– Не знаю…

– Да о чем тут думать?!

Кейт отступила от него.

– Я не собираюсь удирать, чтобы увянуть и умереть. Я хочу сражаться. Я собираюсь продолжать. Я сделаю, что могу, чтобы помочь людям. Вот почему я стала ученым. Вот чему я посвятила свою жизнь и не отступлюсь в свой последний час ради парочки дней комфорта. Вот чему я хочу посвятить свои последние часы.

– А умереть с достоинством? Провести оставшееся время со мной?

– Этого я тоже хочу.

– Я могу вытащить тебя отсюда силком, если тебе будет от этого легче.

– Я тебя не боюсь, – улыбнулась Кейт.

Не удержавшись, Дэвид тряхнул головой и расплылся в улыбке.

– Хочу тебе напомнить, что я вышколенный убийца.

– Я боюсь только необученных убийц.

Он почти помимо воли рассмеялся.

– Невероятно. Послушай, единственное, о чем я прошу, – это чтобы ты обдумала возможность уйти отсюда. «Иммари» разбиты. Чума излечена. Ты отдала довольно. Утро вечера мудренее. Давай поговорим об этом поутру, и надеюсь, мы уйдем вместе.

Дэвид двинулся к дверям.

– Ты куда?

– Мне нужно на свежий воздух.

Пол смотрел на бурлящие тучи в иллюминатор, гадая, ураган это или всего лишь сильная буря. Налетел дождь – сперва порывами, а затем сплошной пеленой воды, толкавшей самолет вниз, заливая двигатели и швыряя Пола, Мэри и троих военных туда-сюда.

Самолет вильнул и снова ухнул вниз, подбросив Пола так, что ремень безопасности больно врезался в живот. Он почувствовал, как ладонь Мэри ложится на его руку, и крепко ее пожал, гадая, удастся ли им дотянуть до Марокко.

Посадочный модуль «Альфа»

На глубине 1200 футов ниже уровня моря

Близ северного побережья Марокко

Если прежде в уединении нуждалась Кейт, то теперь настал черед Дэвида.

Шагая по тесным коридорам корабля и подымаясь на лифте в сырую темную штольню, ведущую на поверхность, он старался не думать, но помимо воли мысли его то и дело обращались к неизбежному решению: остаться или уйти.

Решение остается за Кейт, и каким бы оно ни было, Дэвид понимал, что останется с ней рядом до самого конца, несмотря ни на что.

И только уповал, что конец этот придет не здесь – в этом холодном, темном, чуждом месте. Ему представлялось, как они сидят рядышком у камина в доме его родителей – он читает, она задремывает в его объятиях, как они отсыпаются чуть не до полудня, не спеша никуда и ни ради кого, и все им до лампочки. Они это заслужили. Они свой долг выполнили.

Полнейшую тьму круглой штольни нарушал лишь блеклый свет звезд, и в конце концов Дэвид вышел из нее на залитый лунным светом склон горы. На поддонах у входа стояли несколько ящиков припасов, некоторые коробки были вскрыты и частично опустошены Дэвидом и Мило, питавшимися этими пайками. Берберы, контролирующие Северное Марокко, регулярно их снабжали, чувствуя себя в долгу перед Дэвидом, который помог им захватить базу «Иммари» в Сеуте. Вдали переливалась огнями обширная база. Прожекторы на сторожевых башнях обшаривали своими лучами периметр. Дальше сияли огоньки административных и жилых зданий.

Из-за сияния луны и ярких огней базы Дэвид едва не прозевал Мило, сидевшего за самым дальним ящиком.

Подросток сидел, скрестив ноги и закрыв глаза. На миг Вэйлу показалось, что тот спит, но тут юноша медленно открыл глаза и сделал глубокий вдох.

– Тебе бы стоило поспать, Мило.

– Я бы с радостью. Но мой рассудок отказывается сотрудничать. – Он встал. – А доктор Кейт? Она будет жить?

– Толком не знаю…

– Пожалуйста, поведайте мне.

– Она говорит, что не поправится. Говорит, «Альфа» выдал правильный диагноз.

Мило отвел взгляд.

– И вы ничего не можете сделать?

– Порою не остается ничего иного, как наслаждаться оставшимся у нас временем. В этом нет ничего дурного.

