Бабка вылетела из кабинета, напоследок грохнув дверью и сообщив нам, что мы идиоты и ничего не понимаем в медицине, и что она напишет на нас жалобу.

Вызов 1.01 в 2.00. «Обморожение».

Зашла в дом, света лет 5 нет, пол стопили. Запнулась об один замороженный труп… упала на второй, уткнулась в третьего, живого, но с обмороженными ногами.

В кабинет, ковыляя и цепляясь за руку молодого мужчины, входит бабка. Правая голень вся умотана тряпками, а сверху для пущей красы и шаль намотана. Предложили бабке сесть и разоблачить ногу. Ой, лучше бы я этого не делала, такое амбре пошло, все ароматы Франции в одном флаконе.

Лодыжка и голень в нижней трети отёкшие, сине-красного цвета.

Перелом наружной лодыжки в чистом виде, но вид…

Спрашиваю у больной:

– Что случилось?

Она мне отвечает, что, мол, поскользнулась на крылечке, упала, зашибла и дома сидела неделю.

Спрашиваю, а чего, собственно, сидела неделю?

Ответ просто шикарен – дома лечила, внучок писал в горшок, а она прикладывала! После снимка диагноз, конечно, подтвердился, надо гипсовать. Пыхтя, вдвоём с медсестрой накладываем бабке лангету, а она всё что-то бубнит себе под нос тихонько. Когда прислушалась, думала от смеха стены гипсовой рухнут.

Бабуля бубнила:

– Вот, всё невестка, сучка такая, видно сама в горшок ссала, а не внучок, детская-то моча целебна.

На приём прибежал перепуганный мужчинка, глазёнки бешеные, речь прерывистая:

– Доктор, помогите! У меня глисты!!! Спрашиваю, мол, откуда такая уверенность?

Оказывается тот был у целителя, и целитель его просветил, что в животе «клубок червей».

На вопрос:

– Отчего же целитель не исцелил?

Мужчина ответил:

– Он не может на себя такой грех взять, убивая живые организмы…

В сельском клубе показали фильм «Ромео и Джульетта».

Иду под впечатлением – фильм гениальный! И слышу впереди:

– Как можно такое показывать? (Это про интимную сцену).

Через неделю на приём ко мне попадает та, что возмущалась.

Направляю на принудительное обследование.

Подозрение на гонорею. Заразила приезжего гостя с Кавказа.

А работает на ферме. Дояркой. Сколько было воплей:

– Вы за кого меня принимаете?

Зимой её лечили – отморожение ягодиц.

Секс на навозной куче при морозе минус 30.

Еду в трамвае, задумалась о своём, забыла, просто забыла проезд оплатить, не привыкла к нашим электронным компостерам. И тут, как назло, контролёры! Налички нет, пытаюсь договориться, чтоб квитанцию отсроченную дали, но баба-контролёр озверевшая, «на туфли бабло есть, а проезд оплатить так нету, ща в милицию поедем». Я уже встаю, чувствуя, что обречена провести остаток выходного в опорке, как вдруг между мной и контролёром вырастает мужик 2 на 2, и…

– Да что ж ты творишь-то, а? Ты хоть в курсе, кто это?

Немая пауза. Контролёр с недоумением смотрит на меня, я в принципе вполне разделяю её чувства, но мужик продолжает:

– Это ДОКТОР! Она деток лечит. А ты тут со своим штрафом вонючим. Контролёр хотела возразить, но смекнула, что габариты «рыцаря» сами по себе аргумент весьма веский и с недовольным видом вышла. Без меня. Я осталась стоять с широко открытыми глазами и отвисшей челюстью. После мужик поворачивается ко мне и говорит:

– Вы меня не помните, конечно, но как-то вы очень помогли моему сынуле, – и протягивает мне… билетик. И выходит вслед за контролёром. Посмотрела – билетик счастливый.

Не сильно верю в эту всю фигню, но сохраню его. Как напоминание, что всё-таки, наверное, не зря мы работаем и кому-то это действительно надо.

Лежала у нас бабушка с сахарным диабетом, а точнее его последствием – диабетической стопой.

