— Здорово! — Роберт приподнялся и сел рядом с Женей. — Красивая и трогательная мечта. Но, Жень… зимы ведь у нас и без того долгие.

— Нет, Роберт. Мне хочется, чтобы там, в месте моей мечты, зима не кончалась никогда. Чтобы не отвлекаться ни на что другое. Ни на какие ненужные мысли. Зима для меня — как символ покоя, о котором ты говорил. Она есть — и больше ничего не нужно. Живёшь себе спокойненько, и хорошо тебе. Уютно. Тихо. Что ты там пишешь?.. Записываешь мои слова?

Роберт отвлёкся от тетради и улыбнулся:

— Ну, правда, красиво же! Нужно записать.

— А зачем тебе это? Про что ты там всё пишешь и пишешь, м? Признавайся, давай!

Роберт смущённо поджал губы.

— Да вот, кажется, прорвало. С того момента, как пришло твоё письмо, образы идут и идут.

— Дашь почитать?

— Да тут пока лишь наброски, Жень.

— А о чём пишешь?

— О нас.

— Интересно… И что же именно?

— Да всё то же. Мы втроём в твоём прекрасном доме. Где-то вдалеке от «большой» и шумной жизни. Начинается дождь. Но… не прекращается. Постепенно вода поглощает Землю, большая часть человечества умирает…

— Как у Авроры во сне?

— Именно, — кивнул Роберт. — Только вот не знаю, какую причину придумать для этого бесконечного дождя…

— Получается, фантастику пишешь?

— Да я бы не сказал… Скорее, психологический реализм будущих поколений, которые будут жить в новом мире.

— И что же нас с тобой ждёт в ходе образования нового мира?

— Пока ещё не решил…

Женя повернулась к окну.

— Эх… — тихо произнесла она. — Как бы мне хотелось, чтобы этот дождь действительно никогда не заканчивался.

— Почему?

Женя на мгновение притихла.

— У меня такое ощущение, — произнесла она, — что когда закончится дождь, закончится и наше время.

Роберт взял её руку в свои ладони.

— Если я и уеду, Жень, то только чтобы потом сразу же вернуться. Понимаешь, звать новые времена в свою жизнь нужно, освободившись от всего старого. А для этого необходимо сначала с ним разобраться. А то что-то засиделось оно и изрядно поднадоело своим шумом. Необходимо выпроводить его. По-хорошему. Без драк и ссор. С чистым сердцем.

— Однажды ты уже ушёл… — прошептала Женя, глядя куда-то перед собой.

— Я для себя уже всё решил, Жень. Что бы ни случилось, поверь: без тебя своей жизни я уже не представляю. Следующую зиму проведём вместе. Пусть не бесконечную, но весну же тоже нужно встречать, правда?

Женя повернула изумлённое лицо к Роберту.

— Ты сейчас серьёзно?..

— Абсолютно, — улыбнулся он и поцеловал её в щёку. Потом в губы. А потом стал медленно и аккуратно заваливать её на спину.

— Аврора может выйти!..

— Скажем, что играем. Создаём потомство для нового мира…

— Дурачок!

— Не буду отрицать…

— А они будут счастливы?

— Кто?

— Ну, потомство.

— О, несомненно. Ведь зачаты будут при таком счастье!

— Ой, дурачок…

Когда Роберт раздевал Женю, одновременно целуя её тело, она вдруг тихо произнесла:

— Причиной нескончаемого дождя могли бы стать слёзы. Для твоей истории. Собранные воедино слёзы всех женщин нашей планеты, пролитые за всю человеческую историю.

Роберт замер.

— Хм-м… любопытная мысль… Но как-то многовато слёз, не считаешь?

— В самый раз, Роберт. Уж поверь мне. В самый раз, чтобы поглотить всю Землю.

