Также как когда-то в его шатре, девушка чувствовала, как эрекция вампира упирается в еѐ трусики. Против воли, еѐ лоно увлажнилось, подготавливаясь для его члена.

— Я не хочу тебя...только не так.

Треан отодвинулся от Беттины, но продолжил удерживать еѐ запястья.

— Черт возьми, Беттина! — свободной рукой он обхватил затылок девушки, пытаясь поймать еѐ взгляд. — Предпочти меня ему! Желай меня!

Предпочесть Касу? Я это уже сделала!

Прежде чем она успела бы придумать язвительный ответ, вампир заорал:

— Что я должен сделать? Блять, ответь мне! — он задел маску Чародейки, частично заслонив ей обзор.

— Отпустить мои руки! — поскольку вампир этого не сделал, она потерлась плечом о край маски, возвращая еѐ на место.

В одну секунду он вдруг изменился. Радужки его глаз становились то черными, то зелеными; отпустив Беттину, Треан осторожно одернул еѐ юбку.

Затем со стоном страдания, он уткнулся лицом в еѐ шею, и начал снова и снова молотить кулаком по подушке.

— Я не могу сделать тебе больно, — выдохнул он. — Даже сейчас, не могу.

— Хотя, видимо, хотелось бы? — вспылила Беттина. Она не заслужила такого обращения! Кажется, он совершенно еѐ не слышит.

— До тебя, я был бесчувственным чурбаном, — прошептал он ей на ушко. Словно не в силах сдержаться, он поднял голову и провел губами по еѐ щеке.

— А с тобой? Я никогда не боролся со столь сильной похотью, никогда не испытывал столь всеразрушающей ярости. — Дакийский чередовал грубые

слова с нежными поцелуями еѐ виска. — Я никогда не испытывал такой боли. — Поцелуй в уголок губ Беттины. — И не любил так сильно.

— Любил? —

Дакийский всегда говорил о судьбе, кровной связи и Невесте. И никогда не упоминал о любви!

Он посмотрел на Беттину завораживающим взглядом.

— Я ненавижу то, что ты сделала. И продолжаю любить тебя. — С горьким проклятием, словно сказал что-то лишнее, он отстранился от нее. Отвернувшись, вампир сел на край постели, уронив голову на руки. — Я не отпущу тебя,dragă . Ты останешься со мной в этой преисподней, пока твоя другая жизнь не станет лишь воспоминанием.

— Остаться с тобой? — резкими движениями, выдававшими еѐ раздражение, она поправила свою одежду. — Учитывая то, как ты относишься ко мне? —

Он бросил еѐ, потом похитил... ни разу не объяснив своих действий и не позволив Беттине объяснить свои.

— Ты злишься на меня? — поднял голову вампир. — Ты неоднократно предавала меня! А потом, вдобавок ко всему, использовала свою силу на мне... на мне. Видимо я стал последним, кто узнал, что ты вернула еѐ!

— У меня не было выбора, кроме как использовать еѐ. А что сделал ты? Ты унизил меня перед моими подданными! Не говоря уже о том, что ты сделал с Каспионом.

— Как ты смеешь произносить его имя в моем доме? — ледяным, полным злобы голосом, заорал вампир. — Я виню его в твоем предательстве. Это он уговорил тебя пойти на это. Ты сама никогда бы не предала меня.

— Он здесь ни при чем! Я не знала, что делать! Я волновалась за тебя.

Замедленная реакция.

— Поэтому ты отравила меня?

— Мне пришлось... подожди. Что?

— Ты вручила мне гребаный кубок с кровью, высыпав в него яд из кольца, которое всегда носила.

— Вампир, ты веришь, что я отравила тебя? — ахнула Беттина.

Глава 48

Когда Треан увидел еѐ ошарашенное выражение лица, в его груди затеплилась надежда.

Конечно, логика напомнила ему, что Беттина с Каспионом имели и средства, и мотив, и возможность.

Ты убеждаешь себя, потому что очень сильно хочешь еѐ.

— Если не ты и не демон, тогда кто осмелился?

—А как на счет твоих кузенов, которые всегда пытались убить тебя! — заорала Беттина.

— Они бы никогда не поступили так бесчестно.

— А я значит поступила?

— Вы оба ошибаетесь, — нараспев протянул Салем на ухо Треану.

— Сильф! Ты последовал сюда за Беттиной? — И остался? Когда я собирался взять еѐ?

— Я переместился в еѐ ошейник за долю секунды до появления твоего тумана. Затем понял, что ты собираешься пленить еѐ, так что последовал за вами, желая убедиться, что ты не причинишь ей вреда. — Призрачный силуэт сильфа мерцал, словно от волнения. — Ты знаешь, как долго я жаждал попасть сюда?

Беттина выглядела столь же озадаченной, как и Треан.

— Салем, почему мы оба не правы? Кто это сделал?

— Оруженосец вампира! Не больше двадцати минут назад один из фантомов рассказал мне, что слышал, как молодой вампир хвастался, что отравил крысиным ядом кровь в графине Дакийского. — Судя по всему, Салемобращался к Треану: —Кажется, вампир Орды, которого ты убил, был его отцом. Малолетний мудак не мог убить тебя за пределами ринга, но мог навредить тебе перед боем, чтобы Каспион получил твою голову.

Чертов оруженосец отравил меня? Этот без-пяти-минут-покойный вампир?

Значит, не Беттина.

Глаза Треана расширились, сердце начало бешено колотиться. Не Беттина!

— Эта новость... приятная, — выдавил он, крайне преуменьшая. — Теперь, прочь отсюда.

— Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Величество, — усмехнулся Салем. Начну с экскурсии по Сфере Крови и Тумана…

— Я не имел в виду королевство!

Салем уже исчез. А Треан не мог злиться от чувства облегчения, переполнявшего его.

— Ты действительно думал, что я могла так поступить с тобой? — тихо спросила Беттина.

Треан переместился на край постели, садясь рядом с ней и едва сдерживаясь, чтобы не перетащить еѐ к себе на колени.

— Беттина, прости меня. Я думал, демон повлиял на тебя.

Чародейка подтянула колени к груди и отвернулась.

— Кас хотел победить тебя сам, без посторонней помощи. Он верил, что сможет это сделать, пока ты не слетел с катушек.