Доля правды в таких рассуждениях есть, но не вся правда. Тут речь не идет и не должна идти о русских и нерусских. Проблема глубже. Чтобы выявить истину, дойти до сути, надо проанализировать реальные процессы. И тогда обнаружится, что досужие разговоры о ленивых и трудолюбивых нациях, о плохо или хорошо работающих республиках – не более чем предрассудок, который тиражируется от микрофонов, в том числе и российскими депутатами.
Утверждения о том, что под крышей одного государства с единой хозяйственно-экономической системой кто-то кого-то кормит, ни на чем не основаны. Все работали настолько, насколько им позволяли, развивали свою экономику так, как им предписывали «сверху», из союзного центра. В таком же положении была и сама Россия. Другое дело, что произведенное сообща общественное богатство распределялось далеко не всегда справедливо и разумно, так что многие республики и народы, включая прежде всего Россию и русских, вправе по многим параметрам считать себя обделенными. Но с таким же правом могут считать себя обиженными и те народы, республики – и бывшие союзные, и в составе России, – которые находятся на низком уровне благосостояния из-за однобокого, деформированного развития своего народного хозяйства.
Разве можно винить народы и республики в составе Российской Федерации в том, что, например, выпуск товаров народного потребления в них отставал от среднероссийского? К примеру, в Туве и Якутии он был ниже в пять раз, в Дагестане, Чечено-Ингушетии, Калмыкии – в два с половиной – три раза, в Башкирии, Бурятии, Карелии – в полтора – два раза. Разве виноваты они в том, что в большинстве из них денежные доходы в расчете на душу населения были (и есть) ниже средних по России, что товарооборот на душу населения, скажем, в Дагестане, Марий Эл, Кабардино-Балкарии оказывался ниже среднероссийского? Справедливо ли то, что во всех республиках в составе Российской Федерации, население которых составляет 16 процентов населения России и производит 16 процентов валовой продукции сельского хозяйства, уровень потребления продуктов питания ниже, чем в среднем по России?
В недемократической системе самостоятельность наций находится практически на нулевой отметке. Происходящий сейчас разрыв уже налаженных связей (а я привожу показатели недавнего времени) еще более ослабляет потенциал народа, а значит, республик. Опять-таки тут вина не какой-то отдельной нации, а системы хозяйствования. Это нужно понять.
При анализе межнациональных отношений важную роль играет социальное самочувствие человека, от которого в решающей мере зависит настроение и воля нации. Одним из важнейших факторов, определяющих это самочувствие, является состояние социальной сферы. Выше я уже назвал обобщенные данные на этот счет. Дополню их некоторыми цифрами по Северному Кавказу, где отставание социальной сферы оказалось особенно велико. Так, заработная плата рабочих и служащих Северо-Кавказского региона в целом составляла к началу 1990 года 69–82 процента, а оплата груда колхозника – 52 процента от среднего уровня по Российской Федерации. Невысокие доходы определяли и низкий размер пенсий. Поэтому людей, получающих минимальную пенсию, здесь куда больше, чем в других регионах России. Положение усугубляется и тем, что в Северо-Кавказском регионе велика доля лиц, находящихся на иждивении работающих. Не имеют работы большинство женщин. А ныне регион на первом месте по безработице.
В Северо-Кавказском регионе один из самых низких уровней обеспеченности дошкольными учреждениями. Если в начале 1989 года в РСФСР из одной тысячи трудоспособного мужского населения не работало и не училось 60 человек, то в Кабардино-Балкарии – 80, в Северной Осетии – 90, в Дагестане – 100, в Чечне и того больше – 140 человек. Так было.
Эти и другие проблемы социально-экономического характера, обострившиеся сверх всякой меры, служили и служат мощным взрывоопасным источником напряженности на Северном Кавказе, которая, в свою очередь, стимулирует межнациональные конфликты.
