– Интересно, кто тренировал этих бойскаутов? Накадзава-сан, вы не знаете?

– Откуда мне знать? В отличие от вас, я не имею отношения ни к полиции, ни к армии. И нисколько об этом не жалею. Я еще раз взываю к вашему благоразумию…

– К моему благоразумию? Как вы там меня называли? Грязный наемник, у которого руки по локоть в крови? Я не ошибся?

– Признаю, это было глупо и неосторожно с моей стороны, но я был в несколько…взвинченном состоянии. Прошу меня понять.

– Отлично вас понимаю, иси[1].

Я крутанулся в кресле, взглянул на японца и бельгийку, мимолетно убедившись, что наручники все так же надежно сковывают запястья заложников с подлокотниками кресел, и вернулся к камерам слежения. На центральном мониторе как раз можно было наблюдать, как десяток расплывчатых силуэтов скользит между деревьев парка к одному из боковых входов в корпус «E»: в нем размещалась силовая установка, питающая весь комплекс.

Вот ведь материал нынче негодный пошел. Думают, если упаковались в «Голиафы», последнюю разработку «Japan armored systems», включили «хамелеоны», то теперь им и сам черт не брат. Нет, двигались они правильно, двойками, расчетливо страхуя друг друга, используя особенности ландшафта, явно созданного поклонником фэн-шуй. Я усмехнулся пришедшей на ум мысли: можно ли сказать, что парни передвигаются гармонично? Но, как бы там ни было, самоуверенность в этой работе всегда опасна.

Что бы их командиру не убедиться, что комплекс «Церебрума» оснащен несколько лучшим оборудованием, чем какой-нибудь банк или торговый центр? И в это «несколько лучше» входят не только «Циклопы», воспроизводящие сейчас на экране температурные контуры фигур штурмовиков. Да, конечно, можно сделать скидку на то, что им не сказали, кто именно захватил комплекс. Подумаешь, старик миллиардер, божий одуванчик, одной ногой стоящий в могиле, внезапно сбрендивший и угрожающий жизни персонала – плевое дело для ребят из токийского SATа[2].

Дождавшись, пока первая двойка доберется до точки, изумрудно подмигивавшей на экране, я взял стилус и прошелся лазерным лучом по плывущим в воздухе символам, запуская наскоро составленный, вместо беззубого местного, пакет защитных кодонов. Первый сюрприз, стандартный «Райдзин», окативший штурмующих фонтаном нехитрой, но эффективной смеси химикатов, нейтрализовал «хамелеоны», но большого впечатления не произвел: бойцы лишь ускорили бег, пытаясь добраться до входа в здание.

Не погасили их порыв и пара установок «Роя», осыпавших стремительно приближающиеся фигуры градом светошумовых гранат: безгильзовые Heckler`ы, оснащенные системами интеллектуального наведения, сработали безупречно, уничтожая снаряды еще в воздухе. Нейропарализаторы «Горгон», клейкие арамидные сети «Ретиариев» также не стали для штурмовиков непреодолимым препятствием. Один за другим, словно на полигоне, атакующие справлялись с остальными задачками боевых программ, пробиваясь ко входу в здание. Со стороны сцена штурма наверняка выглядела весьма эффектно и драматично, приводя в экстаз новостные каналы, особенно когда в дело вступили «Смауги», разогнав ранние городские сумерки огненными струями.

Несмотря на стандартные кодоны, применявшиеся службой безопасности, «Церебрум» имел гораздо более высокий уровень защиты, чем мог себе представить сторонний наблюдатель. Потратив больше часа на изучение систем допуска, вооружений и оборудования, ответственных за охрану, я пришел к выводу, что комплекс защищен, пожалуй, на уровне «тяжеловесов» вроде Форт-Нокса, Пентагона или резиденции Ким Чен Сена, так что в случае необходимости можно было потягаться в огневой мощи с целой бригадой СБР[3]. Впрочем, корпорация с годовым оборотом в пол триллиона старых, дореформенных долларов, вполне могла позволить себе самое лучшее.

