Утро воскресного дня было мерзким. За стеклом моросил мелкий осенний дождь, отбивая унылые ритмы по карнизу. Ветер клонил сиротливые кроны деревьев, пытаясь доказать им свою силу, раскачивая с остервенением и с какой-то злобной жестокостью ветви, с которых, под неистовым напором, облетали последние сухие листья. Серое, унылое небо давило на виски, вызывая ответную боль где-то в глубине черепной коробки. В таком состоянии и просыпаться не хотелось, не то, что покидать теплую, уютную постель, но Наталье надо было выходить на дежурство в офис, так как ее коллега очень попросила поменяться рабочим днем из-за сложившихся семейных проблем.

         А у кого из ныне живущих этих проблем нет? Вот, не далее, как вчера Натальину бабушку Маргариту увезла скорая помощь в больницу с приступом желче-каменной болезни. Сейчас еще надо было разбудить маму, чтобы та поехала, проведала бабульку, да отвезла кое-какие вещи из дома по заказу болящей. Наталье же надо было бежать на работу, хотя общее состояние было абсолютно неактивным.

         С утра приехал в офис шеф, и после утренних приветствий и расспросов, как движутся дела, умчался в церковь поставить свечи за здоровье семьи. Наталья попросила, чтобы и за ее бабушку была зажжена свеча во здравие.

         Через час раздался пронзительный звонок, от чего Наталья вздрогнула. Глянув быстро на табло мобильного телефона, поняла, что звонит из больницы мама.

- Алло, - выдохнула  Наталья.

- Дочка, - всхлипывая, ответила в трубку мать, - наша бабушка невменяема. Меня не узнает, мечется. Я боюсь, что . . .всё . . .

- Мамочка, не переживай. Врач бабушку видел? Что сказал?

- Что у нее поведение неадекватное, мол, надо готовиться к худшему.

- Это врач сказал? Да, наша бабулька еще пожить должна! Что такое восемьдесят четыре года? Она мне обещала до ста лет дожить. Давай, я приеду?

- А как же твоя работа? Что шеф скажет?

- Отзвонюсь, поймет. Он как раз в церковь уехал, должен помолиться и за нашу рабу божью Маргариту.

- Да? Тогда приезжай, а то мне страшно, - всхлипнула мать.

         Наталья вызвала такси и тут же позвонила директору, предупредив, что ей надо срочно ехать в больницу, так как дела не очень хороши.

         Заперев дверь, Наталья сквозь шквалистый ветер добежала до такси, которое поджидало на стоянке. Всю дорогу, что ехали, она молилась о том, чтобы бабушке стало легче, и чтобы она еще пожила. Кого упрашивала: бога ли? саму ли бабулю? а может, просто умоляла «когтистую» отойти от больничного ложа и повременить пока?

         Сама не заметила, как добралась до больницы. В мгновение ока взлетела по лестнице и отыскала палату. Открыла дверь, предварительно тихо поздоровавшись с пациентами. И тут наткнулась на встревоженный взгляд серых глаз.

- Вот, смотри, она совсем меня не узнает, - пожаловалась мама.

         Наталья склонилась над бабушкой:

- Бабуль, бабуля? Ты меня слышишь?

         Но в ответ только бессмысленный взгляд пустых глаз и невнятное бормотание. А еще попытка сползти с кровати, потому что руки-ноги ходят ходуном.

         Наталья бросилась за помощью  в ординаторскую, в которой дежурный врач разогревал в микроволновой печи принесенный обед.

- Добрый день, я внучка пациентки из восьмой палаты. Моя бабушка ведет себя неадекватно, беспокойно, мечется. Вы видели?

- Видел, - ответил врач, ни капли не смутившись.

- И что? – настойчиво спросила Наталья.

- Это старческое состояние. Понимаете, человек уже не молодой.

- Я понимаю, что бабушка стара, но должно же быть такому состоянию какое-нибудь объяснение? Вы бы посмотрели, что с ней происходит такое?

- Я думаю, у нее предынсультное состояние. Сами понимаете, сегодня воскресенье, врачи-специалисты на выходном. Завтра вызовем врача-невропатолога, пусть он и установит точный диагноз.

- Но, ведь это еще сутки ждать? Что нам-то делать?

- Ничего.

