Проходя через эту область, Иисус с учениками Своими остановился для отдыха около колодезя, который, по преданию, был выкопан Иаковом; колодезь этот находился около города Сихема, названного Евангелистом Сихарь. Усталый Иисус сел у колодезя, а ученики Его пошли в Сихем купить пищи.
«Не без намерения, конечно, Господь послал их (говорит епископ Михаил), но чтобы истребить в сердцах их обычный иудейский предрассудок против самарян как людей нечистых, к которым и прикасаться нельзя, тем более покупать у них пищу (Толковое Евангелие. Т. 3. С. 124).
Беседа Иисуса с самарянкой
Было около шестого часа (Ин 4:6), – говорит Евангелист Иоанн. Выше мы уже пояснили, что Иоанн, писавший свое Евангелие не для евреев и живший во время написания его в Ефесе, среди греков и римлян, исчислял часы дня не по еврейскому способу, то есть не с шести часов утра, а по римскому, с полуночи и полудня, как и мы. Поэтому, если он говорит, что было около шести часов, когда Иисус сел у колодези, то надо считать, что было тогда около шести часов пополудни. Если бы Иоанн употреблял еврейское исчисление часов дня, то следовало бы признать, что Иисус остановился у колодца около полудня. Конечно, Господь мог остановиться для отдыха и в полдень, и около шести часов пополудни; но так как на востоке не принято ходить за водой в полдень, то следует признать, что беседа с самарянкой происходила вечером. В сущности, не все ли равно: в полдень или вечером происходила эта беседа? Конечно, время беседы не имеет никакого значения, но мы обращаем на это внимание читателей только потому, что способ исчисления Иоанном часов дня будет иметь большое значение при разрешении вопроса: в котором часу был распят Христос? (см. Приложение 2, с. 929).
Приходит женщина из Самарии (Ин 4:7). Говоря так, Евангелист хотел пояснить, что женщина эта была самарянка, принадлежала к тому племени, которое населяло Самарию; поэтому, слова из Самарии он отнес к слову женщина, а не к слову приходит.
Женщина пришла за водой; жаждавший Иисус сказал ей: дай Мне пить. Удивленная самарянка, признавшая Иисуса за иудея, напоминает Ему о том, что иудеи не позволяют себе никаких сношений с самарянами. Но Иисус, пришедший в мир спасти всех, а не одних только иудеев, объясняет самарянке, что она не стала бы возбуждать такого вопроса, если бы знала, Кто говорит с ней и какое счастье (дар) Бог послал ей в этой встрече. Если бы она знала, Кто говорит ей – дай Мне пить, то попросила бы Его утолить ее жажду духовную, открыть ей истину, к познанию которой стремятся все народы земли, и Он дал бы ей эту воду живую.
Самарянка не поняла Иисуса; она думала, что Он говорит о той воде, которая утоляет жажду телесную, и потому, видя, что Иисусу даже нечем почерпнуть воды из глубокого колодезя, и зная, что по близости нет другого источника воды, она в недоумении, гордясь происхождением от Иакова, как бы упрекая Иисуса, говоря: «Неужели Ты больше отца нашего Иакова, который вырыл этот колодезь и пил из него сам, и дети его, и скот его, так как только в нем и была вода? Где же Ты достанешь воду, о которой говоришь?»
Отвечая на этот вопрос, Иисус Христос объясняет самарянке, что вода, о которой она говорит, утоляет жажду временно; пьющие ее скоро опять почувствуют жажду, и сколько бы он не пил ее, жажда будет возобновляться, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек (Ин 4, 14).
