Ивлин взяла в руки серебряную рамку и в который раз вгляделась в дорогие черты. Гарри имел такие же темные волосы, как и она, только кожа у него была оливковой, а не белой. У Гарри были черные южные глаза и великолепная белозубая улыбка. Фотограф, выставивший этот портрет в витрине, получил предложение уступить его для рекламы зубной пасты. Гарри, естественно, отказался, но с тех пор его способности фотомодели стали предметом их обоюдных шуток.

Гарри был настойчивым и решительным человеком, временами даже излишне властным, но Ивлин нравилось уступать ему. Мужчина, считала она, должен быть властным. О том, что в браке это качество могло приобрести неприятные формы, девушка не задумывалась. Она противоречила Гарри только в одном — откладывала день их свадьбы. Она считала, что один год — ничего не значит по сравнению с целой жизнью. Но из-за этого в их отношениях возникла напряженность. Секс играл для Гарри большую роль, и он откровенно говорил об этом. Поэтому он стремился к более близким отношениям с Ивлин.

— Ты создаешь ненужное напряжение между нами, — ворчал он. — Я — здоровый молодой мужчина, да и ты не фригидна, слава Богу, так почему ты не хочешь…

Но Ивлин отказывалась вступать в интимные отношения до свадьбы, чувствуя, что это унизит ее любовь и испортит церемонию бракосочетания. Ее страсть находила свое выражение в музыке: никогда еще она не играла так проникновенно. Но Гарри не мог найти выхода своим чувствам; как он шутя говорил, для него оставались лишь холодные ванны.

Потом последовало это предложение провести ночь в гостинице, которое оскорбило тонкую натуру Ивлин. Ее отказ привел Гарри к гибели. С тех пор эта мысль не давала ей покоя. Если бы она согласилась, он был бы сейчас жив.

Но хотя Гарри был против того, чтобы Ивлин одна совершала турне по Европе, он сам часто покидал ее, уезжая на разные соревнования, и ни разу не предложил ей сопровождать его. Правда, увлеченная музыкой и равнодушная к спорту, Ивлин никогда и не думала об этом. Гарри всегда возвращался пышущим здоровьем и сияющим от своих побед и рассказывал, как он скучал по ней. Ивлин никогда не задумывалась о том, с кем встречается ее жених за границей, не ревновала его к друзьям, а вот он постоянно ревновал ее к поклонникам и требовал подтверждения верности. Ивлин никогда не изменяла ему даже в мыслях и даже сейчас, после его смерти, оставалась ему верна.

Поэтому ее так глубоко потрясло открытие, что несмотря на всю ее верность памяти Гарри, ласки другого мужчины способны вызывать в ней ответную реакцию. Она считала, что часть ее существа умерла вместе с Гарри. Вспоминая сейчас поцелуи Макса и его крепкие объятия, Ивлин ощущала, как теплая волна чувственности заливает ее. Глядя на портрет Гарри, она глухо произнесла:

— Прости меня, Гарри.

Макс убеждал ее, что Гарри не стал бы требовать, чтобы она прожила всю жизнь в одиночестве, и порадовался бы за нее, если бы она вновь обрела счастье. Ивлин не сомневалась, что если бы умерла она, Гарри быстро нашел бы ей замену. Как она сказала Максу, мужчины есть мужчины, но у нее самой не было потребности искать кого-то другого.

«Сделала из своего горя культ, а себя главной его жрицей». Эти насмешливые слова Макса, казалось, звучали у нее в ушах. Неужели она действительно разыгрывала роль, представляя себя теннисоновской Марианной, замкнувшейся в своем горе и жаждавшей смерти? Если быть честной до конца, то она должна признать, что душевная боль давно стихла, а апатия стала просто привычкой. Она никогда не забудет Гарри, но та часть ее жизни кончилась и начинается новый период.

И именно Макс вынудил ее взглянуть правде в глаза, вытащил ее из самоизоляции, заставил чувствовать.

