Дизайнер обложки Сергей Борисович Гусев

Корректор Ирина Юрьевна Бралкова

© Игорь Евтишенков, 2020

© Сергей Борисович Гусев, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4474-5087-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Идея этой книги основывается на реальных исторических событиях, а также ряде исследований Дэвида Харриса и Х. Дабса, которые установили, что в I веке до н.э. на территории провинции Гуаньсу был построен город Лицзянь, что соответствует китайскому названию Рима. Это название также встречается в списке городов, датированном 5 г. н. э. Этот город, предположительно, построили римские легионеры, которые попали в Китай после поражения армии Красса в 53 г. до н. э.

Также сведения о пленных легионерах содержатся у Плутарха в биографии Красса, где он пишет, что парфяне отправили их в город Маргиану или Мерв. Из Мерва те попали к хунну, которые проживали на территории современного Казахстана и Туркменистана. Там легионеры принимали участие в строительстве столицы хунну на реке Талас, в 15 км от современного города Джамбул. В 36 г. до н. э. этот город был разрушен китайским генералом Таном, и римляне оказались в плену в Китае.

Упоминание об этих людях есть и в «Истории ранней Хань» китайского историка Баня. В 1989 г. профессор Гуань Ицюань с исторического факультета Института национальностей, г. Ланьчжоу, представил новые карты, на которые нанёс ещё четыре города, основанных жителями Лицзяня. Согласно его топонимическим исследованиям, город Лицзянь был впоследствии переименован в Цзелу, что означает «пленники, захваченные при штурме города».

Надежда вернуться домой ещё никогда не была так близка к реальности, как сейчас. Преодолев горы и выйдя к большой реке, главный герой по-настоящему начинает верить в своё спасение и возможность увидеть Рим. Его путь пролегает через Индию, где Лацию вновь приходится столкнуться с жадностью и завистью живущих там людей. Одним из них оказывается предатель Андромах, с которым судьба свела его в торговом индийском городе. Дорога домой оказывается не такой короткой, как кажется. Лацию приходится стать воином, командовать и сражаться рядом с новыми боевыми товарищами, использовать хитрость и в конце спасаться бегством от своих бывших благодетелей. Недалеко от границ римской провинции Азия он встречает друзей, которых давно считал погибшими, и теперь больше, чем когда-либо, горит желанием принести пользу своему городу и народу, однако многие его наивные порывы не находят отклика у граждан Рима. В родном городе Лацию приходится столкнуться с новыми трудностями, которые оказываются гораздо сложнее войн, предательства и зависти. Одной из таких загадочных проблем является странный знак на плече, смысл которого не даёт ему покоя всю жизнь.

© Евтишенков И. Н., 2015

www.theromansaga.com

– Нет, нет, не надо! – замотал головой Лаций, почувствовав, что кто-то пытается снять с него амулет. В ответ он получил удар по голове. Добившись своего, полуголый рыбак прошёл на корму и протянул кожаный ремешок человеку со странной лентой на голове. Тот покрутил медальон в руках, попробовал на зуб, постучал о борт лодки, зачем-то посмотрел сквозь него на солнце и, в конце концов, повесил себе на шею. Второй рыбак в это время доставал из мешка Лация разные вещи, пока тот лежал на толстых бамбуковых палках, прикрывавших дно и скопившуюся под ними тухлую воду. Лоб упирался в борт. Ноги были связаны в коленях, а руки – на груди. Полуголые худые грабители вели себя спокойно. Интуиция подсказывала, что скоро от него избавятся. Поэтому надо было достать нож. Сделать это было непросто, но он старался изо всех сил.

