— Господи. — Майк покачал головой и взялся за свой эспандер. — Куда они направляются, на Барвон или Дисс?

— Дисс.

— Как мы будем производить оценку эффективности?

— Ну, лейтенант, вы ведь ознакомились с тем прототипом командирского варианта ББС, который вы где-то припрятали?

— Паковать чемодан?

— Тебе предписано явиться на авиабазу Поуп к двадцати четырем часам вторника через неделю. По крайней мере ты сможешь провести Рождество с Шэрон и детьми.

— Затем Дисс?

— На базе Поуп представитель Командования подготовки и военной доктрины Наземных Сил США проведет детальный инструктаж. Ты стартуешь на орбиту через двадцать четыре часа после этого.

И еще. Помимо оценки эффективности, у тебя будет и другая задача. Подготовка подразделения проведена из рук вон плохо, у них нет собственных экспертов. С практической точки зрения таковыми могут считаться только проектировщики и инспекторы. Поэтому твоей задачей будет обучение и рекомендации для батальона по развертыванию боевых порядков и тактике. Проблема в том, что ты лейтенант. Мне доводилось встречаться с командиром батальона, подполковником Янгмэном. Помнишь моего предшественника по батальону?

— Да, сэр. Надеюсь, вы не имеете в виду то, что я думаю, вы имеете в виду.

— У подполковника Янгмэна отличный послужной список и есть опыт командования в боевой обстановке. К тому же он хороший лидер. Просто на мой вкус он немного задирает нос по поводу своих знаний и способностей. Я также подозреваю, что он испытывает неприязнь к новым технологиям. Это может вызвать определенные проблемы.

— Тогда почему он получил первый батальон ББС?

— Было ясно, что ему предстоит пойти в пекло, поэтому командиром назначили надежного офицера с боевым опытом. Таких не так уж много. И, как всегда, были определенные политические соображения. Морской пехоте досталось решать, какое подразделение получит первые бронированные боевые скафандры на Барвоне, а воздушный десант определился, кто будет носить их на Диссе. Я бы предпочел кого-нибудь более гибкого, но старые и мудрые головы решили, по им одним ведомой причине, что первым отрядом будет двойка триста двадцать пятого и командиром будет Янгмэн. Подполковнику Полу Т. Янгмэну не понравился бы и другой подполковник, «советующий» ему, а уж тем более лейтенант, поэтому тебе придется действовать как можно более тактично. Я сейчас не могу вырваться, а ты следующий среди лучших.

— Как насчет ганни [14] Томсона? — Старшего сержанта пехотной команды ГалТеха отозвали из отряда морской пехоты Флота для работы по программе. Первоначально скептически настроенный по отношению к боевому бронированному скафандру, он стал одним из его главных сторонников.

— Он будет делать то же самое в отряде морской пехоты на Барвоне, поэтому здесь это ты. И у тебя не будет большой поддержки ни здесь, ни там. С тех пор как этап разработки завершился, дело за производством, и наша звезда закатывается.

— И что произойдет после проведения оценки?

— Я надеюсь, произойдет то, что нас обоих поставят командовать боевыми частями. Ты заслуживаешь роту. Ну а на моей карьере отрицательно сказалось топанье сапогами в процессе разработки и добывания снабжения. Я ожидаю получить что-нибудь вроде «Уровня Ж-3, Командование Силами Национальной Гвардии Среднего Запада».

— Это глупо. Со всеми старыми боевыми конями, которых они омолаживают, этот пост должен достаться кому-то, кто последний раз выстрелы слышал во Вьетнаме.

— Об этом не волнуйся, Майк. Мы с тобой воины. Если история нас чему-то учит, так тому, что в начале всех войн кадровые офицеры разбиваются на два лагеря, на менеджеров и воинов, и рулят менеджеры. Это случается на любой войне. Хэлси служил капитаном в начале Второй мировой войны, а Кусов полковником. По мере продолжения войны менеджеры возвращаются к работе с личным составом и тыловым обеспечением, а командовать начинают воины. Наши звезды начнут обратное восхождение, когда дерьмо попадет на вентилятор. Учти это.

Сан-Диего, Калифорния, Сол III.

