Литмир - Электронная Библиотека

Алияс-Гронт же, оценив размер приданого и выгоды, что сулил союз с родом Ренару, решил оженить сына во что бы то ни стало. А если тот воспротивится воле отца, что же, принцип «я тебя породил, я тебя и упокою» еще никто не отменял. Поэтому в случае отказа родитель предупредил отпрыска о том, что сдаст его инквизиции. Илас знал своего отца и его вспыльчивый норов, а умирать молодому гвардейцу не хотелось.

Мужчина, на лице которого в эти мгновенья не дрогнул ни один мускул, мысленно стряхнул воспоминания, как мокрый пес воду, только головой не помотал, и еще раз внимательнее взглянул на симпатичную девушку (не то чтобы неземную красавицу, но отнюдь и не дурнушку), обдумывая ее ответ.

Незнакомка, которую он никак не ожидал увидеть в зале, была сопоставлена с имеющейся информацией и соотнесена с именем «Вассария». На его вопрос эта глупышка должна была представиться, ну как минимум подтвердить, что это она. Ну да, подтвердила, при этом повозив его носом по паркету. «Как смогла догадаться?» – мысль, раздражающая не хуже зубной боли, вертелась в голове Иласа.

Вассария, желая окончательно добить визави, словно в насмешку, положила один батистовый платочек на стол, произнеся при этом:

– След от слишком яркой помады на шее.

Положила второй платочек и припечатала:

– От вас пахнет. И не только вином. От вас несет ресторацией. Не очень дорогой, но все же.

Опустив третий платочек, насмешливо добавила:

– Мел.

Илас скосил взгляд на рукава.

– Мел у вас на лацкане. Так обычно бывает, когда, играя, записываешь суммы ставок на сукне. Ну и если бы вы проигрались, выглядели бы чуть иначе. Не было бы помады, был бы только перегар. На любительниц белил и румян у вас бы просто денег не осталось, – и незатейливо развела руками.

Эта провинциальная выскочка вызывала у Иласа исключительно матерные чувства.

– Странная у вас, сестрица, манера – отвечать на вопросы, которые я НЕ задавал, – язвительно бросил блондин, насмешливо глядя на три батистовых платочка, так старательно разложенных Вассарией на столике.

Девушка разозлилась: «Да что этот сукин сын о себе возомнил!» У нее возникло желание размозжить о голову красавчика что-нибудь потяжелее, однако она ограничилась не менее язвительной фразой в тон:

– Вы для реплик специально яд у гадюк собираете?

– Нет, этого добра у меня самого навалом. Могу поделиться с сирыми и убогими, так сказать, по-родственному, задаром.

Илас цинично оглядел девушку, как кобылу на торгу, пока Вассария придумывала достойный и, главное, литературный ответ. Хотя на язык у нее просились такие, у которых из цензурного – одни запятые. Ну да, приличным фьерринам таких слов знать не положено, а произносить – уж тем более.

Воспользовавшись заминкой, Илас прокомментировал увиденное:

– Да, вас, я вижу, мозг умными мыслями не балует…

«Спокойствие, спокойствие и бутылка валериановой настойки!» – Васса ощущала, что еще немного, и «игральный фасад» затрещит по швам, обнажая ту бурю эмоций, что бушевала внутри девушки.

В это мгновенье на пороге появился слуга, приближения которого Вассария даже не услышала.

– Вас желает видеть его сиятельство граф Алияс-Гронт дис Бертран – провозгласил камердинер. – Следуйте за мной.

Алияс-Гронт с утра был не в духе. Сегодня должны прибыть его сын, Илас Бертран, и падчерица – Вассария, увы, по опрометчивой глупости тоже Бертран. Ее мать и законная супруга графа по совместительству сумела уговорить его сделать столь щедрый свадебный подарок – признать падчерицу графиней. Хотя виконтское семя он не видел уже одиннадцать лет, да и желания лицезреть ее и ныне не было, падчерица все же станет достаточно прибыльным проектом.

Улрон Клест стар, препротивен и дьявольски умен. А еще пережил мракобесью дюжину жен. Это обстоятельство и было причиной того, что последние две его «нареченные» предпочли стать хогановыми невестами и уйти в монастырь, не прельстившись радостями столь короткой (в среднем пары месяцев) супружеской жизни. Ну подумаешь, две фьерры Клест упали, убившись насмерть, одна – с лестницы, другая – с замковой стены. Четыре перешли в мир иной от родильной горячки. Одна повесилась, трех заставили пойти по тому пути, откуда еще ни один не вернулся, странные и скоротечные болезни.

