– Нейтрализовал – в смысле убил?

– Ну, зачем же мне убивать давнего знакомого, – всплеснул руками Иванов. – Я просто отправил бы тебя обратно в свою старую квартиру. Этим компьютером из будущего может управлять только участник миссии, и я им стал. И думаю, стал по праву, поскольку мой дед, Терентий Филиппович Доренко, заплатил жизнью за стремление проникнуть в тайну оракула. То, что не удалось деду, удалось мне, Саша.

– Ты собираешься выгрести отсюда все золото?

– Золото – это мелочи, дорогой мой Субботин, хотя его здесь на сотни миллиардов долларов. Оракул собирал его на протяжении веков.

– Как сотни? – ахнули дуэтом Гриня и Веня. – Быть того не может!

– В принципе с помощью оракула я мог бы выгрести все золото из земных хранилищ, но мне это не нужно.

– Ну почему же?! – возмутился Гриня, потрясенный чужим могуществом.

– Вы кушайте, молодые люди, – прикрикнул Иванов на Веню и Гриню, – и не мешайте серьезному разговору. Мне нужна власть, Саша. Безграничная власть. Та власть, которой обладал мой предшественник Йоан Первый тысячу лет тому назад. Я буду Йоаном Вторым. А у тебя есть шанс стать одним из моих приближенных. Если хочешь, я сделаю тебя правителем одной из своих провинций. Какая страна тебе больше всего нравится?

– Бери Францию, – подсказал неугомонный Гриня. – Там вина хоть залейся, климат подходящий и вообще – культура.

Гайосар Йоан Второй не обратил на развязного Гриню ровно никакого внимания, он ждал ответа от Субботина.

– Я бы взял деньгами, – прокашлялся авторитет. – Точнее, золотом.

– Нет вопросов, – пожал плечами Аркадий Семенович. – Сто миллионов? Двести? Миллиард?

– В баксах? – ахнул Гриня.

– Можно и в евро, – не стал мелочиться гайосар Йоан.

– Ты это серьезно? – нахмурился Субботин.

– Какие шутки могут быть в этом храме, – укоризненно вздохнул Иванов.

– Бери, Сашка, – перешел на шепот Гриня. – Два миллиарда и Францию в придачу. Эх, гульнем!..

Субботин пристально смотрел в глаза Иванову. Черт его знает, вроде бы совершенно нормальные глаза. И по поводу миллиардов он, похоже, не шутит. А то, что речь идет о вполне осязаемых и весьма ценных вещах, Субботин знал и раньше. Ибо теперь, после всего увиденного здесь, у него уже не оставалось никаких сомнений, что свой миллиард Светка Хлестова получила именно от оракула, неведомо, правда, за какие заслуги. Почему бы в таком случае Сашке Субботину не получить два? Вот только вряд ли оракул и его гайосар одарят криминального авторитета просто так – за спасибо и красивые глаза.

– Твои условия? – севшим от волнения голосом спросил будущий миллиардер.

– Вот это деловой разговор! – обрадованно воскликнул Иванов. – Узнаю своего давнего партнера! Мне мешают кое-какие людишки. Собственно, ты их знаешь. Это Ярослав Кузнецов и Николай Ходулин. Есть еще деваха по имени Катюша, но на ее убийстве я настаивать не буду. Не хочу травмировать твою психику, Саша. Все-таки ты у нас известный женолюб.

Аркадий Семенович нервно хохотнул и подлил себе в кубок вина из золотого кувшина совершенно изумительной работы. Рука его при этом заметно дрожала.

Перехватив взгляд гостя, гайосар Йоан криво усмехнулся:

– Волнуюсь, Саша. Такая ноша на плечи свалилась. Устоять бы. Еще одно непременное условие – убить ты их можешь только собственной рукой. И лучше всего холодным оружием.

– А к чему такие китайские церемонии, Аркадий? – удивился Субботин. – В конце концов, их можно просто заказать.

– В том-то и дело, что нельзя, – с досадой отозвался Иванов, залпом выпивая вино из своего золотого кубка. – Их защищает оракул.

– А почему он их защищает? – с нажимом спросил Субботин, пристально глядя в глаза Крота.

– Потому что считает их своими. – Иванов выдержал жесткий взгляд авторитета, и в этот раз его рука, держащая кубок, не дрогнула. – А ты для оракула покойник, дорогой Садок. Ты уже умер, понимаешь? В лучшем случае ты призрак, который не сможет, по мнению компьютера, причинить серьезного вреда миссионерам.