- Но она двигается на кровати, все старается куда-то убежать. И стонет. . ., - с отчаяньем произнесла Наталья.

- Если будет буйно вести, мы ее привяжем к кровати, - спокойно ответил дежурный врач.

- Привязать вы ее всегда успеете! – с вызовом ответила Наталья. - Вы скажите, что с ней? Может, у нее сахар в крови понизился? В карточке записано, что бабуля болеет сахарным диабетом.

- Минуточку, сейчас посмотрю анализ, который брали утром.

         Врач ушел в подсобное помещение, а Наталья стояла, заламывая руки, не зная, что же делать, понимая, что сейчас, там, в палате, идет борьба не на жизнь, а на смерть.

         Врач вышел с умным видом и произнёс:

- Норма, четыре единицы.

- Но, позвольте, для больного сахарным диабетом, как я понимаю, четыре – это крайне низко.

- Девушка, не умничайте. Я сказал, что норма, значит – норма.

- А вы пойдёте, посмотрите ее? – смутившись, попросила Наталья.

- Позже зайду.

- Ну . . . хорошо. Будем ждать.

         Девушка убежала в палату, где мать с трудом удерживала «активную» бабушку на кровати.

- Мам, - вдруг сказала Наталья. – Видимо, дело складывается не лучшим образом. Давай, ты сейчас поедешь домой, привезешь мне вещи. Я останусь с бабулей на ночь. Не знаю, что может произойти, но будет лучше, если ты сейчас поедешь домой, чтобы прийти в себя, а то мне еще и тебя откачивать придется. Похоже, рассчитывать тут особо не на кого.

- А . . . ты справишься, Наташа? – с тревогой в голосе спросила мама.

- Постараюсь. Не зря же когда-то изучала медицину в институте, и где-то еще лежит «корочка» младшей медицинской сестры. А если что, позвоню сыну. Он хоть и на дежурстве сегодня в Краснодаре, но боюсь, что придется побеспокоить моего фельдшера. Похоже, без его советов не обойтись.

- Ладно, дочка, я сделаю, как ты считаешь нужным. Я привезу тебе через пару часов одежду сменную.

- Вот и хорошо, мамочка, а то негоже в таком красивом наряде в больнице находиться. Не поймут. Ведь, с работы принеслась, не переодеваясь.

- Да, если что – звони, - попросила мама.

- Не переживай, родная. Все будет хорошо. Управлюсь.

         Мама уехала, а Наталья начала гладить бабушку по рукам, по спине, разговаривать с ней, чтобы достучаться до ее сознания:

- Бабуля, ты меня видишь, слышишь?

         Но бессмысленный взгляд старушки говорил о том, что все безнадежно.

         «Неужели, это всё? Неужели, смерть пришла? Нет, врешь. Рано еще! Поживем!» - уговаривала сама себя девушка.

- Бабулечка, миленькая, очнись, пожалуйста, это я – твоя внучка Наташа.

         Но старушка продолжала метаться на кровати, выделывая немыслимые па, невзирая на то, что когда-то, лет семь назад перенесла инсульт, и априори, одна сторона тела у нее была парализована.

         Наталья билась с бабушкой около двух часов.

 В палату вошла медсестра.

- Девушка, милая, помогите мне. Что с бабушкой? – попросила Наталья.

- А что я могу сделать? Она с семи утра такая, - ответила медсестра.

- Доктор обещал зайти посмотреть на пациентку.

- Я напомню ему о вашей просьбе, - равнодушно ответила та.

         Наталья набрала по мобильному номер телефона сына:

- Алло, родной. Бабушка совсем плохая. Что мне делать?

- А как она себя ведет?

- Мечется, как угорелая, и ничего не соображает.

- А сахар мерили?

- Да, четыре. Врач говорит, что это норма.

- Ты что, мама? Какая норма? Похоже, что у нее сахар упал, и она сейчас находится в коме?

- Что делать, сына?

- Засунь ей в рот чего-нибудь сладкого. Срочно.

- Хорошо. Спасибо. Ты самый лучший фельдшер на свете, сынок. Я горжусь тобой.

         Наталья в отчаянии обвела лежащих пациенток палаты.

-Девочки, выручайте! У кого-нибудь есть конфета или кусок рафинада?

- Шоколад подойдет? – переспросила одна из болящих.