Оказалось, что в саду опробовано 3000 образцов картофеля, десятки сортов его рекомендованы хозяйствам Бадахшана, так же как помидоры, капуста, морковь, лук. Словом, все, что украсило стол старого учителя.

В кишлаке Тем, что кудрявой зеленью и румяными плодами манит приезжающих в Хорогский аэропорт, и сегодня еще помнят бахчи дедушки Имамберды. Пятеро братьев-дехкан чуть ли не столетие выращивали на песчаных и наносных землях дыни, арбузы, тыквы, секреты выхаживания которых им передали их отцы. От стариков же слышали братья Давлетмир и Имамберды о волшебной траве хичихор: подстрелил в сумерки горец нахчира — ранил того в ногу, пошел по следу, а след пропал, оборвался. Дождался человек утра, смотрит: лежит козел под скалой на траве. Увидел охотника, вскочил и убежал. Удивился горец, спустился со скалы, нарвал траву, на которой лежал нахчир, принес в кишлак. Старики сказали: лучше лекарства при ранах нет, останавливает кровь, быстро заживляет.

Внук Давлетмира — Дилавар Мунаваров рассказ деда не забыл: травку эту разыскал — «непета», железистый котовник, родственница российской мяты. Дилавар — ученый, в лаборатории геоботаники занимается растениями, диссертацию пишет о флоре Западного Памира. А началось все с дедушкиных уроков: как посадить дерево, как сохранить плоды, какие растения переселить в кишлак из ущелья, что из кореньев, листьев, стеблей можно есть, если заблудишься в горах.

С советов старцев из долинного Шахдарынского кишлака начался путь в науку Козимамада Абдуламонова. Он специализируется теперь на селекции, гибридизации ячменя. Как и Ильдар Абдулов, и другие ученые с биологической станции в урочище Чечекты.

Темы диссертаций здесь навеяны не модой. Практическое значение многих из них превышает ценность обычного научного труда.

Заведующий лабораторией генетики и селекции Фаткрахман Габдурахманович Нигматуллин вывел новый, специально для Восточного Памира, сорт ячменя «Памир-1». Уже получено зерно. И теперь молодые ученые работают над совершенствованием сорта. На Восточном Памире в году всего 30—35 безморозных дней, а суточные колебания температур достигают 40—45 градусов. И высота — три-четыре километра. И вдруг зерно!

— И не жалеете, что так далеко заехали, вернее, так высоко забрались? — когда мы с Алешей спустились к дому, где живут молодые специалисты, спросила я у аспиранта Юры Данилова.

— Нисколько, — твердо ответил он. — Более того, мы с Люсей, — кивок в сторону жены, — считаем, что верный выбор сделали.

— Через год уже тему имеешь. И помогут определиться, и нацелят верно, — продолжает Юра. — На два месяца домой в Ленинград уехал — так потянул Памир обратно. Худоер Юсуфбекович правильно говорит: «Здесь под каждым камнем — диссертация лежит. Важно лишь свой камень отыскать». Ведь очень заманчиво, и лестно, и ответственно сказать свое слово в науке не в 80 лет, а в 27, и именно свое, не вычитанное из чужих трудов. Разве этого мало? Не каждый и мечтать о таком смеет. Через пять-шесть лет после окончания института — кандидат наук. Да дело не только в степени. Те, кто держатся за крупные города, могут и не стать истинными учеными, так и просидят лаборантами, ассистентами всю свою жизнь. А разве это жизнь! — вот такой монолог произнес Юра Данилов.

У Юры с Люсей — симпатичная семья: ждут уже второго ребенка, работают над самостоятельными темами, готовят диссертации. Люся занимается вопросами интродукции хвойных пород, то есть перенесением на Памир наиболее удачных образцов. Работа имеет немалое значение не только для горного Бадахшана — затрагивает проблемы укрепления горных склонов, улучшения водного режима почв, да и просто декоративно-озеленительские. Недалеко от дома на террасах сада проходят опыт Люсины елочки.

