Мы неловко молчим. С улицы доносятся уходящие раскаты грома. Дождь кончился. Сквозь тучи снова прорывается солнце.
В это время в коридоре щелкает замок. Я понимаю, что пришла с работы тетя Катя, и очень рад этому.
Все какая-то разрядка.
Тетя Катя входит в комнату, я знакомлю ее с гостями, и сразу же вслед за этим она извиняется, убегает на кухню и гремит там чайником.
Ширков долго и тяжело глядит ей вслед, на дверь, -явно что-то соображая, потом медленно поднимается и скрипуче произносит:
—Ну, мы пойдем. Пора.
—Да куда вы спешите? —говорю я. —Сидите. Чаю сейчас попьем...
—В другой раз, —твердо говорит Ширков. —Сейчас нам некогда.
И он протягивает мне руку.
Мне остается только попрощаться. Они выходят из комнаты. Я слышу, как в коридоре их еще пытается убедить в чем-то тетя Катя. Скрипучий голос Ширкова произносит нечто неразборчивое, и вслед за этим хлопает выходная дверь.
—Как не с добром приходили, —говорит тетя Катя, входя в комнату. —Не люблю я, когда гость откушать боится.
На другой день после работы ко мне буквально влетает Володька Красулин. Глаза у него вытаращены, на лбу и на конопатом носу блестят крупные капли пота.
Он забывает поздороваться и сразу выпаливает:
—Генка! Надо действовать!
—Как? Зачем?
—Сейчас расскажу! —Володька бухается на стул и ловит ртом воздух. —Фу! Знаешь, как мчался?
Я наливаю ему стакан воды. Он залпом выпивает его и начинает вытирать носовым платком пот. Затем, наконец, произносит:
—Тебе не хотят давать комнату!
—Почему?
Я говорю это резко и сразу же вспоминаю вчерашний визит Ширкова. Неужели я был прав?
— Никто ничего толком не знает, —говорит Володька.
—Принес эту новость после обеда Кельба. Его жена печатала списки. Ты из них вычеркнут.
Жена Кельбы работает машинисткой в конторе стройки. Значит, новый дом уже делят! Почему же меня вычеркнули?
Я снова задаю этот вопрос Володьке. И он снова отвечает:
—Я ж тебе сказал, что никто толком ничего не знает.
Мишкина жена вроде поинтересовалась в постройкоме, почему тебя вычеркнули, а ей сказали, что неизвестно:
будешь ты теперь работать на стройке или нет.
Надо, мол, вначале обеспечивать твердые кадры, а с тобой выяснится потом.
—Кто это ей сказал?
—А черт его знает, кто! Во всяком случае, не Ширков.
Она его не видала.
—Чепуха какая-то! —говорю я. —Не верится!
—Вот и мы то же самое сказали! Ксеня расшумелся.
Я, говорит, схожу в постройком, я им покажу! Он специально и ушел пораньше. Чтобы Ширкова застать. Наверно, оттуда к тебе придет.
Я облегченно вздыхаю. Раз за это дело взялся Ксеня, значит, все будет в порядке. Он пробьет, что
угодно.
Мы долго сидим с Володькой, играем в шахматы, пьем чай, болтаем и ждем Ксеню. А его все нет.
Приходит Валюшка. Володька сразу глядит на часы, прощается и уходит. И тетя Катя уходит
в магазин. Я целую Валюшку и все прислушиваюсь: не раздастся ли в коридоре звонок. Но звонка
все нет.
—Ты ждешь кого-то? —спрашивает Валюшка.
—Да нет! —Я бодро улыбаюсь. —Просто боюсь, чтобы тетя Катя не застала нас врасплох.
—Я услышу! —Валюшка гладит мои волосы.
Я не говорю ей ничего о комнате. Мне не хочется расстраивать Валюшку. Она сегодня такая радостная...
Я жду, что вот-вот раздастся звонок, придет Ксеня и скажет, что все в полном порядке. Тогда можно будет и рассказать.
Но Ксеня в этот вечер так и не приходит.
На другой день Володька снова прибегает ко мне после работы и рассказывает, что Ксене в постройкоме обещали все уладить, и волноваться мне не о чем. Ксеня, мол, так и сказал: волноваться Генке не о чем.
—Чего ж он сам-то не пришел? —спрашиваю я.
—А он разве у тебя не был? —Володька удивленно
таращит на меня свои голубые глазищи.
-—Не был.
—Странно! Я думал, был. Ну, может, не успел. Ничего!— Володька ободряюще хлопает меня по плечу.— Сегодня зайдет. Может, с девочкой там свидание было назначено... Не у тебя же одного...