От Гарри ее мысли устремились к Максу. Какие мотивы двигали им, когда он старался разбудить ее чувства? Ивлин не находила в себе ничего такого, что могло бы ему понравиться. Нарисованный им портрет девушки, на которой он может однажды жениться, представлял женщину более мягкую и слабую, вызывающую в нем желание защищать ее. Ивлин была другой; ей не нужна была защита, хотя она охотно принимала мужскую власть Гарри. Она ничего не знала о Максе, кроме того, что он был, очевидно, влиятельной личностью и проводил отпуск в Зеефельде. Каким-то образом он завоевал расположение Эми; возможно, с ней он был более откровенен. У него были друзья в Инсбруке, но ни с ними, ни с кем-то другим у него не было особенно тесных отношений. Может быть, сейчас у него никого не было и Ивлин привлекла его своей холодностью. Любая другая девушка влюбилась бы в него с первого взгляда. Таких, наверное, было немало, особенно когда он сам обращал на них внимание.

Вероятно, так и было. Она была новым развлечением для него, к тому же его тщеславию льстила роль волшебника. Возвращение к жизни Ивлин Риверс было нелегкой задачей, и для ее достижения Макс использовал свое обаяние, силу убеждения и даже свою чувственность. То, что он добился некоторого успеха, вызывало у Ивлин раздражение, но после того, что она ему сказала вчера, он оставит ее в покое. По крайней мере, ему ничего не известно об Изабелле Равелли. А она, бедняжка, умерла и никогда уже не воскреснет.

Поставив фотографию Гарри на место, Ивлин посмотрела на свою руку, лежавшую поверх одеяла. Хотя девушка и старалась сохранить память о своем женихе, она полностью исключила всякие воспоминания о другой стороне своей жизни. По ее просьбе рояль был продан; телевизор она убрала в комнату родителей и никогда не слушала музыкальные записи. Макс должен был заметить отсутствие фаланги на мизинце ее левой руки, но он ни разу не заговорил об этом. Без сомнения, он связывал эту травму с несчастным случаем, но он не догадывался о ее значении. Это было единственное, что ему не удалось узнать. Ивлин испытывала тайное удовольствие оттого, что у нее был от Макса секрет.

Под окном раздались детские голоса. Джейн и Бобби уже играли в саду. Ивлин решила, что она должна как-то компенсировать свое вчерашнее к ним невнимание, ведь несмотря на то, что она сказала Максу, на самом деле она очень любила детей. Она была одинока по своей вине, и потребовалось вмешательство Макса, чтобы открыть ей на это глаза. Ивлин вынуждена была признать, что он сделал для нее много хорошего, но она не хотела больше встречаться с ним и подвергать себя новым испытаниям.

Всю ночь шел дождь, и утро было серым и неприветливым. Вершины гор то появлялись из тумана, то вновь скрывались в нем. Ивлин бесцельно бродила по террасе. Наконец она осознала, что в глубине души надеется, что Макс все же появится. Чтобы чем-нибудь заняться, она отправилась по магазинам. Вернувшись, она узнала, что в ее отсутствие Макс не заходил, значит, он решил прервать с ней всякие отношения.

После обеда выглянуло солнце, и, вспомнив о том, что она хотела набрать свежих цветов, Ивлин пригласила Эми пойти на зеленый склон холма позади пансиона. Там были проложены дорожки и расставлены скамейки, а дальше начинался постепенный спуск в долину, где находилась небольшая деревушка с обязательной церковью в центре.

Эми присела на скамейку, пока Ивлин собирала желтые похожие на примулу цветы, во множестве растущие на склоне. Потом девушка присоединилась к своей тетушке. Эми озадаченно посмотрела на букет в ее руках. Она была в комнате Ивлин и видела фотографию Гарри и цветы перед ней. Но заговорила она о Максе.

— Такой приятный молодой человек, и знаешь, дорогая, мне кажется, что он увлечен тобой.

— Тогда тебе известно больше, чем мне, — сухо ответила Ивлин. — Во всяком случае, ему со мной скучно.

Эми вздохнула.

— Тебе надо обращать больше внимания на людей вокруг тебя. Ты еще молода, Иви, тебе надо подумать о замужестве.

Эми впервые заговорила с Ивлин на эту тему и теперь напряженно ждала ее реакции на свои слова.

— Я никогда не выйду замуж, — твердо заявила девушка. — Я была бы изменницей, если бы так поступила.

— Но Гарри не был верен тебе.