На опушке у потухшего костра четыре воина играли в кости на очищенной от травы площадке. Играли лениво, только бы убить время. На дереве, подвешенная за связанные руки, висела женщина. Голова упала на грудь, волосы закрывали лицо.

Давно висит – отметила Дора – несколько часов, или больше. Обежала глазами опушку. Четыре лошака под деревьями и, кажется, все. Развернулась и пошла назад. Рассказать об увиденном предоставила Мириам.

– Что-нибудь можешь добавить, – спросил ее Греб.

– Нет, господин. Госпожа все точно описала. Доре нечего добавить.

– Тогда едем. Мири, приготовься.

Мириам хмыкнула и взлетела в седло.

– Приветствую! Кто такие? – рявкнул Греб, выехав на опушку.

– Сам-то кто будешь, такой сердитый – отозвался один из воинов.

– Я – Греб Суровый. А это что за плод на дереве?

– Ее и охраняем, – отозвался воин, бросая на землю кости. – Это рабыня Всемогущего. Изменила ему, он ее на дерево и подвесил. А мы должны здесь торчать, пока в нуль не уйдет. Восемь. Тьфу!

– Ха, – сказал Греб. – Она мне нравится. Я беру ее себе.

– Ничего не выйдет, – отозвался другой воин. – Во первых, мы ее охраняем, а во-вторых, ее уже ни один лекарь на ноги не поставит. Часа через два отойдет, вот тогда и забирай. Двенадцать! Моя взятка!

– Сыграем на нее, – предложил Греб и кинул на землю сонный шарик. Воины с удивлением склонились над ним, и в этот момент шарик лопнул!

– Видите, моя взятка, – объяснил Греб лежащим вповалку воинам и спешился. – Мири, успокой их до вечера.

Мириам тоже спешилась и засунула каждому под язык маленький синий шарик. Греб тем временем перерубил веревку, а Крис подхватил тело и уложил на землю. Дора отвела волосы от лица. Это была молодая хорошенькая рабыня. Подошла Мириам, пощупала пульс, подняла веко. Достала из седельной сумки знакомую черную коробочку, откинула крышку. Под крышкой оказалось множество кнопок. Мириам нажала несколько, прижала коробочку к груди, потом ко лбу рабыни. Затем – к ладоням рук.

– Она умирает.

– От чего?

– Токсикоз. Ишемический…

– По-человечески говори.

– Руки были слишком долго и крепко связаны. Кисти уже умерли и отравляют организм. Почки не справляются. Лучше бы ты не разрезал веревки.

– Мне она нужна живая. Это приказ. – Он взял веревку и наложил жгуты на обе руки у самых плеч.

– Это не спасет, только отсрочит, – сказала Мириам.

– Введи ей стимуляторы и распакуй свою медицину.

Прежде, чем Мириам успела что-то возразить, Греб выхватил из ножен меч, опустился на колено и отсек девушке обе руки чуть ниже локтей. – Заштопай.

Дора отбежала к дереву. Ее вырвало. Обернувшись, она увидела невероятное. Мириам двигалась раза в четыре быстрее обычного человека. Руки так и мелькали. Буквально через три минуты обрубки рук превратились в аккуратно зашитые култышки. Перебинтовывать их Мириам не стала. Она выдавила из тюбика в прозрачные мешочки белесоватое желе и натянула мешочки на култышки. Потом сняла жгуты с предплечий. После этого занялась совсем непонятным делом. Достала блестящие металлические ложечки и лопаточки, задрала рабыне юбку и полезла в срамное место. Доре вновь стало противно до тошноты. Издеваться над полумертвой девушкой – как она ошибалась в Мириам! Почему мужчины ее не остановят?

Подавив очередной приступ тошноты, она пошла к спящим воинам. Оттащила их в тень, улжила рядком. Подумав, забрала оружие и сложила под деревом. Когда вновь посмотрела, чем занимается Мириам, та сидела на походном стульчике перед маленьким столиком, на котором стоял небольшой черный ящик. Наклонившись вперед, она прижималась глазами к двум блестящим трубкам, торчащим из черного ящика.

– Сперма пяти человек, – произнесла Мириам, на минуту оторвавшись от блестящих трубок. – Одна старая, четыре свежих. Бедная девочка. Ее недавно сняли, развязали, позабавились, вновь связали и подвесили. Отсюда и токсикоз. Придется взять образцы тканей у этих четверых производителей.

– Вряд ли это что-то даст, – возразил Крис. – Тот неуклюжий сказал ведь, что она с кем-то изменила Всемогущему.

– Логично, – отозвался Греб, – но все-таки не будем упускать шанс. Вдруг один из этих – импотент. Или на шухере стоял.