Я соглашаюсь: конечно, если было назначено свидание...
О чем тут говорить?
Я снова жду Ксеню весь вечер, и снова он не приходит.
Почему он не приходит?..
5
Олег Саранчин приходит ко мне совершенно неожиданно. Меньше всего я ждал, что он придет. Сейчас он в другой бригаде, на работе мы видимся редко... Конечно, он хороший парень и раньше работал в нашей бригаде. Ио мало ли у нас на стройке хороших парней?
Сейчас Олег в бригаде Андрея Салеева. Он ушел в эту бригаду сразу же, как Андрея перевели от- нас. Мы и тогда не поняли ухода Олега и до сих пор не. понимаем его. Конечно, Андрей — хороший бригадир. Ио он и Олег никогда не были очень уж большими друзьями. Работали вместе, не ссорились — вот и все. Стоит ли из-за этого уходить?
Михаил Кельба как-то проговорился, что Олег не любил Ксеню. Почему, за что — никто не знает. После того, как Кельба сказал это, я вспомнил, что Ксеня не уговаривал Олега остаться, отпустил его очень легко и потом ни разу не вспоминал о нем. А ведь Олег — превосходный монтажник. Он знает и газорезку, и электросварку, и с геодезическими приборами работает не хуже иного геодезиста. Такому парню везде рады.
Однако потом я забыл и о словах Кельбы и о странном равнодушии Ксени. Как-то не до того было. И вот сегодня, когда высокий, смуглый, кудрявый Олег пришел ко мне, я почему-то все это вспомнил. Мы долго играем с Олегом в шахматы, потом тетя Катя ставит нам на стол чай, потом мы снова играем в шахматы и говорим о всякой всячине.
Олег говорит мне, что Андрей Салеев сейчас на армейских сборах, вернется только в июле и боится, что не успеет толком подготовиться к вступительным экзаменам в филиал заочного строительного института, который с осени открывается у нас на стройке.
Я тоже давно решил поступать в этот же филиал и говорю об этом Олегу.
Он подмигивает.
— У нас там будет веселая компания. Я ведь тоже готовлюсь. И еще один парень из нашей
бригады пойдет.
— Кто?
— Ты не знаешь его — Макаров. Он у нас недавно. Вообще-то он просился в вашу бригаду.,. У вас ведь самая молодежная! Все просятся...
— Ну, и почему он попал к вам? — интересуюсь я.—У вас ведь и так народу больше.
Олег недобро усмехается.
— Не взял его Ксеня. Побоялся.
— Чего побоялся? — не понимаю я,
— За карьеру свою побоялся, — поясняющим тоном говорит Олег. — Макаров-то из заключения. Сидел за хулиганство. Вышел — решил вести себя правильно.
Попросился в молодежную бригаду. Ну, а Ксеня не взял. Сказал, мы, мол, боремся за звание, нам бывшие уголовники ни к чему...
— Не может быть, Олег! — решительно говорю я. — Ты что-то путаешь!..
— Ничего я не путаю! — Олег уже говорит вполне добродушно. — Все так и было.
— Что-то не похоже на Ксеню...
— Как раз очень похоже! — Олег говорит это твердо, убежденно. — Ты его еще не знаешь. А я с ним в школе учился. Он знаешь как продавать умеет! Тонко, с дипломатией, красиво! Прямо как на сцене!
— Да брось ты. Олег!
Мне неприятен этот разговор. Я привык уважать Ксеню.
Однако и после ухода Олега я почему-то думаю и думаю о Ксене. Почему он и сегодня не пришел? Почему вообще он не приходит, если все в порядке?
Это становится понятным позже, через пять дней, когда вечером ко мне приходит вся бригада. Все, кроме Ксени.
По тому, как тихо ребята входят в комнату, я сразу понимаю, что случилось что-то очень нехорошее. Так входят, когда в доме покойник. Даже тете Кате становится не по себе. Она испуганно глядит на ребят и тихонько садится в угол.
И вот ребята начинают рассказывать. Вернее, рассказывает Михаил Кельба, а остальные добавляют — кто что.
Оказывается, новый дом уже распределили. И комнату мне в нем не дали. Но зато совершенно неожиданно дали комнату Ксене. Вчера вечером, пока ребята были в кино, он собрал свои шмотки и сбежал из общежития. О том, что Ксене дали комнату и он ушел туда, ребята узнали поздно вечером от коменданта. Сам Ксеня .им этого - не сказал.