Юра увлечен интродукцией лекарственных растений. Над проблемами их теперь в институте работают сотрудники специальной лаборатории. Химический состав горных растений заметно отличается от качеств их собратьев из долины, в иных сахара до 30 процентов. Как происходит накопление в растении лечебных свойств, возможно ли окультуривание наиболее перспективных видов, сортов, форм, удастся ли перенести на Памир наиболее ценные из других районов страны? Опыты, поиски. Вот с какими сильными людьми познакомилась я на улице Мичурина, с которой в Хороге начинается Памирский биологический институт.

На вид они самые обычные. Не богатыри. Не силачи. Смотрят телепередачи. Болеют за Анатолия Карпова. В отпуск ездят сдавать кандидатские. Зимой «спускаются» в аспирантуру. А летом «безадресные люди» нехожеными горными тропами ищут необжитые земли, редкие экземпляры растений, выкапывают, переносят, пересаживают, собирают семена, ведут наблюдения. Цель? Реконструкция растительности Горного Бадахшана во имя развития его экономики.

И тут же:

— А возможно, наши опыты пригодятся при освоении Луны.

— Или других территорий с подобным суровым климатом. Не забывайте: Памир — природная барокамера.

Жизнь на Памире трудна и сложна. Снежные барсы, словно эскалатором, сносимые лавинами с хребтов, впечатляют лишь путешественника-однодневку. Рериховские краски вспоминаются только после отъезда. Тех, кто живет здесь и работает постоянно, красивости романтических репортажей не волнуют. Лишь сильные люди остаются верны Памиру на всю жизнь.

— Вы когда-нибудь видели тунеядца-долгожителя? 100-летнего лодыря? — спросил Юсуфбеков меня, когда в Душанбе коснулись мы этой темы. — Трудности, работа формируют настоящего человека. Здоровье? По мне: много работы — я здоров. Вот и растения: в суровых условиях гор они живут дольше. Терескен на высоте четырех километров — 300 лет растет, трех — уже 60, еще ниже — 20. Так и человек…

Да, лишь сильные люди живут на Памире.

Душанбе — Хорог,

1981 г.

В Хорог я прилетела в осенний день, на рассвете которого в кишлаке на левом берегу Пянджа, сопредельной, как говорят пограничники, территории дружественного Афганистана, басмачи дотла сожгли школу.

Сто метров лазуревой реки и целая эпоха разделяют здесь два берега, и пламя горящей школы болью отозвалось в душах советских ребят. Утром памирские дети сами предложили план помощи афганским сверстникам.

— А можно подарить школьную форму?

— А можно портфель? Тетради?

— А парты?

За один только день и только в семи школах Хорога ребята собрали 11,5 тысячи тетрадей, 1735 карандашей, сотни линеек, резинок, циркулей, альбомов, ручек, школьные сумки, комплекты форм.

К исходу дня на мосту «Дружба» советские пограничники передали афганским этот дар школьников.

— Для нас, памирцев, дружба народов — понятие особенно близкое, жизненное. Из поколения в поколение воспитываем мы верность ей, учим этому молодежь.

Паринамо Джумаевна Джумаева, секретарь Горно-Бадахшанского обкома Компартии Таджикистана, говорит темпераментно.

— Именно дружбе людей нашей страны обязан мой народ всем. Первый же «караван со счастьем», что в 20-е годы верблюжьей тропой прибыл к нам на Памир, привез керосин из Баку, ткани из Москвы и Иваново-Вознесенска, изделия металлистов Ленинграда. Русские пограничники посадили первый картофель. Врач, учитель — эти слова мы услышали тоже впервые на русском языке. Сегодня об этом помнят стар и млад. Вы знаете, как начинаются занятия 1 сентября у малышей? Мы спрашиваем: где вырастили хлопок для материала, из которого сшит красный флаг? Откуда прислали чай, что мы пьем? Кто сделал сахар? Где росла пшеница для лепешек? Кто построил автобус? И дети прекрасно отвечают на подобные вопросы.