Незрячим взором Джейми уставилась на список книг, высветившийся на экране.

– Бон… жур… – услышала она голос Доминика.

Против воли она взглянула в их сторону. Женщина улыбалась – томно, интимно… Господи. Как сейчас Джейми хотелось, чтобы она была француженкой! Разве другие женщины могут одной лишь улыбкой пообещать партнеру оргазм пятьдесят миллионов раз?

Это было гораздо хуже, чем увидеть, как тот старшеклассник целовался с подружкой. Но так же неприятно, как в тот раз, когда она обнаружила, что ее реальный бойфренд из колледжа обжимался с другой девчонкой, потому что его привлекало ее тело, а не деньги.

Пожалуй, ей пора встать и уйти, прежде чем она получит такой удар, какого уже не выдержит.

Доминик был в панике. При виде женщины у кассы он лишь слегка встревожился, но потом Незнакомка (ему только и оставалось, что так ее называть…) достала айпад, и все полетело к черту. Прежде она никогда не делала этого, всегда уделяла все свое внимание только ему. И всему самому лучшему, что он предлагал миру.

Разумеется, предлагал по цене сто евро за килограмм. Что ж… его изделия были такого качества!

Он хмуро посмотрел на Гийеметту. Знать бы, кто поджидает его внизу, он остался бы наверху и пригласил брюнетку к себе, туда, где их не увидела бы его маленькая, веснушчатая Незнакомка.

Каждый изгиб тела брюнетки ясно свидетельствовал, что она приглашает его к сексу. Конечно, это было лестно и слегка возбуждало, что он так ей понравился в прошлый раз. Но он не мог вспомнить ее имени и… он не собирался терять из-за этого свою веснушчатую посетительницу. Кажется, она наконец клюнула на наживку, которую он держал перед ней на крючке. Но теперь появление этой красивой акулы прогонит ее из его вод.

Краем глаза он видел, как Незнакомка, подперев рукой щеку, смотрит на экран айпада. Сегодня она была без капюшона. Если он подойдет ближе, он сможет увидеть цвет ее волос. Они цвета красноватой карамели?

– Доминик, – томно простонала брюнетка, явно уверенная, что одного ее тона достаточно, чтобы вскружить голову этому альфа-самцу.

И это было возможно. Он любил быстрый, неистовый секс, который не предполагал никаких дальнейших отношений. Он ощущал в себе этот особый талант.

Незнакомка достала из сумочки шарф и повязала его на голову, разумеется, в стиле Одри Хепберн. Это было романтично и мило, ибо трудно было представить себе лицо, менее похожее на лицо Одри Хепберн. Разве что скулы немного похожи.

Нет, все не так. Она вылезла сегодня из раковины, пришла сюда чуть более открытая для него, а теперь опять спряталась, и он даже не успел разглядеть ее волосы.

– Как дела? – сухо спросил Доминик у брюнетки, пытаясь как-то отгородиться от нее, но так, чтобы никто из «посторонних наблюдателей» не подумал, что он грубый, неотесанный и асоциальный тип, что он трахался с женщинами, имена которых потом не мог вспомнить, да еще и дурно с ними обходился. Все это, пожалуй, было правдой, но обходился он с ними нормально.

Эта женщина преследовала его, получила то, что хотела, удовлетворила свои нехитрые фантазии и теперь, через несколько месяцев, явилась к нему с новыми.

Брюнетка обворожительно улыбнулась:

– Я думала о тебе.

Еще чего не хватало! Она была такой же целеустремленной, как он, но в своем гламурном варианте. Поскольку ей было наплевать на него и ее чувства были поэтому защищены, ему не составит труда стряхнуть ее с себя.

Конечно, у «случайных очевидцев» создастся впечатление, что он использует женщин, а потом бессердечно от них избавляется.

По сути, так и было, но в свое оправдание он мог возразить, что и они были к нему бессердечными. Сердце в их отношениях не участвовало. Он использовал их, потому что они являлись к нему по единственной причине – они хотели, чтобы он их использовал.

После приступа паники он ощутил внутри холод, а мозги стали лихорадочно соображать. Без борьбы он не сдастся!

