– Ты была великолепна! – Мириам поравнялась и поскакала рядом.

– Это твоя идея использовать сонные шарики! – поздравил Греб. – Нас уважают, но не боятся.

Крис же просто облапил, расцеловал и даже укусил за ухо. Затем уточнили курс. Произвели обсервацию – как называл это Греб. Рэй по-прежнему был впереди и двигался им навстречу, хотя и не очень быстро. Они успели. Дора пустила лошака шагом и прислушалась, о чем говорят Мириам и Греб.

– …проверила расчеты. Сейчас уточнила данные по численности орды. Совпадение с прогнозом до второго знака, значит модель правильная. Но тогда не сходится со взятием Ашена. У Всемогущего мало людей.

– Значит, ты что-то упустила. Мы не могли повлиять на численность войска. Всемогущий забрал всех мужчин, больше здесь просто негде взять. Он как пылесосом прошелся.

– Проверь меня. В летописи сказано, что воины Всемогущего пустили тучи стрел, обернутых тлеющим сонным мхом. От стрел потемнело небо. Черный дым закрыл солнце, и воины на стенах уснули. Но сонный мох дает голубоватый дым. Черный дым – это дым пожаров. Далее – алкоголь в крови – мощное противоядие против сонного токсина. А всем воинам перед боем давали выпить меру крепкого вина. Воины не должны были уснуть. И последнее – в это время года над Ашеном дуют постоянные устойчивые ветры. Я сравнила многолетние наблюдения нашего времени с тем, что мы видим. Климат не изменился. А это значит, ветер будет уносить дым. Получается, нужно в десять, в двадцать раз больше лучников. Но тогда они сами уснут.

– Но солдаты на стенах заснули.

– Да, так сказано в летописях.

– Так кому ты не веришь? Летописям, или себе?

– Я стараюсь понять, и не могу. Это больно. Послушай, чтобы взять город штурмом, нужно как минимум тройное превосходство в живой силе. А у Всемогущего нет даже двукратного. Разве не так?

– Не ломай голову. Это не твоя проблема, а Всемогущего. Если хочешь, мы задержимся, и ты своими глазами увидишь штурм.

Дора в ярости ударила кулаком по луке седла. Им интересно! Всемогущий разрушит лучшие города, сожжет дотла Сэт, а им интересно. Для них это все в глубоком прошлом. Они не хотят ничего менять, потому что помнят, что Сэт сгорел. Могут, но не хотят.

– Чего мы не хотим, Дора?

– Я вслух говорила? Крис, помоги Сэт спасти. Я все для тебя сделаю. Хочешь, в огонь брошусь! Спаси Сэт. Я же не прошу за все города. Только один!

– Я ведь объяснял… Дора, ты же видела, каким он станет! В десять раз лучше! Веселый, нарядный!

– Холодный он станет. Как снег зимой. Там люди больше не живут, они едят, спят, спешат куда-то. Никому ни до кого нет дела. Ты был в нашем Сэте?

– Нет.

– Вот видишь! Ты бы сразу понял! Там можно в любой дом зайти, тебе рады будут! Там все друг друга знают. Там если у рабыни ребенок родился, для всей улицы праздник. Умер кто – вся улица его провожает. А какой там воздух! Вдохнешь полной грудью, выдыхать жалко. А море – поднимешься на скалу – на дне каждая ракушка видна. А глубина такая, что с камнем не донырнуть! А ты – веселый, нарядный. В вашем Сэте даже вода воняет!

Отряд двигался вперед до самого вечера. Солнце уже опустилось к линии горизонта, когда повстречали патруль, сопровождавший Рэя и Мудру.

– Здорово, Рэй! Я ждал тебя только завтра, – Греб сделал вид, что очень удивился встрече. – Это все твои люди?

– Нет, просто попутчики, – ответил Рэй, широко улыбаясь, и они ударили с Гребом по рукам. Лица патрульных вытянулись.

– Как дела, Крис? – еще одно крепкое рукопожатие.

– Мудра, девочка моя, этот жеребец не обижал тебя? – приветствовала Мириам рабыню.

– Нет, госпожа, он был добр ко мне. Госпожа, Мудра вернулась. Госпожа говорила, что когда Мудра вернется…

– Я помню, – улыбнулась Мириам. – Из чего же мы его сделаем?

– Воины! – выкрикнула Дора, – у кого есть ошейник? Плачу золотой!

