Интерес к отечественной истории в последние годы чрезвычайно возрос. И тем огорчительнее, что несмотря на переиздание сочинений Н. М. Карамзина, В. О. Ключевского, С. М. Соловьева, несмотря на вышедшие в последние десятилетия книги В. И. Буганова, И. Б. Грекова и Ф. Ф. Шахмагонова, А. А. Зимина, В. А. Каргалова, Б. А. Рыбакова, А. Н. Сахарова, Р. Г. Скрынникова, которые могут быть с интересом прочитаны не только специалистами-историками, но и всеми любителями отечественной истории, книг, повествующих о нашем прошлом, явно не хватает. И понятно: даже если иная книга выходит стотысячным тиражом — это же капля в море на страну с двухсотмиллионным славянским населением!

Наши знания порой оказываются чрезвычайно ограниченными. И это не вина, а беда наша. Причина тому — и год от года хиреющее гуманитарное образование в школе, теснимое точными науками, и уже упоминавшийся дефицит книг, справочников, энциклопедий.

Предлагаемый читателю свод кратких биографий князей Рюриковичей — династии, правившей на Руси с IX по начало XVII века, призван расширить наш кругозор. За семь веков сменилось более двадцати поколений князей. А в памяти любого из нас, даже не чуждого интереса к истории, не более полутора десятка имен: Владимир Святославич, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах, Юрий Долгорукий, Всеволод Большое Гнездо, Александр Невский, Иван Калита, Дмитрий Донской, Иван Грозный... Еще три-четыре имени — и это все, что мы помним со школьной скамьи. И забываются такие сложные и такие разные личности, как хитрый и беспринципный Владимир Володаревич Галицкий и сравнявшийся славой и авторитетом с европейскими королями галицкий же король Даниил, как непримиримые соперники Юрий Данилович Московский и Михаил Ярославич Тверской, как верный друг и соратник Дмитрия Донского — Владимир Андреевич Серпуховской или познавший столько испытаний в междоусобных распрях Василий Темный, как умный и расчетливый Иван III и блаженный на троне — царь Федор Иванович.

Справедливы слова, что история учит. Она учит самим опытом прошлого, в котором мы нередко находим аналогии современным событиям. Она учит познавать людей (особенно когда речь идет о людях, облеченных властью) — противоречивость их характеров, несоответствие замыслов и результатов, предостерегает от встречающейся идеализации «старины глубокой». Правильно оценивая воспитательную роль истории, не следует упрощать и обеднять исторический опыт: порой мы выбираем из сотен деятелей прошлого десяток избранных, а их превращаем в своего рода воплощение либо добродетелей, либо пороков. В действительности все было куда сложнее: в одном человеке часто уживались ум и жестокость, военный талант и непомерное честолюбие, с годами люди менялись, обретая новые черты характера... Поэтому в кратких биографиях я не ставил своей целью раздать эпитеты и оценки, да и невозможно уложить характеристику крупного политического деятеля в несколько строк; не случайно таким ярким личностям, как, например, Александр Невский, Дмитрий Донской, Иван III, Василий III, Иван Грозный или Борис Годунов, посвящены монографии. Моя задача была неизмеримо скромнее: напомнить основные факты биографии, родственные связи, важнейшие события, которые выпали на время правления того или иного князя...

Этот минимум, естественно, захочется расширить, и поэтому после каждой биографической справки приводятся сведения о доступных источниках и литературе. Ориентируясь на возможности читателя, пользующегося лишь массовыми библиотеками, в числе источников указываются только те произведения древнерусской литературы и историографии, которые публиковались в популярных изданиях с переводом на современный русский язык и комментариями. В перечне рекомендуемой литературы также по преимуществу называются книги, выходившие в последние десятилетия и не носящие узкоспециального характера. Исключение сделано лишь для книги А. В. Экземплярского «Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период», вышедшей сто лет назад и являющейся, разумеется, библиографической редкостью, но остающейся пока наиболее полным сводом княжеских биографий.

В книге приведено четырнадцать генеалогических схем, которые позволят наглядно представить родственные связи князей Рюриковичей.

Хотелось бы надеяться, что эта книжка расширит исторический кругозор читателя и поможет ему лучше ориентироваться в литературе, посвященной истории нашей страны и народа.

IX и X века — наиболее сложный для изучения период в истории Древней Руси. Летописцы, работавшие через 100—150 лет после описываемых ими событий, опирались в основном на устные предания и легенды; годовая сетка, отличающая русскую летопись от византийских хроник и давшая ей название (летопись — описание событий по годам, «летам»), как установлено исследователями, была «наложена» на повествование о древнейших событиях X—XI вв. лишь при создании в начале XII в. летописного свода, получившего название «Повесть временных лет». Поэтому датировка многих древнейших событий, равно как исчисление лет жизни и княжения первых Рюриковичей, может быть принята с известной долей условности.

Рюрик (ум. в 879 г.). Согласно летописному преданию, Рюрик с братьями Синеусом и Трувором был призван на Русь представителями племен: новгородскими славянами, полоцкими кривичами, весью (вепсами) и чудью (предками эстонцев) и стал княжить в Новгороде или Ладоге. Вопрос о том, кто были Рюрик и его соплеменники, откуда они пришли на Русь, был ли Рюрик призван княжить или приглашен как предводитель военной дружины, остается по сей день спорным.

Ист.: ПВЛ [1].

Лит.: Ловмянский X. Русь и норманны. Перевод с польского. М., 1985; Авдусин Д. А. Современный антинорманизм // ВИ. 1988. №7. С. 23—34.

Олег (ум. в 912 г.). Согласно ПВЛ, после смерти Рюрика регентом при малолетнем Игоре стал родственник Рюрика — Олег. Однако в другой летописи (Начальном своде) Олег именуется лишь воеводой Рюрика. Если учесть, что к началу самостоятельного княжения Игорю было не менее 33 лет, регентство Олега представляется безусловным историческим мифом: и Олег, и фактический родоначальник династии Рюриковичей Игорь были, вероятно, самостоятельными князьями.

В 882 г. Олег отправился с дружиной на юг, вдоль водного пути «из варяг в греки». Он овладел Смоленском, а затем и Киевом, убив местных князей Аскольда и Дира. Они были, видимо, варягами; как сообщает летопись, получив разрешение у Рюрика отправиться в Константинополь, Аскольд и Дир остались княжить в Киеве. Но есть косвенные данные против того, что Аскольд и Дир были соправителями. После вокняжения Олега в Киеве, который он объявил «материю градом русским», под его властью оказалась вся территория Руси, вытянутая сравнительно неширокой полосой вдоль речных путей, ведущих из Ладоги в Черное море. Олег расширил свои владения на восток, подчинив себе северян и радимичей — племена, обитавшие в бассейне Десны и Сожа. Олег совершил два успешных похода на столицу Византии Константинополь (в 907 и 911 г.). Согласно легенде, отразившейся в ПВЛ, он умер от укуса змеи и похоронен в Киеве.

Ист.: ПВЛ.

Лит.: Сахаров. Мы от рода русского*. С. 84—159.

Игорь (ум. в 945 г.). Как сказано выше, едва ли Игорь был сыном Рюрика. Характерно, что летописец ничего не знает о подробностях княжения Игоря на протяжении четверти века, упоминая лишь походы его на Константинополь в 941 и 944 г. Второй поход привел к заключению выгодного для Руси договора с Византией. В 945 г. Игорь был убит древлянами (племенем, обитавшим в бассейне Припяти), когда попытался вторично собрать у них дань.