Приключения человека в шляпе
Ярослав Бабкин
Например, если кто-нибудь расскажет историю странствований Одиссея, Менелая или Иасона, то не следует думать, что он поможет этим практической мудрости своих слушателей (к этому и стремится практический деятель), разве только присоединит к своему рассказу полезные уроки, извлеченные из несчастий, которые эти герои претерпели.
Страбон. География
© Ярослав Бабкин, 2017
ISBN 978-5-4483-9144-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть первая
Глава первая
Меня много раз просили рассказать, как же все это начиналось. Ну что ж. Слушайте…
– И на этом замечательном моменте, разрешите мне… – сделав паузу, я обвел взглядом притихшую аудиторию, – завершить сегодняшнюю лекцию. Приятных каникул, и до встречи тем, кто в следующем семестре пожелает продолжить знакомство с курсом сравнительно-исторического языкознания.
Я захлопнул кожаную папку с материалами и стал неторопливо удалять с доски меловые следы древних языков, ожидая пока лекционный зал опустеет, и я смогу спокойно отправиться в свой, с позволения сказать, кабинет, штудировать очередной том «Сравнительной грамматики нордических наречий». Никаких других планов на начинавшееся лето у меня не было.
– Господин доцент?
Я обернулся. Это был Отто, бессменный швейцар и привратник нашего флигеля.
– К вам профессор Карл.
Однако отличная новость. Старик был моим учителем еще до войны и именно его стараниями после ее окончания я стал, как говаривала моя родня «приличным человеком с уважаемой профессией». Впрочем, не стоит о грустном.
Он уже ждал меня внизу. В том закутке между лестницей и шкафом, который носил гордое звание моего личного кабинета. И к моему немалому удивлению ждал не один. Декан филологического факультета был последним, кого бы я хотел сегодня видеть. Не хватало еще одной «маленькой услуги»… И откуда только его знакомые и родственники извлекают эти орды великовозрастных оболтусов, срочно нуждающихся в частных уроках латыни или древнегреческого? А ведь у меня законный отпуск начинается. Определенно сегодня я скажу ему твердое «нет». Ну или в крайнем случае попытаюсь сказать… Однако декан меня опередил.
– Послушайте, э-э-э… у меня к вам деликатная просьба… так сказать, о небольшой личной услуге.
Проклятье, и вот почему я всегда угадываю?
– Опять латынь? Или для разнообразия санскрит? Герр декан, у меня отпуск с завтрашнего дня.
– Нет, на этот раз дело несколько иного свойства. Впрочем, у моей племянницы как раз дочурке нужно помочь с древнегреческим… Но не буду Вас этим беспокоить. М-м-м. В общем, я хотел вас попросить, как я уже сказал, о небольшой услуге.
На лице стоявшего позади Карла было хитро-довольное выражение. Он определенно что-то замышлял.
Именно в этот момент я испытал то странное чувство надвигающейся опасности, какое люди, не слишком отягощенные аристократическим воспитанием, отчего-то связывают с частью тела, обычно используемой для комфортного сидения. Нет, исключительно в переносном смысле. Вы можете как угодно пренебрежительно относится к подобным суевериям, но я хорошо помню, как под Бухарестом именно это чувство выгнало меня из блиндажа ровно за десять минут до прямого попадания туда 13-дюймого русского «чемодана». С тех пор я склонен относится к предчувствиям крайне серьезно… Но вернусь к повествованию.
Логика подсказывала мне, что ничего страшного случиться не должно, и вместо того, чтобы бежать этих ученых мужей как огня, я лишь спокойно осведомился:
– Что вы имеете в виду?
– Вы, кажется, не читаете никаких лекций в ближайшие пару месяцев.
– Именно, герр декан, и я положительно не склонен менять эту ситуацию.
– Отлично, значит ничто не помешает вам совершить небольшое путешествие…
– М-м-м… – прямо скажу, я был крепко озадачен таким поворотом разговора.
– Естественно все расходы будут оплачены университетом.
– М-м-м… – мой второй ответ оказался столь же содержателен, как и предыдущий.