– Пойдем. – Он взял брюнетку за руку, вывел на тротуар, так, чтобы их не было видно из окон. Потом повернулся и посмотрел на нее. Знал ли он вообще когда-нибудь ее имя? Может быть, она велела называть ее Бебе или как-то на этот лад?

Тут он тоже проявлял свой талант. С женщинами, желавшими сохранить анонимность. Не желавшими оставлять ему после своего посещения ничего, даже своих имен.

Вот и его Незнакомка тоже сидела в его салоне и берегла свое имя будто сокровище.

– Извини, – резко сказал он брюнетке. – Нет.

Ему нужно было сделать это как можно быстрее. Чем дольше он был на улице, тем сомнительнее выглядело его отсутствие.

Брюнетка изменилась в лице. Улыбка сползла с ее губ.

– Я не могу – я встретил другую. – При этом признании у него застучало сердце – точнее сказать, забухало. Да, он встретил другую. Другую женщину, имени которой не знает. Но вчера он обнял ее за плечи, и она не стряхнула его руку. Не закричала, не позвала на помощь полицию.

Идиот, он все еще колебался. Разве не глупо отказываться от легкого, горячего секса с безымянной брюнеткой ради смутного, маловероятного шанса пойти хотя бы в ресторан с другой незнакомкой? Но эта эффектная брюнетка никогда не сидела в его салоне с таким видом, словно она счастлива от самого факта существования его, Доминика Ришара, словно она способна часами поглощать его и никак не может насытиться. Конечно, она будет счастлива, если их секс будет длиться часами, но… это не то же самое.

Может быть, он слишком долго жил на десертах, на их эквиваленте в сексе. Весь его организм жаждет белков, жаждет долгой, медленной и сытной трапезы. А десертом можно полакомиться после этого.

На лице брюнетки отразились разочарование и уязвленная гордость. Она вскинула подбородок.

– От чего ты отказываешься, Доминик? Ты думаешь, я что-то тебе предлагаю? – Скривив рот, она окинула его взглядом с ног до головы.

Он с облегчением перевел дух. Слава богу, есть женщины, способные выйти сухими из воды.

– Вероятно, мне просто показалось, что тебе было так же хорошо, как мне. Что ж, мечты, мечты… Не осуждай меня за них.

Хм, он несколько утолил ее гордость. Она пожала плечами и с надменностью улыбнулась.

– Ах, все было чудесно, но такие вещи лучше не повторять. Они утрачивают свою прелесть.

– Да, конечно, – согласился он, прекрасно зная это по собственному опыту. И был доволен собой – обошелся без грубости, но смог все сказать. Он оглянулся на сверкающие витрины магазина, испытывая смешное желание похвастаться неизвестно перед кем своей респектабельностью.

– Я пришла купить твоих шоколадочек для гостей, – пропела брюнетка небрежным тоном. – И хотела просто поздороваться с тобой, раз уж я здесь.

Это означало, что сейчас он вернется с нею в салон…

Чашка шоколада и двойной темный шоколад стояли перед Незнакомкой. Нетронутые. Сама она положила деньги на столик и собралась уже уходить. О, Господи. Пошли мне сил…

– Гийеметта, – резко сказал он. – Помоги мадам выбрать шоколад.

«Мадам» резко повернулась к Гийеметте, а он прямиком зашагал в зал, надеясь, что его элегантная сотрудница справится с такой щекотливой ситуацией.

Незнакомка взглянула на него, когда он приблизился к ее столику. Ее лицо было бледным, глаза настороженными, холодными. Очень плохой знак. Как же ему вести себя, чтобы это не выглядело так, как было на самом деле, – что он пытался поладить одновременно с двумя женщинами?

– Мадемуазель, бонжур, – спокойно сказал он, убирая из голоса всю суровость, которую он мысленно положил в шкаф, захлопнул дверцу и повернул в ней ключ. Ему было тяжело. Под угрозой оказалось что-то жизненно важное, а он умел получать желаемое лишь с помощью кулаков, вкладывая в них всю силу. Но веснушчатая Незнакомка не умела боксировать, и дракой он ничего не добьется.