Мириам поднялась и направилась к спящим мужчинам. Дора подумала, что сейчас произойдет нечто ужасное, но Мириам лишь поскоблила лопаточкой у каждого во рту и вернулась к своему столику.

– Ну как? – в нетерпении спросил Греб.

– Сейчас, сейчас… Да, все четверо здесь. Сперма пятого – самая старая, уже вся мертвая. Никак не меньше ста часов, а может и больше. Это трое здешних суток.

– Придется взять девушку с собой и распросить, – решил Греб. – Она транспортабельна?

– Нет, но здесь оставаться опасно. Я понесу ее на руках, – ответила Мириам и начала складывать имущество. Дора осмотрела лошаков воинов, выбрала самого сильного, проверила подковы, оседлала. Маленький караван тронулся в путь. Мириам шла на полусогнутых, держа девушку перед собой. Двигалась так плавно, что девушка будто плыла по воздуху. Километров через десять прошли немного по дну мелкой речки и остановились на ночлег на ее берегу. Дора и мужчины занялись лагерем, а Мириам хлопотала над девушкой. Дора ей больше не верила. Ни заботливым рукам, ни ласковым словам. Перед глазами стояла картина, как раздвинув колени несчастной, она с холодным любопытством копается в срамном месте.

– Греб, а что мы будем с ней делать, если она не беременна?

– У тебя есть идеи?

– Ты же знаешь, фантазия – мое слабое место, – обиделась Мириам.

– Тогда спросим Дору. Дора, что ты посоветуешь с ней сделать?

– Все, что угодно господину. Кто такая Дора, чтоб советовать хозяину?

– Бунт?

– Лошаки расседланы, вычищены, напоены. Костер горит, похлебка варится. Рабыня Дора знает свою работу. Но хозяин, если хочет, может наказать рабыню Дору.

– Послушай, Дора, чего ты добиваешься?

Дора открыла рот, чтоб ответить, да так и застыла. А на самом деле? В караване уже заработала бы плеткой по спине. А когда последний раз ее спины касалась плеть? Еще в караване Телима. А если сейчас кто-то из чужих ударит ее плетью? От своих она вытерпит. А чужого ведь убьет. Голыми руками убьет, как Мириам учила. А сколько счастья, настоящего, большого счастья испытала за последние дни. Сколько надежд рухнуло и вновь возродилось? Как на качелях, все на полный размах, от края до края.

Дора закрыла рот, подняла глаза и увидела, что Греб все еще ждет ее ответа.

– Хочу, чтоб тебе стало так же больно, как мне. Тогда, может, ты убьешь меня и не отдашь дракону.

– Дался тебе этот дракон!

– Хорошего человека драконом не назовут.

– О, господи! Он не человек! Он дракон. Настоящий, с хвостом, рогами и крыльями. Зовут его Джафар.

– Дора не верит господину.

– А кому Дора верит?

– Никому. Дору все предали.

– И я? – удивленно спросил Крис? – Ну, спасибо! Когда я тебя предал?

– Хозяин, прости Дору, это еще не случилось, но скоро случится. Когда Черная Птица над тобой крыло раскинет, ты забудешь Дору, я точно знаю, мне Белая Птица понятие дала.

– Опять мистика?! Кассандра доморощенная! – рассердился Крис. Мириам заплакала.

– Тихо! – рявкнул Греб. – Сейчас мы все перегрыземся, разбежимся по углам, а должны быть вот так! – он поднял сжатый кулак. – Если мы перестанем верить друг другу, то погибнем из-за какого-нибудь пустяка. А я хочу верить тому, кто прикрывает мою спину. Сейчас мы уже не команда. Нас можно взять голыми руками. А Всемогущий набирает армию и скоро пойдет на Ашен. Какой из этого вывод?

– Господин может доверять Доре. Дора не подведет.

– Помолчи. Ты уже сделала свое черное дело.

– Греб, если ты так заговорил, значит у тебя уже есть решение, – высказался Крис.

– Да, есть. Бери свою жену за вешалку, тащи наверх и познакомь с драконами. Я думал, будет лучше, если Дора останется рабыней, но она за день сумела развалить нашу группу. Пусть наверху сама разберется в ситуации. На всю операцию даю тебе сутки. И еще! После побега Мрака с Зоны драконы ввели дополнительную защиту. Все компьютеры транспортных систем пытаются идентифицировать всех людей, которые пользуются их услугами. Особенно это относится к нуль-т. Куда бы ты ни ехал, компьютеры передают тебя по цепочке друг другу. Побег с Зоны в таких условиях невозможен. Но если в системе появится новый человек, это наделает очень много шуму. Поэтому идентифицируй Дору в компьютере нашей базы как экспериментального биокибера-андроида, созданного Великим Драконом.