5 ноября 2001 г., 08:22.

Эрни Паппас был гражданином Соединенных Штатов, рожденным на территории Американского Самоа. В 1961 году, в возрасте восемнадцати лет, он завербовался в Корпус морской пехоты США. Самоанцы являются необычным, но желанным объектом для американских вооруженных сил. Необычным потому, что наряду с типично геркулесовым телосложением их отчетливо полинезийские черты выделяются в море белых и чернокожих военнослужащих средних размеров. Желанным потому, что вышеупомянутому геркулесову телосложению сопутствуют острый ум и невозмутимость. Самоанцы быстро продвигаются по служебной лестнице, и командиры подразделений с сержантами-самоанцами усиленно подчеркивают, что стабильность внутренней обстановки держится дольше обычного. Высок процент продления контрактов.

В 1964 году младший капрал Паппас женился на шестнадцатилетней Присцилле Уоллс из Йемасси, Южная Каролина. Этот брак нарушил несколько табу в глазах мистера и миссис Уоллс. Во-первых, хотя он и не был негром, младший капрал Паппас был «цветным». В 1964 году белые девушки в Йемасси, даже из семей с низкими доходами, не выходили замуж за цветных. Во-вторых, миссис Присцилла, их беби Присей, была еще юна для таких вещей, хотя браки среди ее сверстников, да и сверстников ее родителей, заключались, бывало, и в пятнадцать лет. В-третьих, молодой человек являлся военнослужащим срочной службы. Пускай сама Присцилла считала это шагом вверх в своей жизни — ее сверстников можно было отнести, мягко выражаясь, к категории «сельского населения с низкими доходами», — ее родители считали по-иному. Считаться «сельским населением с низкими доходами» было нормальным для ее деда, издольщика, и ее прадеда, издольщика, все лучше, чем «пустоголовый китаеза». (Познания мистера Уоллса в отношении Американского Самоа соперничали с его познаниями в ядерной физике.)

Несмотря на все это, Уоллсы подписали согласие на брак и стояли перед мировым судьей вместе с сестрой Присей в качестве свидетельницы и комендор-сержантом младшего капрала Паппаса в качестве свидетеля, потому что у Присей уже дважды отсутствовали месячные и она, похоже, была беременна.

Сегодня, 5 ноября 2001 года, отставной мастер-комендор-сержант Эрнест Паппас потягивал горячий черный кофе без сахара на собственной кухне и делал вид, что читал субботний выпуск «Сан-Диего таймс». Время от времени он надувал щеки и пыхтел, звук напоминал работу мотора на холостом ходу.

Миссис Паппас мыла посуду после завтрака и, после тридцати семи лет совместной жизни, уверенно оценивала его настроение как чернее тучи. Она даже знала причину.

Причин было две. Вопреки тому, что он подарил им трех чудесных внуков, каждый окончил колледж, никогда не поднял руку на их дочь, был ей верен и обеспечил ей уровень жизни, бывший предметом зависти ее братьев и сестер, он по-прежнему откровенно не нравился родственникам со стороны жены. Открыто это не высказывалось, но чувство было взаимным. Отсюда предстоящий визит ее родителей он воспринимал со смешанным чувством досады и покорности судьбе, как в неизбежных ситуациях. Изменяй то, что можешь, с неизбежным смирись. Что приводило его к другой данности, изменить которую он не мог. К возрасту.

Тридцать лет Эрнест Паппас тренировался и готовился к определенному моменту — защите Соединенных Штатов. Но надвигающаяся на его страну война ляжет на плечи молодых и здоровых. Он был просто заезженной обозной клячей, слишком старой для чего-либо путного.

Его, как он думал, тщательно скрытое подавленное настроение было вдребезги разбито женой, вручившей ему письмо. В прозрачном окошке конверта было видно его имя и номер социального страхования, а в штампе отправителя значился хорошо знакомый адрес бюро Министерства Обороны в Сент-Луисе, штат Миссури. С чувством крайнего недоверия и под нарочито бесстрастным взглядом жены он тщательно вытер нож, которым недавно разрезал грейпфрут, и вскрыл конверт. Внутри находился сложенный несколько раз документ, гласивший: