Она откровенно любовалась своим мужем, его физической формой, не по годам подтянутой и крепкой.

— Танюша, с тобой надо быть всегда в норме, — он поцеловал ее в щеку. — Ты еще только входишь в рассвет, хорошеешь с каждым днем… Поэтому — деваться некуда, надо соответствовать. Не та цыпа, на которой женился — доктор наук, генеральный директор… Уведут и воспоминаний не оставят.

Татьяна кокетливо улыбнулась, воспринимая его слова с радостью и вспоминая дни, когда она молодой девчонкой, только что окончившей ВУЗ, пришла к нему в фирму. Влюбилась без памяти и безответно в начале, ушла с головой в работу и науку, защитила кандидатскую диссертацию, потом докторскую. Правда, последний диплом уже на фамилию мужа был выписан, но все благодаря только ему.

— А хорошо здесь, Коля, правда? Как-то тихо, спокойно, не суетится никто, успокаивающая обстановка, — она прижалась к мужу. — Почему мы раньше сюда не ездили?

— Значит, будем ездить. А то все работа да дом…

Он отхлебнул несколько больших глотков пива.

— Вот это правильно и верно — надо сюда ездить! — Мужчина подошел неожиданно и незаметно. — Извините, что нарушил вашу идиллию. Кэтвар — хозяин этого скромного заведения, — представился он. — А это моя супруга, Марина.

— Николай, — пожал протянутую руку Михась. — А это моя жена — Татьяна.

— Столь известные и уважаемые люди в представлении не нуждаются. Рад, очень рад, что наконец-то вы посетили наш комплекс. — Он почувствовал в рукопожатии недюжинную силу Михася, ответил тем же. — Давно хотел познакомиться и скрывать не стану — подружиться. Может, в знак встречи присядем за столик?

— Что ж, можно и присесть, — поддержала разговор Татьяна. — Мы с Колей действительно рады встрече и знакомству. Много о вас наслышаны. Заведение действительно «скромное» — на четырех улицах стоит одновременно.

— Не скромничайте, Татьяна. Вот вас действительно знает вся Россия. Да что там Россия — шар земной. — Марина подняла руку, как бы не давая возразить, и плавно перевела ее в приглашающий жест. — Пойдемте, на правах хозяйки приглашаю вон к тому столику.

Она пошла чуть впереди, кивнув бармену, который подлетел к столику первый.

— И так, господа, что закажем? — Кэтвар вопросительно посмотрел на всех.

— Мы уже поужинали, поэтому что-нибудь легкое. Нам коньяк, а дамам, я полагаю, винца по бокальчику, хорошего, на ваш выбор.

— Хорошо, Николай, — Кэтвар кивнул бармену и тот удалился. — Кстати, нас тут два Николая, так что зовите меня просто Кэт. Так меня зовут все друзья.

Сивый заматерился, психанул, вырывая из рук Тихона бутылку водки, замахнулся ею же, но не ударил.

— Ты что, блин, подставить нас всех хочешь, — сверкая глазами, заорал он — На дело скоро, а ты опять за свое. Все никак нажраться не можешь. Вернемся — хоть запейся, хоть захлебнись, сукин ты сын. Но до того — никак, даже нюхать ее не смей. Понял? — Он поднес кулак к самому носу Тихона. — Понял, я тебя спрашиваю?

— Да понял, понял. Чего разорался то, Сивый? Пять капель не помешало бы… Чего от них будет?

Начинающий остывать, Сивый снова взорвался, схватив Тихона за грудки. Но уже не заорал — зашипел с яростью.

— Последний раз тебе говорю, блин, еще раз попытаешься выпить, нюхнуть даже — все, завалю суку самолично. Понял?

На этот раз Тихон действительно испугался, он знал — с Сивым шутки плохи, не спасет и знание электроники, его профессиональные качества, за счет которых его и терпели.

Как-то раз намечалось выгодное дельце, и уже пора было ехать, а его нашли пьяного в мат. Все, естественно, сорвалось. Тогда обошлось без особых последствий, но вторично Сивый таких оплошностей допустить не мог. Этот завалит без сожаления, найдет себе другого спеца, пусть и не такого уровня, но найдет.

— Ладно, Сивый, ладно, чего ты… Нет — значит, нет. Что я, не понимаю что ли? — Ретировался Тихон. — Все, в завязке я перед делом.

— В завязке он…. - сплюнул пахан на пол, — в завязке до первого запашка. А вы чего расселись, — рявкнул он на работяг, — цирк вам здесь что ли? Крутите, блин, свои гайки.

Сивый вышел на улицу, присел на чурку, доставая из пачки папиросу, закурил, стараясь успокоиться. Не только Тихон, но еще какое-то предчувствие давило, не отпускало его. И он не мог разобраться — то ли действительно все из-за этого алкаша, то ли особый нюх вора не давал покоя, подсказывал — не надо идти сегодня.

Он смолил Беломор и пытался рассуждать, еще есть в запасе часов пять и окончательного решения не принимал. Шарик подошел к нему, виляя хвостом, уткнулся мордочкой в колени, преданно смотря и иногда мигая глазами. Сивый погладил его и окончательно успокоился, словно собака забрала на себя все напряжение. Огляделся.

Место просто отличное, второго такого сыскать трудно. Район рабочедомских деревяшек — узкие улицы с земляными, даже не гравийными дорогами, полное отсутствие общественного транспорта и главное — все свои. Посторонние, не жившие здесь, не ходили, не появлялись случайно. Обычная деревня, в которой посторонний сразу заметен и никто не сует нос за твой забор. В каждом дворе собаки, поднимающие лай еще задолго до того, как залетный путник найдет понадобившийся ему адрес по каким-то причинам. Слежка, негласное наблюдение абсолютно невозможны в такой ситуации, а и так ничего не знающие соседи все равно ничего не расскажут. Не принято здесь сливать информацию и интересоваться делами друг друга. Хоть вроде и деревня — деревней, а порядки свои, с городским оттенком. И путей отхода, на непредвиденный случай, достаточно, через любой огород, забор, где соседские собаки тебя уже знают и не тронут, а ментов порвут в клочья.

Сивый достал еще одну папиросу, прикурил по зоновской привычке от старой. Мысли все же не давали покоя. Надо что-то делать с Тихоном — беспробудный алкаш мог в любой момент завалить дело. Нет, не нарочно — по своему пьянству. «Искать, надо найти верного спеца, а с Тихоном расстаться. Спеца найти можно, но будет ли он надежен? Проверяется все делами и временем. А где его взять — это время?»

Он раздавил ногой докуренную папиросу, втоптал ее в землю, пошел не в гараж, где должны были через пару часов окончательно завершить разборку на запчасти угнанной иномарки. Пошел в дом — надо отдохнуть, вздремнуть немного перед делом.

Скоро год, как он освободился, отсидел свой пятерик от звонка до звонка за кражу машин. Там, на зоне, и узнал случайно о Софье, муж которой отбывал срок в одном отряде и загнулся по непонятным причинам. А через пару лет, освободившись, Сивый решил разыскать ее, снять квартиру, а дальше видно будет.

Сивый проснулся в час ночи, в принципе еще рановато, но залеживаться не стал. Сполоснул лицо холодной водой, вытер полотенцем и ощутил приятный «мондраж» — то начинал потихоньку выделяться адреналин, тонизируя весь организм и обостряя чувства. Подошел к Софье, хозяйке дома, которая уже ждала его, натянув по такому случаю капроновые чулочки и освободившись заранее от трусиков. Погладил ножки, еще более возбуждаясь, заторопился, сбрасывая брюки, и вошел, ворвался в ее лоно. Отдав соки и уже не торопясь, оделся, поцеловал в щечку и молча ушел. Так поступал всегда, перед каждым делом.

Завел свою старенькую, но надежную иномарку, глянул на Тихона, усевшегося рядом, прошептал про себя: «С Богом», — и выехал за ворота, которые сразу же захлопнулись. Тихонько ехал по улице, стараясь не тревожить собак, но они уже знали привычный звук его движка и особо не лаяли.

Через полчаса подкатили к месту, оставив машину с другой стороны девятиэтажки. Прошлись пешком мимо новенькой BMW, убеждаясь, что все в норме и на месте, еще раз осмотрелись.

Сивый подъехал поближе, что бы контролировать ситуацию, в случае чего мигнуть фарами и подобрать напарника на ходу, уходя на рывок заранее подготовленным маршрутом.

Все спокойно, дом безмятежно спал, и Тихон включил сканер. Поколдовал немного, машина пикнула, моргнув пару, раз фарами и снова все замерло. Теперь надо подождать немного — вдруг хозяин услышал, заподозрил чего-то… Он обогнул дом и подошел к Сивому с другой стороны, сел в машину. Курили оба, молча и усердно, понимали, что сигнализация выключена. Ждать, полчаса ждать — самое противное и нудное мероприятие, тянущееся, казалось, слишком долго.