Капали, перевязывали, ампутировать не могли, т. к. бабушка с букетом заболеваний и, если бы сделали ампутацию, мы бы её потеряли на операционном столе. К ней приходил только муж и пару раз сын Лёшенька (как она его ласково называла), который должен был приехать и навестить её.

Лежала бабушка около месяца у нас (нога чёрная, боли, интоксикация, а на фоне интоксикаций галлюцинации, она кричала и это были душераздирающие крики). Муж не приходил, сыночек тоже, а она просто умирала и ждала сына с мужем. Мы звонили её родным, но они не брали трубку. Один раз наконец-то дозвонились, трубку взял её сын Лёшечка и сказал: – МЫ не можем забрать МАМУ, так как диван, на котором она спала, мы выбросили. Ей негде спать будет.

После таких слов стало жутко. Та, которая умирая звала Лёшечку, сыночка любимого и всё ждала, что он обязательно приедет, нет, не сегодня, может завтра, но приедет…

31 декабря влетает баба в бигудях и истошно орёт:

– Сделайте мне аборт, я хочу свои грехи в старом году оставить!!!

Приезжаем на вызов врачебной бригадой с поводом «головокружение». Встречает пациента. С порога грубым громким голосом говорит:

– Там вон невролог назначения написал. В дневном стационаре мест нет. Только завтра. Делайте ему уколы и капельницу, что назначил врач, а завтра мы в дневном продолжим.

Врач скорой молча осмотрел мужчину, опросил, снял ЭКГ. Выставил диагноз неосложненного гипертонического криза. Дал таблетку гипотензивного под язык. Криз, заметим, купировался через 10 минут на таблетку, все жалобы прошли. Пациент не наблюдается, таблетки от давления пьёт как попало, не регулярно.

Жена:

– Везите его в больницу!

Врач:

– Нет показаний для экстренной госпитализации. Лечение амбулаторное.

Жена:

– Делайте уколы, что врач назначил.

Врач:

– Мы не делаем уколы по назначению врачей поликлиники при плановом лечении. Экстренную помощь оказали. Криз сняли.

Жена:

– Что ты там оказал?! Таблетка – это не лечение. Делай укол.

Врач (спокойно):

– Не кричите на меня, пожалуйста. Успокойтесь. Помощь оказали по стандарту. Острое состояние прошло. Пациенту помогло. Жалоб нет. А плановое лечение проходите в поликлинике.

Жена:

– В прошлый раз так же было! Потом увезли! Я сейчас вашему главному врачу позвоню, он вас на место поставит, бестолочи!

Врач (спокойно):

– Не оскорбляйте нас.

Жена:

– Да вас уволить мало! Все медики сволочи! Щас я вас научу как лечить! Сейчас я главному позвоню! Я его лично знаю!

Врач:

– До свидания, – и уходит.

Через 30 минут вызов повторно от жены с поводом «рвота с кровью».

Эта же врачебная бригада приезжает.

Врач осматривает, опрашивает пациента. Убеждается, что повод к вызову дан ложный. Узнаёт, что знакомая медсестра дневного стационара сказала жене пациента, чтобы та вызвала скорую повторно и те тогда увезут в больницу.

Жена (очень грубо):

– Вези в больницу! Если он умрёт, я тебя засужу, бестолочь!..

Врач:

– Женщина, ещё раз меня оскорбите – я напишу на вас заявление в суд. Пациент не нуждается в экстренной помощи сейчас.

Жена:

– У меня у знакомой министр родственник! Ты у меня поплатишься!

Врач:

– Хорошо. Я увезу, т. к. вызов повторный. Но показаний к экстренной госпитализации нет. Посмотрит дежурный врач стационара и отправит домой лечиться в поликлинике. Пациента увозят. Врач стационара осматривает, понимает, что положить экстренно нет показаний, но (!) испугавшись жалоб от жены госпитализирует пациента на плановое лечение.

Итог: скорая помощь оплёвана, оскорблена, жена зашла на скорую и наорала, что на скорой бардак, лечить не умеют, что врач стационара положил и т. д. и т. п. Врач скорой лично поговорил с врачом стационара и тот признался, что положил только из-за угроз расправой. Врач скорой, заметим, опытный врач, очень чуткий, вежливый и внимательный к пациентам, имеет множество благодарностей, почётных грамот и т. д.