Сейчас, правда, столь сложных задач решать не требовалось, так что пускать в ход против SATа тяжелые игрушки, оставившие бы от нападавших только горстку пепла, в мои планы не входило. Но быстрое продвижение спецназа к цели тоже не годилось, так что я запустил следующий защитный пакет.

Пять цветочных клумб, засаженных химавари – японским подсолнечником, скользнули в сторону, открывая небольшие бункера, и на волю вырвались пять сфер, размером с гимнастический мяч. Докатившись до выбранных управляющим интелом позиций, они трансформировались в «Иглозубов» – пехотных дронов, разработанных Харьковским заводом перспективных вооружений и состоявших на вооружении армий десятка стран. Ощетинившись унифицированными 20-мм «кочевниками» с электроприводом, и миниракетницами, дроны обрушили на нападавших настоящий огненный шквал, заставив тех залечь. Потерь спецназ не понес, прежде всего, благодаря мне – я выставил в настройках дронов беспокоящий огонь, не сопряженный с поражением целей – но двигаться дальше не мог, теряя темп атаки.

Впрочем, командующий штурмом размышлял недолго и через пару минут за спинами залегших бойцов замаячило полдюжины «Единорогов» – беспилотных боевых платформ, оснащенных управляемыми противотанковыми ракетами. Две из из них были сразу же подбиты – атаковать механизированные цели дронам не возбранялось – но оставшиеся начали накрывать позиции «Иглозубов», маневрируя между деревьев. Одновременно камеры наблюдения зафиксировали еще одну группу спецназа, зашедшую с тыльной стороны корпуса. Становилось горячо и я уже подумывал о применении тяжелого вооружения, но тут обнадеживающе замигал огонек на экране интела.

Все выглядевшие со стороны столь эффектно взрывы, вспышки и метавшиеся туда-сюда в кажущемся хаосе лазерные лучи были лишь ширмой. Главный удар, как всегда, был нанесен беззвучно и внешне незаметно. Пока вычислительные мощности интелвирта, расположенного в Токийском центре антитеррора и управлявшего всей начинкой «Голиафов», были заняты решением задачи по преодолению защитных систем «Церебрума» без потерь в личном составе, несколько запущенных мной программ, подобно червям, рыли норки в его позитронных мозгах. Наконец, достигнув цели и перехватив управление, цифровые лазутчики отдали приказ об аварийном отключении энергопитания костюмов.

Одновременно с этим через графеновые ленты, составлявшие основу экзоскелетов, был пропущен точно дозированный электроразряд, повлекший за собой то, что конструкторы «Голиафов» называли «последний шанс». Реагируя на пробежавшие по ней электроны, словно паук на колебания сети, кристаллическая структура чудо-материала, доработанного в лабораториях «JAS», перестроилась, потеряв гибкость, но взамен приобретя алмазную прочность. Теперь находившийся внутри «Голиафа» человек не мог пошевелить и пальцем, однако сам костюм смог бы выдержать падение с высоты десятиэтажного дома или прямое попадание противотанковой ракеты.

И вот уже вместо десятка бегущих фигур на разном расстоянии от здания расположились, в причудливых позах, статуи нападавших. Да уж, «море волнуется раз, море волнуется два…»[4]

Покончив со спецназом, шпионы занялись «Единорогами». Автономных источников питания силовые установки платформ не имели. Снабжение углеводородом XXI века – электроэнергией, обеспечивалось дистанционно, с зависшего в километре над комплексом беспилотника. Установленный на его борту лазер испускал импульсные когерентные пучки света, поглощаемые приемными устройствами платформ, превращая их в энергию. Подчиняясь командам виртуальных диверсантов, перехватившим управление интелом, беспилотник отключил лазерную установку и взял курс на базу. Через секунду все «Единороги» замерли там, где стояли.

Удовлетворенный результатом, я откинулся на спинку кресла и пробежался взглядом по мониторам камер наружного наблюдения. Между застывших метрах в пятистах от парка бронированных машин оживленно бегали и суетились полицейские: внешний периметр оцепления безуспешно пытались прорвать толпы журналистов. Неудачный штурм наверняка должен был произвести впечатление на местных шерифов, так что ждать, судя по всему, предстояло недолго.