Но магнетизм личности Вивекананды, заметный уже в детстве, коренился не во внешнем динамизме и даже не в гармонии звучания его души, а в тонких вибрациях чистого света, который он излучал. С самого раннего детства он начал играть в «медитацию» и, что было действительно странно, часами пребывал в состоянии полной неподвижности, из которого его было очень трудно вывести. Даже когда однажды в комнату заползла кобра и все в ужасе разбежались, он продолжал сидеть погруженным в себя. Сосредоточение было таким полным, что он ничего не видел и не слышал вокруг, а по «возвращении» из медитации рассказывал, что не ощущал ничего, кроме неслыханного блаженства.

Каждую ночь перед сном посещало Вивекананду странное видение, всегда появлявшееся в момент засыпания. Стоило ему закрыть глаза, как в межбровье возникала чудесная светящаяся точка, излучавшая белое сияние, которое затопляло сознание и потоками омывало все его тело. Поначалу он считал, что так засыпают все люди, но после расспросов понял, что никто не испытывает ничего подобного. И только при встрече с учителем ему не пришлось ничего объяснять, ибо тот сам спросил, видит ли он свет в межбровье, и объяснил ученикам, что Вивекананда рожден совершенным в медитации.

Стремление проверять все на собственном опыте было присуще Вивекананде по природе, и он всегда критически относился к любым сведениям, пока не проверял их сам, а если его ожидания расходились с реальностью, безжалостно расставался с иллюзиями. В детстве он часто делал то, что ему запрещали, с единственной целью – проверить, что же тогда случится. Так, однажды он принялся бегать по прихожей и трогать руками всех слуг, а когда отец с удивлением спросил, чем он занят, то ответил, что хочет знать, действительно ли он умрет, если прикоснется к человеку из низшей касты, на что отец только рассмеялся. В другой раз он полез на дерево за цветами, и сторож стал внушать ему, что в ветвях обитает призрак, который сворачивает шею всем, кто срывает цветы. Но стоило сторожу отойти подальше, как мальчик сразу залез на дерево, чтобы встретиться с призраком, которого, конечно, там не нашел. Более серьезному испытанию подверглась его вера в образ Ситы – Рамы (божественной супружеской пары), которому он поклонялся с самого детства, пока не услышал о величии идеала безбрачия. Тогда он в слезах схватил образ, выбежал на крышу, и в следующую минуту внизу валялись одни обломки, а место на алтаре занял аскетический образ бога-йогина Шивы.

В непрерывной вибрации пребывал и разум Вивекананды: конечно, он был рожден идеалистом и искателем истины, и всегда учил: «Не принимайте за откровение написанное в книгах! Не верьте на слово всему, что слышите от людей! Отыщите свою собственную истину! Именно это и есть самореализация!» Хотя в колледже Вивекананда получил степень бакалавра искусств, его подлинной страстью были философия и логика, и он сам занимался изучением западной философии, стремясь подтвердить любое положение неопровержимой аргументацией. Все свободное время он проводил в дискуссиях с товарищами на философские темы, и его разум претерпел радикальные преобразования: он отточил аналитические способности и обогатил воображение, так что ментальный динамизм его личности выражался в суждениях с необыкновенной силой. Больше всего его интересовал материализм Спенсераи позитивизм Конта*, хотя его пытливый разум не обошел стороной ни одно учение великих мыслителей. Вне всякого сомнения, Гессемог бы признать его мастером «игры в бисер» благодаря непринужденности в составлении любых гармоничных комбинаций из разрозненных областей познания. И нет нужды добавлять, что все индийские и английские профессора считали его «гением» и прочили ему великое будущее.

Огюст Конт(1798 – 1857) – французский философ, социолог, основатель школы позитивизма.

Перед юным Вивеканандой представали два идеала – мирской и духовный, подобно двум полюсам, задававшим широту его натуры. Сам он ощущал силу, достаточную для осуществления любого из них, а на самом деле ему удалось соединить и воплотить в своей жизни оба. Так, день сдачи выпускных экзаменов застал его в странном настроении: «Прочь все книги, ибо истина явится только в присутствии Бога!» – и он принялся воспевать славу Господу, проведя за этим занятием все время и попросту пропустив экзамены, но... на следующее утро пошел в колледж и блестяще выдержал испытания.

Вскоре он примкнул к обществу Брахмо Самадж, члены которого исповедовали новый индуизм и веровали в бесформенного Бога с бесчисленными атрибутами. На социальном уровне это движение было занято образованием невежественных масс индийского народа, и для Вивекананды это стало первым опытом «миссионерства».

Однако его стремление к истине было сильнее любых установок, поэтому он неизменно задавал каждому из духовных деятелей главный вопрос: «Сэр, вы видели Бога?» – но никогда не получал утвердительного ответа. Однажды он нанес визит Д. Тагору– лидеру другой религиозной общины, но услышал после долгого молчания лишь одно: «Друг мой, у тебя глаза йогина!» Наконец, он нашел то, что искал, – при встрече с Рамакришной тот сказал просто: «Да, конечно, Бог существует, и с ним можно беседовать, как мы сейчас с тобой…»

Как известно, «когда ученик готов, появляется учитель». Вивекананда к моменту встречи с Рамакришной представлял собой «гармонично развитую личность» и все же оставался неудовлетворен своим состоянием. Как мы видели, огромная энергия, которой он был наделен, в детстве пронизывала его тело и приучила к динамичной жизни, в отрочестве та же самая сила развила в нем чувства и придала его облику артистичность, а в молодости еще более возвышенные вибрации охватили его разум и воспитали в нем то, что он сам называл «агностицизмом», или критическим отношением ко всякому познанию. Таким образом, тело, чувства и разум Вивекананды резонировали друг с другом в одной прекрасной мелодии, которая превращала его существование в песнь томления по духовной реализации. Иными словами, у него было все, но он жаждал узреть Бога, поэтому судьба неминуемо привела его к встрече с человеком, воплотившим божественное в своей собственной жизни. И прежде чем мы увидим, чем обернулась эта встреча для развития всего мира, нам следует обратиться к жизни его учителя, чтобы понять, к какому периоду подошел в исполнении своей миссии сам Рамакришна и почему встреча с Вивеканандой оказалась для него не менее «роковой».

Шри Рамакришна Парамахамса почитается в Индии не просто как святой, а как аватар – воплощение Бога в человеческом теле. Так представляется его миссия для самих индийцев, которым мы можем верить или не верить, но их истолкование остается «рабочим» в их системе ценностей, а Вивекананде было предначертано распространять эту систему на Западе.

Согласование – закон природы, по которому Восток и Запад издревле представляют собой два поля активности, где в первом преобладает развитие духа, а во втором – материи. Вместе они уравновешены, но в XIX столетии гармония стала нарушаться: Запад устремился в погоню за мирскими удовольствиями, а Восток начал отпадать от своих истинных идеалов. В этот исторический момент сам Господь, верный своему обещанию нисходить на Землю всякий раз, когда добродетель в людях ослабевает, воплотился как Рамакришна. В одной личности он соединил бескрайнюю любовь и сострадание Будды и Христа с мощным разумом Шанкары*, чтобы явить людям свет истинной религии. Рамакришна – первый святой в истории человечества, реализовавший сначала цель индуизма, а затем прошедший до самого конца пути всех религий, чтобы возвестить их подлинное единство на примере собственной жизни.

* Шанкара – вероучитель и философ XVIII века, ставивший целью восстановить древнее знание веданты в истинном свете, но тем самым создавший новую философскую школу, получившую название «адвайта-веданта», или «учение о недвойственности», которое он стремился донести в простой и доступной форме до всего индийского народа.