Ошейник тут же нашелся. Мириам подтолкнула Мудру к Доре, и та защелкнула ошейник на шее женщины. Мириам поцеловала в щеку, Крис подарил пояс с кинжалом, а Греб – меч, неказистый с виду, но острый как бритва и из великолепной стали. Патрулные с интересом наблюдали эту картину. Им было ясно, что добыча ускользнула, но с другой стороны, торопиться тоже некуда.

Дора рассчитывала, что после подарков Мудра присоединится к отряду, но бывшая рабыня попросила отпустить ее, сказав, что едет в орду. Патрульные пришли в восторг Посыпались соленые шутки. Дора жестом подозвала к себе старшего.

– До Всемогущего довезем в целости и сохранности, – без слов понял он ее, – а там – как он решит. Это уже не в моей власти.

Девушка кивком отпустила его и тронула поводья. Отряд вытянулся в походную цепочку. Рэй догнал Дору, пустил лошака рядом и начал рассказывать, как обстоят дела в караване. Телим купил рабыню, знающую язык жестов немых, сам учит, и всех заставил учить. Теперь все в караване с утра до вечера руками машут. На новых рабынь прислал Доре расписки, хотя в письме она его об этом не просила. Ночью кладет с собой Норика. Кольца из грудей девушкам вынул, Выдра использует дырки на манер карманов: в одной – ложка, в другой – маленькая дудочка. По вечерам учится играть. Все на нее ругаются. Один раз схватили за руки, за ноги, раскачали и бросили в пруд. Но это было давно, теперь притерпелись. Что носят в дырках остальные, проверить не успел. С караваном лишь две ночи спал.

– Раньше Выдра пела по вечерам у костра, – вздохнула Дора.

– А ты очень изменилась за эти дни, кэптэн Дора. Лицом постарела, суровой стала, а грудь налилась как у рабынь постели. Если б не голос, да не сердитый взгляд из-под челки, я бы тебя не узнал.

Дора опустила глаза вниз. На самом деле, грудь поднялась. Не так, как у Мириам, но тоже внушительно. Караван мертвецов, зачем воину грудь?

– Что мы узнали за день? Ничего! – Греб пнул торчащее из костра полено и в небо взлетел сноп искр.

– Не совсем так. Ты женщин орды видел? Во-первых, ни одной свободной, все рабыни. Во-вторых, у всех татуировки. На лбу – имя, на левом плече – восходящее солнце. Мы с Мириам это обсудили и сделали кой-какие выводы.

– Ну?

– Во-первых, Всемогущий пытается поддерживать в орде дисциплину, во-вторых, он не обладает фотографической памятью на лица.

– Ну а какое нам дело до его памяти? Нас не это интересует. И вообще, может, он так грамотность народу прививает.

– Мы узнали, что он не супермен. Обычного роста, обычной мускулатуры, с обычной памятью и пониженной подвижностью сперматозоидов.

– И все! Нам не это нужно. Скоро орда двинется на Ашен. Начнется война, и в нас будут видеть только шпионов… Завтра едем в орду. Мириам, приготовься.

– Я готова, любимый.

– Мой план лучше. Я похищаю Всемогущего, мы его исследуем, потом отпускаем.

– Ты похищаешь Всемогущего из орды, и вся орда гонится за нами. Или ты не похищаешь Всемогущего и умираешь долгой, мучительной смертью, а вся орда любуется, как из тебя тянут жилы. Если боишься за Дору, мы отправим ее завтра наверх.

– А ты хочешь подложить свою жену под этого ублюдка!

– КРИС!!!

– Извини, Мириам. Это не мое дело.

– Да, это не твое дело. Если ты так настроен, завтра лучше оставайся здесь. Иначе сорвешь нам контакт.

– Не горячись. Мы же обсуждаем. Завтра будем действовать заодно, что бы ни решили.

– Прости, Крис. Мне самой не нравится то, что завтра предстоит сделать. Дора, ты поедешь?

– Да. Вы без меня не справитесь, вы не умеете торговать. Не знаете, как с ним надо говорить. И еще я сама хочу потолковать с этим Всемогущим.

– Только без оружия, – Греб строго посмотрел в глаза девушке.

– Да. Завтра – без оружия, – согласилась Дора.

– Мириам, скажи, может один воин изменить весь мир?

– Всемогущий, например.

– Нет, – Дора даже ладошками замахала. – Крис говорит, что он ошибка природы. Я спрашиваю про обычного воина. Вроде Рэя.