После этого ни тот ни другой не обменялись ни словом. Просто лежали навзничь, глядя на звезды.

Так прошел час, а может, и больше. Дэвид утратил счет времени. Он уже задремывал, когда Мило вдруг нарушил молчание.

– Вы останетесь здесь?

– Надеюсь, нет.

– А куда?

– В Америку.

– В ваши края?

– Угу. В Северную Каролину. Где я вырос. Если она поедет.

– Я хочу увидеть Америку, – обернулся к нему Мило. – Вот почему я выучил английский.

– Ты должен обязательно туда съездить.

До слуха Дэвида донесся треск сломавшейся вдалеке ветки. Насторожившись, он прислушался. Больше не донеслось ни звука.

– Мило, это радио еще у тебя? – прошептал Вэйл.

– Да, – юноша похлопал себя по боку.

– Ступай вниз. И не выходи, пока я тебя не вызову.

Мило прищурился, потом кивнул и бесшумно скользнул с терраски у вершины холма обратно в темную штольню.

Дэвид скрылся за ближайшим ящиком, взявшись за кобуру. Шаги смолкли, но кто-то здесь еще есть. Вэйл чувствовал это кожей.

Добравшись до их с Дэвидом спальни, Кейт почувствовала себя вымотанной до предела. Она даже не представляла, то ли это последствия хирургического вмешательства, то ли суток экспериментов напролет. А может, из-за того, что наконец-то избавилась от секрета, который так долго таила от Дэвида… Она рухнула на кровать совсем рядышком со струйкой крови, засохшей на подушке и простыне. Медленно стянула простыни и наволочку, швырнула их на кровать каюты через коридор напротив и постелила свежие простыни.

И уснула, едва голова ее коснулась подушки.

Еще не открывая глаз, Кейт сразу же поняла, что постель пуста. Узкие койки команды не предназначены для двоих, и в них куда теплее, когда и она, и Дэвид в постели. И все же, протянув руку, коснулась пустого места там, где должен был лежать он.

И в этот миг пришла к решению.

Она проведет свои последние дни с Дэвидом там, где он захочет. Это и ради него, и ради себя самой.

Женщина закрыла глаза снова, и пришедший сон был лучшим с тех пор… как она себя помнила.

Ожидание оказалось скверной стратегией. Дэвид заключил, что человеку на опушке известно его приблизительное местонахождение и что тот может быть не один.

Он уже собрался было метнуться к следующему ящику, когда в ночи разнесся зычный, знакомый Дэвиду голос:

– Приятно видеть, что твои инстинкты не притупились.

Поднявшись, Дэвид увидел появившуюся на опушке Соню – вождя берберского племени, контролирующего сейчас Сеуту. Лицо у нее было довольное.

– Могла бы сообщить о своем приходе.

– Как и ты, я предпочитаю фактор внезапности.

Дэвид улыбнулся, оценив ее упоминание о его внезапной атаке и захвате базы «Иммари» – опираясь на помощь ее самой и ее племени.

– По-моему, вы прямо-таки завалили нас припасами, – указал он на ящики.

Шаловливая улыбка Сони померкла.

– В свете грядущего – нет.

Дэвид бросил взгляд в сторону базы. Да, огней больше, чем требуется для обычного ночного дозора. Они готовятся к атаке.

– Когда?

– Со дня на день. Быть может, даже завтра. Если шпионы правы, контратака «Иммари» будет глобальной. Война на всех материках.

– Как? Я думал, с ними покончено.

– Они консолидировали свои силы. И привлекают новых приверженцев. Начали захватывать электростанции и продуктовые склады по всей планете.

– Это что, шутка?

– Многие не хотят возвращения прежнего миропорядка. И альтернатива «Иммари», их мировоззрение многим импонируют.

Дэвид снова оглядел базу.

– Но вы готовитесь не к обороне базы. Вы планируете атаку.

– «Иммари» перебрались в горные области, – кивнула Соня, – пытаются занять высоты, где смогут продлить сражение. Испанцы планируют потеснить их к морю, в сектор обстрела наших рельсотронов. Мы можем прикончить их, вынудить сдаться – при условии, что сумеем удержать здесь позиции.

– Хороший план, – кивнул Вэйл.