ярки и горячи,
Что я различаю пылинки,
проходящие сквозь лучи.
И в белой майке к дому
неизвестный товарищ идет
Плавучими шагами,
приоткрыв, как при пении, рот.
…В стекла ветку каштана,
мокрую от дождя,
Сильной рукой бросая,
он вызывает меня.
…Белые зубы сверкают.
Румянец в обе щеки.
— Больше не будет аптеки.
По ветру порошки!
Видишь плоды и корни?
Чуешь солнце земли?
Время топтать пилюли,
в печь, в огонь костыли!
Видишь? — И рукою
показывает вперед.
Рослый, от солнца черный,
движется там народ,
Как будто с целого мира
на праздник сошлись силачи,
Держа двухпудовые яблоки,
розы и калачи.
Как будто Земля созвала
лучших своих дочерей…
И слышится голос: — Это —
дети твоих детей. —
А улица — так и сияет,
голубизна и багрец.
Она, вероятно, зовется:
улица Сильных Сердец.
…И вьется знакомое знамя,
в руках расцветают цветы…
И снова слышится голос:
— Друг мой, что видишь ты? —
Я вижу майскую землю,
лепил которую днем,
Где меня никто не прикончит
ни руганью, ни штыком!
Я вижу майскую землю,
какой добивался днем,
Где на рыбачьей шхуне,
у горна над верстаком —
Роза снова прекрасна,
где петух поспорит с орлом
В глазах темнеет от света…
И я уже не гляжу,
Но в чистую, светлую эту
улицу вхожу!
Может быть, это сон был?
Сон ли! — если и днем
С гордостью и верой
я вспоминаю о нем.
1936
Огороднику
Как была вкусна эта дыня,
Нами съеденная второпях!
Пыль тускнела отсветом синим
На прижатых к земле листах.
Сколько радости
Из-за чистых,
Пересахаренных ломтей!
Мы сидели на жестких листьях,
Двое в землю влюбленных людей.
…Встану я на землю сухую,
Упаду на нее, замру,
Впившись пальцами в грудь земную,
Дряхлую и родную кору.
И увижу я огороды.
И увижу я —
Без потуг
И без стонов — осенние роды,
Протекающие вокруг.
Я дыханья не пожалею!
Если надобно, кровь пролью!
Чтоб на каждом листке
Своею
Каждой каплей писать:
«Люблю».
Я всегда дрожал над растеньем.
Видя стебель, добытый трудом.
Каждый листик
С великим терпеньем
Вырезан сообразно с плодом!
Я всегда любил голубую
Речку,
Чашу, полную вод:
Каплю только добавь дождевую —
И волна через край потечет!
Но вода непрерывно струится,
Дыня, лист…
Почему же везде
Мне людские мерещатся лица —
В травах, в облаках, на воде?
…И морщины твои так тонки,
Огородник.
Сужу по рукам:
Ты привык к плодам и трудам,
Только в детстве — себе на пеленки —
Ты не зарабатывал сам!..
Десять пальцев твоих дороже
Сладких дынь, арбузов и трав!..
Спросим — прав я или не прав:
Я и воду, и птичьи речи,
И плоды, и листвы тряпье —
Не возьму за одно человечье,
Огородник, дыханье твое.
1936
Слава
Славить будем всех,
на чьих гербах —
Ни орлов, ни филинов,
ни псов, —
Только колос,
срезанный в полях,
Только серп и молот
их отцов!