– Вкратце дело таково, – продолжал декан, явно воодушевленный моим мычанием, – один из наших коллег сообщил нам, что некие египетские грабители гробниц распродают коллекционерам крайне интересные манускрипты первого века от Рождества Христова. Конечно, официально университет не может иметь никаких дел с подобной публикой…
– И вы решили послать меня? – я постарался придать своему лицу максимально невинное выражение.
– Посудите сами, вы молоды, достаточно крепкого сложения, отлично знаете древние языки и кхм… довольно многоопытны… если Вы понимаете о чем я?
Еще бы я не понимал. Тем не менее, в ответ я лишь промолчал. Не люблю ворошить прошлое.
– Не можем же мы послать профессора Клюге?
Это да, Клюге один из лучших специалистов по древним языкам, но я бы его без надзора и на курорт бы не отпустил. Ходячее воплощении понятия «рассеянный профессор».
– В конце концов, у нас не так уж много специалистов способных отличить подлинные папирусы от поддельных, и, думаю, не стоит говорить, что потеряет наука вместе с этими манускриптами?
Я вздохнул, что было расценено как согласие.
– Вот и ладно, профессор Карл введет вас в курс дела, – с этими словами декан буквально выбежал из кабинета и скрылся в полумраке университетских коридоров.
– Ну что ж, садись, – довольно потирая руки, сказал Карл, – не буду скрывать, именно я добился того, чтобы тебя привлекли к этой авантюре.
– Зачем?
– Посмотри сюда, – Карл протянул мне фотографию, ты знаешь что это?
На карточке была запечатлена обсидиановая статуэтка, изображавшая странного зверя – не то медведя, не то гиену, с длинным телом, короткими лапами и несоразмерно огромной головой на мощной как у бизона шее. Лапами зверь попирал человеческую фигурку с заплетенными в мелкие косички волосами и бородой.
– Естественно знаю, она стоит у меня над кроватью на полке… Но как…
– Ты не понял, это вторая!
Карл посмотрел на меня и рассмеялся.
– Ты сейчас похож на сеттера почуявшего утку…
– Где она, откуда, кто ее выкопал? На ней есть надписи? – я пропустил его замечание мимо ушей…
– Не гони лошадей. Это фото – все, что у нас есть. А за подробностями я тебя и посылаю в Африку. Статуэтку предложили на продажу на черном рынке древностей Каира. Вместе с теми манускриптами. Кстати, очень интересные тексты. Если они подлинные, то они вполне стоят того чтобы за ними съездить. Ну что? Ты в деле?
Эх, знал бы Карл, во что ты нас втягиваешь… Но ни он, ни я этого не знали, и я без разговоров согласился.
Я позволю себе опустить события последовавших дней, ибо ничего примечательного они собой не представляли. Обычные сборы и хлопоты, вокзалы, паровозы, таможенники и пограничники…
Так или иначе, но где-то неделю спустя я стоял у причальной мачты столичного аэропорта, лениво разглядывая как швартуется прибывающий из Кенигсберга «Виллем Оранский», которому предстояло в ближайшие дни пронести мою скромную персону по маршруту Франкфурт – Париж – Рим – Александрия. Старый Карл каким-то неведомым мне способом смог уговорить попечительский совет раскошелиться на цеппелин, вместо банального парохода. Впрочем, резон в этом действительно был. Все эти революции и прочая политика сделали восточное Средиземноморье достаточно малогостеприимным и плыть в Египет теперь приходилось кружным путем через Францию и Алжир. Учитывая неизбежные задержки с паспортами и прочей бюрократией на нескольких границах, успеть в Каир в этом случае можно было бы лишь к шапочному разбору.
Все ж таки «аэронавтика – великий шаг человечества», как говорил, наш лейтенант, и добавлял – «главное не попасть ему под ноги»… Слова оказались пророческими – буквально за полгода до перемирия его накрыло авиабомбой. Но что-то я слишком часто стал вспоминать о войне, хотя обещал рассказать совсем о другом.