Роберт задумчиво и примирительно кивнул, а затем продолжил неторопливо целовать Женю. Вскоре и она принялась отвечать ему лаской. Правда мысль о слезах теперь не выходила у него из головы. Неотступные строчки уже складывались и живо мелькали в голове:

Слёзы, когда-то пролитые людьми, вернутся и накроют собой этот мир. Он сотворил слёзы — от них он и погибнет. Люди породили друг для друга множество причин для слёз — от них они и исчезнут. По закону Равновесия однажды страданию должен прийти конец. Дождь будет лить, лить и не прекращаться…

*

До самого позднего вечера и всё следующее утро Роберт только и делал, что писал. Сидя за кухонным столом, пока Женя занималась кулинарными делами, он был погружён в тетрадь. Внимательно перечитывал некоторые отрывки. После нескольких минут кропотливых размышлений — какие-то из них вычеркивал, а какие-то обводил в кружок и потом переписывал на чистой странице. Так у него потихоньку складывался текст. Основная нить сюжета.

— Ну всё! — наконец не выдержала Женя, сев за стол напротив него. — Я хочу знать, что ждёт твоих Роберта и Женю! Прочтёшь?

— Это пока что только черновой вариант…

— Всё равно! Мне просто интересно. Может, и правда у нас здесь так всё и произойдёт, как в твоей книге? Мир будет поглощён водой, словно при Всемирном потопе. Дождь ведь уже четвёртый день не стихает. Это очень необычно. Так что сейчас самое время прочесть твой текст.

— Думаешь?

— Конечно. Вдруг потом будет поздно? Кто его знает, что нас ждёт с таким ливнем. А так я хотя бы буду знать, что предстоит нашим литературным двойникам. Хоть спокойней на душе станет.

— Ну что ж… — Вздыхая, Роберт перелистнул тетрадь и улыбнулся шутливому настроению Жени. — Уговорила! На худой конец выскажешь первые впечатления… Мало ли, вдруг вообще бред какой-нибудь пишу. Имена пока будут наши. Потом, возможно, изменю. Чтобы не было слишком заметно, что история — отчасти автобиографическая. И ещё — это всего лишь первые отрывки. Коротенькие кусочки истории. Потом нужно будет всё это собрать в цельное полотно.

— Хорошо! — Женя потёрла ладони в предвкушении. — Начинай с самого начала!

Роберт, взглянув на неё, улыбнулся снова. Потом опустил глаза в тетрадку, нашёл нужную страничку, навёл палец на одну из мелких строчек и, сделав очень серьёзное выражение лица, начал читать…

*

…Шёл четвёртый день. Вода с неба не заканчивалась. По радио во многих регионах страны объявили штормовое предупреждение.

— У меня остались два мешка с крупами, немного макарон, картошки вёдер десять. Также есть различные соленья, варенья и компоты в погребе, только нужно будет их оттуда достать — не то затопит. Так что — на ближайшее время нам хватит, — сообщила Женя, поставив на стол перед Робертом несколько банок консервированных вкусностей.

Роберт до последнего отгонял от себя мысль о затоплении. Но четвёртый день непрекращающегося дождя — это всё-таки не шутки. Он тут же закрыл свою тетрадь, чмокнул Женю в лоб и отправился в погреб.

Достав оттуда все имеющиеся банки, он увидел, что первый этаж уже стало затапливать. Поэтому с помощью деревянной лестницы он поднял все продукты на чердак сарая. «Так лучше», — подумал он и, спустившись, бросил взгляд на Бусю. Та пугливо-грустными глазками тоже глядела на него.

После недолгих рассуждений Буся переселилась в дом. Теперь она свободно разгуливала по комнатам первого этажа и иногда опасливо подходила к Роберту, сидящему за столом. Тот, не отвлекаясь от мыслей, хватал со стола морковку или яблоко и протягивал ей. Коза осторожно брала подношение и уходила. А потом, через какое-то время, появлялась снова. И процесс повторялся. Так Буся и привыкла к Роберту.

Почему Бусе дали столько воли в чистом доме — ответ крылся снова в дожде. Из-за страха затопления первого этажа Робертом и Женей было принято решение переехать, а также перенести все ценные вещи (мебель, игрушки, посуду, продукты) на второй этаж. Он был гораздо меньше первого: обычная спальня с двухместной кроватью посередине и со слегка изогнутым по форме крыши потолком.

Два кресла Роберт расположил возле окна. Наблюдать за дождём и беседовать было пока что их любимым с Женей занятием. Или чем-то вроде «стихийного паралича» — когда ты не можешь отвести взгляда от какого-то мощного и неуправляемого природного процесса. Это состояние охватило их с Женей с самого первого дня и, судя по всему, отпускать не собиралось.