– Понял! – хлопнул ладонью по лбу Субботин. – Точнее, вспомнил. Именно с этими двумя я сражался за звание гайосара…

– И проиграл, – перебил гостя Аркадий Семенович. – Я видел собственными глазами, как Ярослав Кузнецов проткнул тебя мечом. У тебя есть шанс взять реванш, Саша.

– Но ведь там был еще один йород, четвертый, которого звали…

– Будимир, – подсказал Иванов. – Его постигла та же участь, что и тебя, Субботин. Если ты откажешься, то я обращусь к этому человеку

– Хорошо, я согласен, – твердо сказал авторитет. – Давненько мне не приходилось брать в руки шашек, но думаю, что справлюсь.

– Я ценю твой юмор, Саша, и еще более – знание классического текста Николая Васильевича Гоголя. Но имей в виду, что твои противники тоже далеко не лохи и, возможно, догадываются, что за ними ведется охота. Мне нужны два перстня, которые они носят на пальцах. Невзрачные такие перстеньки с летучей мышью вместо печатки, но за каждый из них я тебе выплачу по миллиарду.

– В долларах? – опять высунулся Гриня.

– В евро! – серьезно и веско сказал гайосар Йоан.

Петр Васильевич Хлестов зевал во весь рот. Время было позднее, дождливое и располагающее ко сну Кудряшов, опираясь локтями на руль, лениво щурился в темноту. Бульдог с Антохой дремали на заднем сиденье. Ожидание длилось вот уже несколько часов и изрядно вымотало не склонных к бездействию и бесцельному созерцанию красот природы людей.

– Может, они нас заметили? – предположил Хлестов. – И ушли черным ходом.

– В этом доме нет черного хода, – возразил Кудряшов.

Оставалось ждать и надеяться, что затянувшийся разговор между Субботиным и Ивановым наконец закончится, а внедренные в стан врага агенты не подкачают.

– Вон они! – встрепенулся вдруг Хлестов.

Нельзя сказать, что место для наблюдения озабоченными людьми было выбрано слишком уж удачное, учитывая ночную пору и скудное уличное освещение, тем не менее Кудряшов без труда опознал в рослом широкоплечем человеке в длинном пальто своего извечного соперника Субботина. Быки засуетились вокруг «мерседесов». Впрочем, эта суета длилась недолго. Взревели двигатели, и две машины выехали со двора, подсвечивая себе путь фарами. У подъезда остались сиротливо торчать две плохо различимые в темноте фигуры. Скорее всего, это были кудряшовские агенты Гриня и Веня.

– Антоха, – распорядился Кудряш, – сбегай за этими придурками.

Проснувшийся Антоха обернулся мигом. Следом за ним рысили Стеблов с Клюевым, переполненные, как вскоре выяснилось, впечатлениями. Правда, их речи поначалу воспринимались разумными людьми как бред хворающих белой горячкой пропойц. Тем более что оба были сильно под хмельком, да и ранее не отличались примерной трезвостью.

– Это нас гайосар Йоан напоил, – попробовал оправдаться Веня. – А уж золота у него в этом храме на сотни миллиардов долларов.

– Брось трепаться, – не поверил Бульдог.

– Мамой клянусь! – Веня даже перекрестился для убедительности. – Вот Гриня не даст соврать.

– Субботину он обещал два миллиарда, – вмешался в разговор Гриня. – Принесешь, говорит, две печатки и получишь по миллиарду – как с куста.

– Врешь!

– Да что заладил как попугай, – обиделся на Бульдога Гриня. – Говорю же, своими ушами слышали, как Субботин подрядился завалить двух лохов, Кузнецова и Ходулина.

– Это те самые ребята? – покосился Кудряшов на Хлестова.

– Те самые, Михаил, – подтвердил Петр Васильевич и, обернувшись к кудряшовским агентам, спросил: – А зачем Иванову понадобились перстни?

– С помощью этих перстней можно управлять оракулом, – пояснил Веня. – Мы с Клюевым собственными глазами видели, как Иванов их к светящемуся шару прикладывал. Правда, тогда у него ничего не получилось.

– А теперь получится?

– Как пить дать, – кивнул Гриня. – Миром, говорит, править буду. Все эти ФСБ и ЦРУ мне-де побоку. Иваном Грозным собрался стать Аркадий Семенович. Нас с Веней он звал в опричнину. Мы, естественно, согласились. Преображенцами мы были. Гэпэушниками были. Почему бы теперь в опричниках не походить?