Говоря – всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, – Иисус подразумевал не одну только воду, утоляющую временно жажду телесную, потребность тела в воде, но вообще все земные потребности человека, к удовлетворению которых он постоянно стремится и все-таки чувствует себя неудовлетворенным: по мере удовлетворения одной потребности являются другие, по мере достижения намеченной цели открываются все новые и новые. Жажда наслаждений, богатства, власти – неутолима; и если человек все счастье свое полагает в достижении этих благ, то он, в сущности, несчастнейшее существо, ибо сколько бы он ни пил из этой чаши земных благ, он все-таки возжаждет опять.[24]
А кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек. Кто, уверовав в Иисуса Христа, Сына Божия, познает в Нем Истинного Бога и через то познает цель своей кратковременной жизни на земле, составляющей лишь ступень на пути к жизни вечной, тот, удовлетворив свою жажду познания Бога и своего назначения, не будет уже никогда жаждать этого познания, а будет стремиться к жизни вечной, пренебрегая всем земным. Только таким стремлением к жизни вечной, к жизни в Боге, и можно объяснить душевное спокойствие христиан, шедших на казнь во времена гонений за веру во Христа; веруя в бессмертие души, в будущую загробную жизнь, жизнь вечную, возвещенную Христом, Сыном Божиим, они не только спокойно оставляли земной мир, полный неудовлетворенных земных желаний, неутолимой жажды все новых и новых ощущений, но даже боялись, что им могут временно помешать в этом стремлении; так, например, святой Игнатий Богоносец, отправленный в Рим на казнь, опасался, что почитатели его из христиан Рима будут ходатайствовать за него перед императором и добьются помилования его, поэтому он в Послании своем к Римлянам умоляет своих друзей не препятствовать ему достигнуть Бога.
Вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную (Ин 4:14). Учение Иисуса Христа указывает людям, что назначение их – творить волю Божию и что точное исполнение этого назначения открывает им путь в жизнь вечную. Сравнивая поэтому Свое учение с водой, Иисус говорит, что как текущий источник воды приводит всякого путника, идущего по его течению, к тому месту, куда изливается, к реке ли, озеру или морю, так и учение Его: всякого живущего по этому учению, творящего волю Божию приводит к Богу, к жизни вечной, сделается в нем как бы источником воды, текущей в жизнь вечную.
Самарянка не поняла этих слов; она думала, что вода, которую обещает дать ей Христос, лишь избавит ее от телесной жажды, от необходимости черпать воду из глубокого колодезя Иакова. Она все еще смотрит на Иисуса как на обыкновенного человека и потому не может понять истинного значения Его слов.
Желая привести ее к пониманию этих слов, Иисус сначала приказывает ей позвать ее мужа, а затем прямо обличает ее в том, что она, имев пять мужей, живет теперь в прелюбодейной связи.
Пораженная всеведением Иисуса, обнаружившего ее тайну, самарянка теперь поняла, что говорит не с обыкновенным человеком, и потому, прерывая неприятный для нее разговор о ее семейных делах, спешит узнать от Иисуса, где Бог? Где надо Ему поклониться? Я вижу, говорит она, что Ты пророк; так скажи же мне, правы ли мы, самаряне, поклоняясь Богу на этой горе, как поклонялись и отцы наши, а не в Иерусалиме, где, по вашему мнению, есть единственное место для поклонения Богу?
Построенный самарянами на горе Гаризим храм был разрушен Иоанном Гирканом в 130 году до Рождества Христова, но самаряне продолжали приносить жертвы Богу на той же горе, на месте разрушенного храма. Выбирая гору Гаризим местом построения храма, они основывались на повелении Моисея поставить жертвенник на горе Гевал (Втор 27:4), но в своем списке Пятикнижия вместо Гевал написали Гаризим. Моисей повелел также, по приходе в обетованную землю, произнести благословение на горе Гаризим, а проклятие на горе Гевал (Втор 11:29); не потому ли самаряне из двух этих гор избрали для построения храма Гаризим, как гору благословения?
Иудеи же, не имея точного указания в законе Моисея о построении храма непременно в Сионе, считали, однако, что Иерусалим был избран местом построения храма по особому откровению (3 Цар 8:16).
А так как Моисей повелел иметь для общественного поклонения Богу только одно место во всей обетованной земле, то понятно, почему между самарянами и иудеями существовало непримиримое разногласие о том, у кого из них истинное место поклонения Богу. Самарянка обратилась за разрешением этого вопроса к Иисусу как пророку, обнаруживая тем полную готовность принять Его решение. Поэтому и Иисус обращается к ней как бы с такими словами: если ты говоришь, что Я пророк, то поверь Мне, что в этом вопросе не правы и самаряне, и иудеи; настанет время, когда будут поклоняться Отцу Небесному не только на горе сей или в Иерусалиме, но везде; но до наступления этого времени более осведомлены были в этом вопросе иудеи, чем вы, так как вы, кроме книг Моисея, не знаете других книг Священного Писания; к тому же, и самое спасение людей должно произойти от иудеев, которым обещан Спаситель-Мессия.
