-Нет. Ему никто не звонил, – задумавшись, сказала Света, добавив: - Не звони ему. Не надо. Как Шурка отойдет, сама решит сказать ему об этом или нет.

    Я промолчала. Наверное, слов больше не было. Хотелось молчать. Безнадежные разговоры, догадки, ни к чему бы, ни привели. В голове путались фразы, мысли, от чего хотелось просто провалиться под землю. Волнение нарастало, но  обнадеживало лишь одно – она жива.

    Фильм подходил к концу, так  и не понятый мной. Заснули мы в не известии. Все звонки друзьям были пусты. Они тоже ничего не знали.

***

    Дни шли своим чередом, принося все больше и больше новых известий, как хороших, так и плохих.

    Первым самым радужным известием было то, то Шурку спустя несколько дней,  выписали из больницы. Нашей радости не было предела. После этого происшествия родители подруги стали больше уделять ей внимания, и первое время ходили за ней по пятам. Неделю заставили дома отлеживаться. За это время Шурка пожалела о том, что натворила, и вытащить ее из депрессии Таське и Лейле было крайне не просто. Мы звонили ей каждый день, и замечали изменение в ее голосе, от тяжелого хриплого он почти спокойным. В нем не было задора, но время все расставляет на свои места.

  «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Всё время, что ребята проводили в больнице, Таська и Славка были вместе. Когда Таська узнала о происшествии, они гуляли со Славкой в парке. Слушая непонятные в тот момент слова в трубке, она уронила ее, и растеряно села на ближайшую  лавку. Друг засуетился, протягивая ей воду. Она жадно глотала ее, не в состоянии сказать и слова.

    Затем долгая бессонная ночь в больнице, где они остались со Славкой и Тимуром. Последний был, как на иголках, не находя себе места. В палату никого не пускали. Тогда впервые Славка, обняв Таську, передал все то, что хотел передать давно. Он не планировал это, само вышло. Это была поддержка, она была тогда важна, как никогда.

***

    Короткие гудки. Я терпеливо подождала минуту, и снова набирала уже заученный номер.

-Алло, – отозвался он.

-Привет, Максим, это Лера звонит, - еле выдавила я, чувствуя нарастающее волнение.

-Салют,  – безрадостно произнес он.

-Как у тебя дела?

-Ты звонишь, чтобы спросить как у меня дела? – усмехнулся он.

-И это тоже. – призналась я. - Слушай Максим, мы можем сегодня встретиться, вечером в часов семь?

-Можем. А зачем? – голос на том конце провода стал чуть серьезнее.

-Раз говорю, значит надо. Давай у моста Москвы реки.

-Хорошо, – я отключилась и шумно выдохнула.

   Одним делом меньше.

-Куда это ты намылилась в семь часов? – улыбаясь, спросила подруга, неожиданно появившаяся в проеме двери.

-Да по делам, – непринужденно произнесла я, делая лохматый пучок из волос.

-Какие у тебя дела появились, о которых я не знаю, а? – приподняв дугообразные русые  брови, насупилась подружка, войдя в комнату.

-Да поговорить надо, с Максимом. Я хочу помирить их, – от услышанного подруга подпрыгнула на месте и торопливо направилась к окну, где стояла я.

-Ты свихнулась? – покрутив пальцем у виска, воскликнула она, ее руки схватили мои плечи и развернули к себе. Её глаза осуждали меня, со свойственной ей колкостью.

-Свет, нужно их помирить, они ведь любят друг друга! – настаивала я.

-Вперед! Только ты забыла у Шурки спросить нужно ли ей это. И любит ли она его, теперь. – Света отпустила мои плечи и пошла на кухню.

-Она запуталась в себе! – крикнула я, отчего подруга застыла в коридоре.

-Ради чего тогда идти? – её глаза стали темнее горького шоколада, в которых читался упрек.

-Хочу узнать все произошедшее от него.

-Если только так,- пожав плечами, согласилась подруга, её пыл поутих.

    Я оделась в спортивную одежду, и поехала на встречу. Меня не волновало, что я скажу, не думала как я буду перед ним выглядеть. Мне это даже не приходило в голову, единственное что я хотела, так это понять что произошло, увидеть его.

    Стрелка часов торопливо приближалась к семи часам, а я находилась в длинной прямой из машин, которые стояли в пробке.