Ныне Улрон Клест был единственным представителем некогда многочисленного и славного рода. И последние несколько лет исступленно мечтал о наследнике. Но вот оказия – почему-то девицы знатных родов, благонравные и способные одарить его долгожданным чадом, не горели желанием надеть на шею брачную цепочку. Помог почтенному герру в столь щекотливом деле его давний, нет, не друг (чем больше власти, тем призрачнее не то что дружба, а даже приятельские отношения), а задолжавший ему услугу великий инквизитор. Он-то и предложил Алияс-Гронту сделку: руку его падчерицы для Клеста в обмен на свою милость и расположение. Поэтому сейчас граф Бертран был взволнован. Вассария – не его сын. Единственное, чем он может ей угрожать – отречением от рода и монастырем. Но ведь эта скудоумная и стать хогановой невестой может согласиться, кто их, девок-дурех, знает? С Иласом проще. А этой надо будет доказать, убедить, чтобы полухвея не подалась в монастырь. Сии невеселые думы были у герра Бертрана, когда в его кабинет вошла Васса.

«Изменился, обрюзг, полысел», – первое, что подумалось девушке, когда она увидела своего отчима, от былой стати которого не осталось и следа. Лишь надменности, как всегда, в избытке, о чем свидетельствовали опущенные уголки губ и тяжелый, давящий взгляд.

Ни Васса, ни Алияс-Гронт не спешили начать разговор. Одна оценивала, продумывала линию поведения, второй банально не знал, с чего начать. Пауза затянулась, и Вассария уже решила, что лучшей линией поведения будет «игра на выдохе», как называл это дедушка. Когда шулер косит под расслабленного и наивного дурачка, свято верящего, что вот сейчас придет нужная карта. Девушка уже открыла было рот, но тут герр наконец-то разродился приветственной речью.

– Вассария, одиннадцать лет назад я признал тебя графиней Бертран и обеспечил твое воспитание и пансион, – назидательно начал Алияс-Гронт, а девушке подумалось, что под словом «обеспечил» граф подразумевал «не взимал налоги», поскольку от отчима за все эти годы она не получила ни медьки. Меж тем Бертран-старший продолжал: – И сейчас ты должна будешь, повинуясь дочернему долгу, выйти замуж за графа Клеста.

Алияс-Гронт все же не выдержал и поморщился, как от ложки свеженатертого хрена, который способен выбить слезу даже у портового грузчика. Перед кем он распинается? Это никчемная девица, лишь по недоразумению носящая фамилию Бертран, глаза бы ее не видели, а надо… И смиренно так стоит, глаза в пол. Раздражает.

Вассария же тем временем впилась ногтями в ладонь так, что на коже остались полумесяцы ранок, споро начавшие наполняться кровью, и молчала, опустив взгляд долу.

Граф, посчитав свою миссию свата выполненной, не дождавшись вопросов, стенаний и сцен, к коим внутренне все же готовился, изрек:

– Сегодня будет светский раут, на котором я и объявлю о вашей помолвке. Можешь быть свободна.

Вассария, не проронившая ни слова во время аудиенции, присела в реверансе со словами:

– Да, батюшка, как прикажете.

Отчим смежил веки, и девушка, посчитав это ответом, удалилась.

Глава 3

Многое зависит от чипера

В самой игре он не участвует, но порою бывает незаменим. Обычно чипер – это мелкий, шустрый, глазастый пацаненок, ловко сортирующий фишки и собирающий их в стеки. Такой еще не шулер, но по тому, как быстро чипует, можно сказать, выйдет ли из него толк, или тренировать его бесполезно.

Наблюдение Хайроллера при обучении карточному мастерству

– Выдохните, княгинюшка, еще чуток… – Служанка а тянула шнуровку корсета, словно умелый возница вожжи коренной, пустившейся в ошалелый галоп. Приложенная при этом дюжая сила, коей не всякий молодец похвастаться мог, не уступала объемным телесам Мариции дис Ренару, не желавшим впихиваться в этот пыточной предмет дамского туалета. Корсет уже трещал по швам, но все же приводил фигуру фьеррины к тому знаменателю, который позволил бы Мариции поместиться в новое платье, сшитое аккурат к сегодняшнему дню.

7
{"b":"274215","o":1}