В сентябре 1990 года по моей инициативе Совет Национальностей провел в Махачкале совещание, посвященное вопросу выравнивания стартовых условий республик и регионов РСФСР при переходе к рынку. Была подготовлена специальная записка в Правительство РСФСР на имя И. С. Силаева. Но Силаев, настроенный, как мне кажется, весьма шовинистически, и ряд унитаристов в палате посчитали подобную постановку вопроса неправомерной. Дескать, пусть каждый живет так, как работает, нечего их кормить. Эти примитивные установки, к сожалению, взяли верх. До сих пор не созданы региональные варианты экономических реформ. Пострадали не только республики, автономии, но и края и области.
Существует еще один фактор, влияющий на рост напряженности. Это – несоответствие между социально-экономическими и основными демографическими показателями, что конечно же не может не сказываться напрямую на благополучии людей, на общественной стабильности. При общем замедленном социально-экономическом развитии Чечено-Ингушетии численность населения в этой республике возросла в 1989 году по сравнению с 1979 годом на 10 процентов (в том числе чеченцев – на 20 процентов, ингушей – на 22 процента). Это гораздо выше, чем в среднем по России. Подобные диспропорции повышают конкуренцию не только людей, но и национальностей.
Что и говорить, проблем в республиках Северного Кавказа накопилось слишком много. Недостает учреждений культуры. Остро стоит жилищный вопрос. Особенно плохо с жильем в Чечне, Ингушетии и Дагестане. А ведь традиционно на Кавказе жилье – главный показатель не только социального положения, но и личного достоинства человека. Сравним обеспеченность городского населения региона жилой площадью (данные – на конец 80-х годов): в Ростовской области – 11,3 квадратных метра на человека, в Чечено-Ингушетии – лишь 6,6 квадратных метра. Уровень удовлетворения потребностей в продовольствии, если оценить норму в 100 баллов, составлял: в Ростовской области – 102, Ставрополе – 101, в Северной Осетии – 80, Кабардино-Балкарии – 79, Дагестане – 76, Чечено-Ингушетии – 67. Отстают республики Северного Кавказа от соседей и по многим другим показателям. Опять-таки тут не национальные, а экономические моменты. Но они были полностью подкрашены в национальные цвета, и народам навязывалась борьба с Россией, друг с другом. Приход сепаратистов к власти не исправил дело. Его надо исправлять совместно, в сотрудничестве всех народов России. Но пока во многом превалируют две крайности.
Коль мы хотим оздоровить национальные отношения в регионе, надо укреплять новую экономику, развивать социальную и культурную инфраструктуру. Только тогда можно рассчитывать и на стабилизацию обстановки в межнациональной сфере. При этом не следует, как это часто бывает, затягивать с инвестициями в экономику, социальную и культурную инфраструктуру, ссылаясь на нехватку средств.
Есть такая мудрая восточная пословица: «Если копаешь колодец, копай до дна». Останавливаться на полпути всегда опасно. Межнациональные конфликты, их урегулирование и устранение их последствий обойдутся в итоге куда дороже любых инвестиций. Что касается Северного Кавказа, то содействие развитию трудоемких отраслей производства, а также коневодства, традиционных ремесел, в том числе ювелирно-прикладных, способствовало бы выходу из трудного положения. Создание новых рабочих мест, развитие обрабатывающей промышленности – первейшие задачи этого региона. Высокую отдачу дали бы меры по развитию многоотраслевого сельского хозяйства с учетом природных особенностей и традиций республик, всего региона. Однако пока мало что делается в этом направлении. Миллиарды федеральных кредитов уходят в чьи-то карманы. Бесконтрольно.
Наряду с социально-экономическими мерами важна также тщательная отработка законодательных актов, направленных на регулирование национальных отношений. Но руководствоваться в этом деле необходимо, я бы сказал, чисто медицинской заповедью: «Не навреди!» Если принимаемые законы не в полной мере учитывают реалии определенных регионов, не обеспечивают баланса интересов этнических общностей, то они могут принести скорее вред, нежели пользу.
