– Я не актриса. Я медик. Профессор медицины, – с непонятной гордостью заявила зеленоглазая (можно подумать, что врачом, хоть и профессором, быть лучше, чем артисткой).

Все равно было неловко, и от смущения Геля затараторила:

– И не из Голливуда? А я еще удивилась, что вы по-русски так хорошо говорите и знаете, как меня зовут! Вы – чья-то мама, да? Хотя я вас ни разу не видела… А! Вы, наверное, не мама, а родственница или просто знакомая… Но вы сказали «фон Дорны» и про Горацио, что он наш родственник? Так что же…

– Хватит! Стоп! – Загадочная дама нервно вскинула ладонь. – Не зря твоя мама называет тебя трещоткой!

– А… откуда вы знаете? – совсем растерялась девочка.

– Я все про тебя знаю, Ангелина. Даже то, что ты летаешь во сне.

– Ну, это не фокус, – разочарованно протянула Геля, – все люди летают во сне. Особенно дети. Говорят – летаешь, значит растешь.

Незнакомка мастерски выдержала паузу и значительным тоном произнесла:

– Хорошо. Я перескажу тебе твой любимый сон. – Дама прищурилась. – Тебе часто снится сказочный замок, большой и мрачный, но совсем не страшный, а очень красивый. Цвета грозового неба, серо-голубой. – Тут дама улыбнулась и одобрительно покивала, будто видела перед собой Гелин замок прямо сейчас, – его окружает дикий луг, и трава там высокая-высокая…

«…цвета ваших глаз», – подумала Геля, но сказать, конечно, не решилась.

– Среди трав там и здесь видны синие колокольчики, особенно яркие под летним солнцем – а день в твоем сне всегда летний и солнечный. Ты идешь к замку, травы и цветы разбегаются волнами от ветра, как безбрежное прекрасное море. Замок не отбрасывает тени, но внутри – полумрак и прохлада. И полно привидений – тоже совсем не страшных. Они грустные…

– Серо-голубые и очень красивые, – потрясенно прошептала Геля.

– Привидения рассказывают удивительные истории, сопровождая тебя в блужданиях по замку, – подхватила дама. – Но ведь ты не просто так там бродишь, правда? Ты ищешь нечто важное!

Геля, должно быть, выглядела совершенной дурой – рот приоткрыт, уши пылают – но, в конце концов, сны это личное и секретное дело каждого человека, а подглядывать нехорошо, и у этих профессоров медицины ни стыда, ни совести. Бессовестный профессор тем временем продолжал (или продолжала?):

– Ты заглядываешь в огромные залы и самые темные закутки, исследуешь лестницы, галереи и, кажется, знаешь их наизусть, ведь этот сон снится тебе часто, с самого раннего детства, но каждый раз у тебя замирает сердце, когда ты видишь дверь в конце коридора – тяжелую дверь темного дуба. Ты осторожно открываешь ее и попадаешь в гулкий, сумрачный зал. Он почти пуст, лишь в самом центре стоит большая ванна, старинная, на бронзовых птичьих лапах. Ванна, полная… – дама театрально закатила глаза и выдохнула: – морковного сока!

– Я никогда и никому не рассказывала этот сон, он такой глупый, – смущенно сказала Геля. – Но, понимаете, я действительно очень люблю морковный сок.

– И очень хорошо. Девочка, способная найти именно то, что любит, даже во сне, даже в замке с привидениями – вот что мне нужно!

– Но кто вы? – Геля была восхищена, но и сбита с толку.

– Меня зовут Люсинда Грэй. Мы с тобой дальние родственники. Двенадцатиюродные. Я приехала сюда с группой голливудских актеров, это верно, однако, как я уже говорила, я не актриса. У меня несколько дипломов и диссертаций, но по основной своей профессии я медик. Сопровождаю главную гостью фестиваля Анджелину Круз…

– Американскую суперзвезду!

– Да, – кивнула Люсинда, – лечу ее от бессонницы. Впрочем, это лишь предлог. Истинная причина моего визита совсем другое. – По взгляду, который она бросила на Гелю, у той возникло странное, совершенно нелепое предположение, будто она, Геля, и есть эта «другая причина».

«Да нет, быть не может», – подумала Геля и спросила:

– А в чем же, в чем истинная причина?

– Слишком торопишься, – усмехнулась необычная собеседница. – Разве тебе уже не интересно про сны?

– Очень интересно! – заверила ее девочка. – Но я подумала, что…

– Если будешь все время спрашивать, не дожидаясь ответа, то так ничего и не узнаешь, – строго подняла палец Люсинда. – Я лучший специалист по аномалиям сна, и у меня своя клиника с исследовательским центром в Голливуде. Бессонница – вечная спутница актеров и ученых – вообще, людей, которые нещадно расходуют энергию своих чувств или разума. Клиника так и называется «Фея Снов», и клиенты зовут меня просто Фея.

– А откуда вы так хорошо знаете русский? – не удержалась от вопроса Геля.

– Для того, кто умет правильно ориентироваться в мире снов, выучить иностранный язык не проблема.

– Мама говорит, что обучение во сне это чушь.

– Да неужели? Гипнопедия, или обучение во сне, – одна из главных тем в моих исследованиях. Треть своей жизни человек проводит в царстве Морфея…

– Морфей – бог сновидений в греческой мифологии, – вставила Геля.

– Спасибо, мне уже сообщили, – змеиным голосом произнесла Люсинда, и Геля испуганно прикрыла рот ладошкой. – Но даже в спящем состоянии мозг продолжает активно трудиться, обрабатывая полученные знания! Остается разобраться, как использовать этот дар природы с максимальным эффектом. Первый в мире научный эксперимент по выяснению возможностей восприятия информации во время естественного сна поставил некий американец Самсон Спайк еще в начале двадцатого века. Его исследования продолжил Гальтон Лоренс Норд, нобелевский лауреат, директор Фонда Ротвеллера…