Когда чёрное лезвие оказалось в руках, Лаций стал осторожно резать им толстую верёвку. Сзади послышался шум – это один из рыбаков направлялся на корму. Проходя мимо Лация, он толкнул его ногой в спину и что-то сказал. Теперь на корме лодки было три человека. Ещё двое оставались на носу. Он осторожно продолжил резать колючую верёвку. Вскоре она поддалась, и давление на колени сразу ослабло. Теперь надо было перевернуть нож и зажать его между коленей, чтобы освободить руки. Через какое-то время одна из петель была разрезана, но остальные не поддавались. Верёвка, казалось, была сделана из дерева. В этот момент разбор вещей из мешка закончился, и главный рыбак что-то сказал своим людям. Те с недобрыми ухмылками направились к Лацию. Он сделал несколько отчаянных движений, и острое лезвие разрезало ещё одну петлю. Когда первый грабитель схватил его за ногу, он уже почти полностью освободился и успел перехватить нож в правую руку. На узких, блестящих от пота лицах промелькнуло удивление. Они остановились, и один что-то крикнул через плечо назад. С кормы прозвучал резкий грубый ответ. Нападавшие схватили длинные вёсла и вытянули их перед собой. Сзади к ним поспешили на помощь ещё два товарища.

Лаций не стал ждать, когда они нападут первыми. Он схватил рукой одно весло и дёрнул его на себя. Первый рыбак упал на колени и сразу же получил удар ножом в спину. Второй попятился назад и, споткнувшись, упал спиной на борт. Однако вид крови на спине товарища заставил его вскочить на ноги. Корчась от боли, темнокожий рыбак перепрыгнул через край и, плюхнувшись в воду, поплыл в сторону ближайшей лодки. Однако к Лацию уже спешили ещё два человека. У них не было вёсел, но они были уверены в своих силах и даже попытались нанести несколько ударов короткими острыми палками, похожими на длинные дротики. Но они, по-видимому, не обратили внимания, что их противник держал в руках два ножа. И сначала один рыбак упал на дно, глядя широко раскрытыми глазами на торчащий из груди кусок железа, а затем другой, схватившись за живот, заорал диким криком и, опустившись на колени, скрючился рядом, пытаясь вытащить лезвие скользкими от крови руками. Лаций сам выдернул оба ножа и подошёл к главарю. Тот, не шевелясь, смотрел на него выпученными глазами и беззвучно шевелил губами.

– Буйао ша во1! – плохо произнося ханьские слова, взмолился он, и теперь уже пришла пора удивляться Лацию.

– Что ты сказал? – переспросил он.

– Не убивай меня! Он сказал убить тебя. Он сказал. Он дать это мне! – дрожащими руками рыбак вытащил из-за пояса клочок ткани, в которую были замотаны несколько блестящих камней. – Это много. Это много-много! Рыба не надо. Лодка не надо. Это много… – продолжал лепетать он, и Лаций, задавая простые вопросы, понял, что проводник Бобо заплатил этому странному человеку за то, чтобы они его убили.

– За что? Что он сказал? Почему убить? – допытывался он у него.

– Ты – плохой человек. Ты очень много плохо, – повторял одно и то же темнокожий глава племени, протягивая ему камни. – Ты брать это всё, брать! Я жить. Не убивай меня! – он упал на колени и прижался лбом к днищу лодки. Лаций медленно опустился на толстую балку, служившую лавкой, и на какое-то время замолчал. Перед глазами пролетели долгие месяцы жизни в хижине старого знахаря, разговоры с ним и его внучкой, странное желание научить их чужому языку и многие другие подробности, на которые он не обращал там внимания. Почему отец Бобо не отдал его старшему евнуху? Зачем отправил в такую даль со своим сыном, подвергая того опасности? Зачем вообще вылечил, если в итоге всё равно отправил на смерть? Или, может, это Бобо сам решил так избавиться от него? Но зачем? Получалось, что старый Дао Цань не хотел убивать его в своём доме, но и не хотел, чтобы он оставался с ними. Более того, он зачем-то хотел, чтобы старший евнух тоже ничего не узнал. Как будто стремился избавиться от него чужими руками…