"Еле нашел, невозможно работать: изображение трясется, как в лихорадке. Дудник Виталий Петрович, Главный штаб РВСН, обработка данных и электронные архивы.

Поставлю твою «трясучку» всем своим врагам. Они купят новые мониторы, но она не прекратится! Дик-псих".

Чарльз схватил трубку телефона и позвонил не начальнику отдела, а руководителю всего аналитического центра генералу Бронсону и, заикаясь, пригласил его к себе в кабинет.

Генерал Бронсон, как ни странно, не замедлил явиться к своему скромному аналитику. Зайдя в кабинет, он первым делом громко сказал:

— Немедленно отключить всякую запись и прослушивание из этого кабинета!

Где-то в глубине здания техники поспешно выключили камеры и микрофоны соответствующей комнаты.

— Извините, сэр, но я посчитал, что у нас нет времени ждать, пока мой отчет дойдет по команде.

— Давайте ваш отчет.

— Я еще не сел его писать.

— Говорите, в таком случае, — нетерпеливо приказал генерал.

— Мне сегодня поступила на проверку степени достоверности пачка документов из России. Несколько образцов и общий список того, что есть у «инициативника».

Чарльз зачитал генералу с десяток основных пунктов списка с указанием количества страниц.

— Я понял, достаточно. Каков ваш вывод? Чарльз снял внезапно запотевшие очки и принялся протирать их полой пиджака:

— Я считаю, сэр, что это не фальшивка и не дезинформация — это настоящий материал от настоящего «инициативника».

— Сядьте и успокойтесь, — сказал генерал. — Аргументируйте, почему вы так считаете.

— Материал пришел из Таджикистана от некоего Дудчика, обыкновенного пресс-секретаря того самого контингента, который оставлен русскими для охраны южной границы. И обратился он к первому попавшемуся дипломату, которого считает работником спецслужбы. Он, кстати, не ошибся. Так вот, его поведение становится объяснимым только в том случае, если он действительно хочет продать материал и уверен в его достоверности. А достоверность гарантируется тем, что он получил его от родного брата, который служит в электронном архиве Главного штаба ракетных войск и на самом деле имеет доступ ко всем этим документам. Может быть, это искусно затеянная игра, но скорее всего, мы имеем дело с настоящей утечкой стратегических сведений, равной которой не было со времен кражи секретов изготовления атомной бомбы!

...В спальную комнату Нейла Янга громко постучали.

— Что такое? — недовольно спросил он.

— Сэр, офицер Джон Зелински привез на территорию посольства раненого таджика и хочет с вами поговорить, — прозвучал невозмутимый голос дежурного офицера.

Нейл Янг задохнулся от ярости и только через несколько секунд выдавил из себя:

— Иду!

По пути к приемной ему навстречу вышел сам посол, поднятый по тревоге, и из нескольких его слов Нейл Янг уяснил, что его карьера закончена.

Нейл Янг ворвался в приемную, как бык на арену. Мальчишка Зелински, которого навязали на его голову штабные вербовщики, улыбался, он чувствовал себя матадором.

— Что вы натворили, идиот?! — вскричал Янг.

В улыбке Зелински появился оттенок торжества — он таки довел старика до бешенства. Поэтому резидент МИ-6 в Таджикистане заставил себя сесть в кресло и неторопливо закурить.

— Я правильно понял из доклада дежурного офицера, что вы привезли на территорию посольства раненого гражданина Таджикистана? — наконец спросил он.

— Да, сэр, — последовал исчерпывающий ответ.

— Кто это?

— Офицер МВД, сэр.

— Где вы его взяли? — У Нейла Янга оставалась тень надежды, что речь идет просто об оказании медицинской помощи случайной жертве.

— Выкрал из госпиталя, сэр!

— Вы при этом убили кого-нибудь, мистер Зелински-Бонд? — со всей ядовитостью задал вопрос Янг, попрощавшись с надеждой на пенсию.

И получил ответ все тем же горделивым тоном:

— Нет, сэр, только оглушил охранника. Нейл сдался.

— Бросьте придуриваться, Джон. У меня по крайней мере есть дипломатическая неприкосновенность, а вам предстоит отведать все прелести таджикской тюрьмы.

Какого черта вы это сделали?

— Потому что я доставил Мирзо Кудимова! — заявил Зелински, не скрывая торжества.

— Это что, тот самый, объявленный покойным? — удивился Нейл Янг.

— Именно так.

— Если он сейчас умрет, вам придется вывозить его и закапывать труп, — остудил Янг ликование подчиненного.

— Он ходит, хотя был ранен в голову.

— Пойдемте в медпункт, взглянем на него. В медпункте срочно вызванный врач сердито зашипел на них:

— Нельзя. Дайте мне осмотреть больного и оказать хотя бы самую срочную помощь.

Мертвенно-бледный, замотанный бинтами Кудимов лежал на каталке с кислородной маской на лице. Врач снимал электрокардиограмму, сестра неподвижно стояла с пустым шприцем в руке.

— Он жить-то будет? — спросил Янг о главном. Кудимов открыл глаза, пошарил взглядом по комнате, снял с лица маску и тихо поздоровался:

— Good night, мистер Янг. Теперь я точно знаю, что я в британском посольстве.

— Как вы себя чувствуете?

— Появилась надежда выжить, — был ответ.

— Выйдите отсюда, — сказал врач. Янг и Зелински вернулись в приемную.

— Рассказывайте по порядку и не стройте из себя героя, — потребовал Янг. — Пока что я вижу перспективу тюрьмы для вас и высылки для меня и посла. Излагайте коротко, ясно и точно.

Однако Зелински первым делом заявил:

— Вы должны твердо пообещать мне, что в донесении будет достоверно — и не обязательно коротко — отражена моя роль. — Молодой человек поставил на стол диктофон. — В противном случае я воспользуюсь резервным каналом связи и пошлю самостоятельный отчет через вашу голову.

— Вы идиот, — вспылил Янг. — Вам надо умолять меня, чтобы я хоть как-то помог вам выкарабкаться из этой истории. А вы хотите делить славу. Безнадежный идиот.

Да я вообще не хочу иметь отношения к вашему похищению!

— Спасибо, сэр. Теперь я расскажу, как мне удалось обнаружить и спасти господина Кудимова.

Последовала красочная история, во время которой Нейл в ужасе качал головой.

— Что вы узнали о гибели двух лидеров демократов? Говорите короче, — раздражался Янг.