   18:45. «Главное не опоздать, а то Максим уйдет, сочтя, что я просто его разыграла. Вот я и познала первую самую ужасную проблему Москвы – это пробки» - думала я, поглядывая в лобовое окно маршрутки.

   18:50. «Пробка.…А люди уже и привыкли. Вон на перекур из машин вышли, разговаривают. Мне бы их спокойствие»

   18:55. «Неужели! Хоть скорость прибавили, и, кажется, пробка рассасывается. А осталось совсем чуть – чуть. Моя следующая остановка»

    Выйдя из маршрутки, я удостоверилась,  что время ровно семь. Запыхавшись,  я подбежала к мосту, и громко выдохнула. Его не было.  Оглядываясь по сторонам я пошла по тротуару вперед. Река, гуляющие пары, кругом дети с родителями, парни на роликах и скейтах. В отдалении на траве сидел он. Я аккуратно пошла по спуску. Кругом было все еще зелено, лишь редкие золотые листья украшали траву янтарем.

     Трава еще была сочной и я села на нее шелковистую гладь.

-Привет.

-Привет, – он повернулся, а затем отвернулся, будто удостоверившись, что это именно я. -Только не говори, как дела. У меня все отлично.

-Хорошо не буду…- ответила я, покраснев. - Максим, что с тобой?

-Ты пришла,  что достать меня окончательно? – он нахмурился, взглянув на меня.

-Значит, нормального разговора не получится? - Он промолчал. Я не знала, что и  сказать, все вопросы вмиг куда-то подевались. Он был черств, опять закрытый от всех, снова один наедине с собой. В мыслях застряла фраза, которую я произнесла вслух:

-Боль делает людей другими.

-Что? Лер ты что-то сегодня пила? – внезапно рассмеялся он, подогнув под себя колени я отвернулась.

-Глупо будет сейчас шутить. Это не к чему. Ты не знаешь, как все серьезно.

-Знаю, - после долгого устремления на реку, он повернулся.

   Мурашки пробежали по открытым рукам. Только сейчас я ощутила, что он сидит всего-навсего в десяти сантиметрах от меня.

-Тогда оповести. Мне будет интересно, – выдержав его испепеляющий взгляд, я подперла рукой подбородок.

-Тебе это не интересно, – отвернулся он, снова рассматривая гладь реки.

-Почему же?

-Хорошо. Тогда ты должна ответить на один вопрос, – я смело кивнула, Максим повернулся и с невозмутимым взглядом спросил: -Почему ты лезешь в чужую жизнь? - он ужесточил  голос. - Тебе не с  кем понянчиться?

   В голове все пошло кругом. Я не ожидала от него таких слов. Стало больно, физически, под ребрами жутко защемило, отчего пришлось сделать пару глубоких вдохов. На меня будто одели корсет, крепко затянув сзади. Смерив его взглядом, который вот – вот бы наполнился слезами, я как тогда летом, после драки, ушла. Гордо ушла, не обернувшись назад, не показав своей обиды, злости, боли. Просто ушла.

    На душе тонкими, острыми когтями кошки рисовали узоры, узоры мыслей, с помощью которых я поедала саму себя.

    В комнате пахло цветочными духами, подруга невозмутимо сидела рядом с кружками в руках. Я взяла одну. Горло обожгло горячее кофе.

-Говорила же я! Не надо было тебе идти! – возмутилась Света.

-Я хотела как лучше, – вздохнула я. – А получилось, как всегда.

-Лер, ты ни в чем не виновата! – попыталась поддержать подруга, положив ладонь поверх моей руки. Тепло обдало кожу приятными мурашками.

-Если бы я не полезла, куда не надо было, то бы сейчас было бы все по-другому.

-Извини, конечно, но я с тобой соглашусь.

***

    Каждый последующий день напоминал предыдущий, ничем не отличающийся. Настроение подобно осенней погоде - было серым. Каждодневные звонки друзей и общение с однокурсниками в университете, возвращали меня из мира сырости в реальность. Сказать, что я была депрессии, и что я плакала – значит соврать. Не было боли, слез, истерик. Была обида, спрятавшаяся где-то внутри, словно испуганный зверь перед отстрелом. Даже мои любимые дожди, перестали радовать душу, каждый день они лили беспрерывно, надоедая. От этого часто падало настроение. Такая погода быстро утомляла.