встаю.

– Ты пойдешь со мной? – спрашивает она.

– Конечно, – говорю я. Я польщен, что она хочет видеть меня там, я помню

насколько это важное дело. Кого ещё она здесь знает?

***

Она ёрзает, пока мы сидим в комнате ожидания. Я тянусь к её руке и

улыбаюсь, потому что понимаю, что существует не так много вещей,

которые я могу сказать сейчас, чтобы успокоить её. Я даже не могу

представить, что происходит у неё в голове.

– Я так боюсь, – она смеётся. – Я пытаюсь не испытывать больших

надежд, но… – Она качает головой.

Я сжимаю её руку. Я собираюсь успокоить её, когда называют её имя.

Мы оба встаём. Профессор Хоуз моложе, чем я ожидал: немного меньше

сорока, с копной тёмных волос и добрыми голубыми глазами. У него

дружелюбное лицо, и я нахожу это успокаивающим. Он кивает мне, когда мы

проходим мимо него в офис.

– Скарлетт, присаживайтесь. Это ваш супруг? – Он имеет в виду меня. Я

предоставляю возможность ответить ей.

– Эээ, это Райдер Стивенс.

– Точно, – говорит он с энтузиазмом. Признание мерцает в его глазах. – Как

травма?

Моё лицо краснеет, и Скарлетт хихикает.

– Хорошо, – отвечаю я неловко. Моя «разбитая» задница – всё, чем я

известен сейчас.

Он снова переключается на Скарлетт.

– У меня хорошие новости. Тесты показали, что Джейк подходит для

испытания лекарства. Мы включили его в группу.

– О, Боже, спасибо Вам большое, – она прикрывает лицо руками. Она

переполнена эмоциями. Я улыбаюсь ей, пока она вытирает слёзы, и понимаю,

что сдерживаю свои.

– Испытания начнутся через шесть недель. Вы должны будете пробыть

здесь восемь недель, а затем снова три раза по шесть недель. Будут ли какие-

то проблемы с этим?

– Никаких проблем, – отвечаю я, прежде чем она успевает это сделать,

потому что я уже решил, что собираюсь покрыть все расходы.

– Хорошо. Ему нужно будет пройти ещё несколько тестов, но они могут

быть сделаны и в Чикаго, – он кладет пластиковую папку на стол. – Мне

нужно, чтобы эти документы заполнил врач Джейка. Он сможет переслать их

мне по факсу.

– Спасибо Вам большое ещё раз, – она снова шепчет, а затем встает и

протягивает руку.

Он берёт руку и его добрые глаза смотрят на неё.

– Скарлетт, я надеюсь, это испытание поможет улучшить показатели, по

крайней мере, некоторых пациентов, но только помните, это просто

испытание. Это не гарантия, ладно?

– Я понимаю, профессор, – она грустно улыбается. – Но мне нужно верить,

что все получится. Я верю, что он поправится.

Мы покидаем офис и поднимаемся на этаж Джейка. Она всё ещё в шоке. Её

последние слова профессору звучат у меня в голове снова и снова.

– Не могу поверить, что завтра возвращаюсь домой.

– Я тоже не могу, – бормочу я.

Никак не привыкну к пустоте, которая образовалась у меня в животе. Я

пытаюсь убедить себя, что это не имеет значения. Это то, у чего нет

продолжения. Мы слишком разные. У нас совершенно разные жизни. Ради

Бога, мы живем на разных континентах.

– Хорошая новость, что он принят на исследования. Это самое главное, –

говорю я. Я чувствую себя лучше от того, что смог помочь ему в какой-то

степени.

– Точно, – улыбается она. – Хочешь встретиться со мной позже?

– Ты еще спрашиваешь? – ухмыляюсь я.

15

Прощаться трудно.

Это даже сложнее, чем когда у вас, как и у меня, есть более сильные

обязательства, что даже Чарли Шин выглядит как остепенившийся парень.

Мы стоим у выхода международных вылетов. Каждый раз, когда я смотрю на

неё, то чувствую, как комок в моём горле растет с каждым разом. Не могу

поверить, что это на шесть недель.

Шесть чёртовых недель.

– Ты будешь звонить мне? – спрашивает она.

– Ты не сможешь остановить меня,– отвечаю я. Я тянусь к её руке, помня,

что Джейк рядом, и не давая ему понять, что между нами что-то происходит.

– Я рад, что мы смогли встретиться.

– Я тоже, – она смотрит вниз и улыбается, но это грустная улыбка. – Я,

правда, буду по тебе скучать.

– Мы будем разговаривать каждый день.

– А что потом? Как это всё будет происходить? – Она смеётся и качает

головой. – Боже, не отвечай. Я не смогу отблагодарить тебя за то, что ты

сделал для нас, Райдер. Я не смогу… – её голос ломается.

Я притягиваю её в объятья, чтобы утешить. Я вижу, что она пытается

понять, и я хочу дать ей ответы, но я не могу, потому что у меня их нет.

– Иди, – говорю я мягко, сжимая её руку, – мы будем работать над этим.

Напиши мне, когда вы приземлитесь, ладно?

– Я напишу тебе в Фейсбук. И я продолжаю настаивать, потому что ты

растрачиваешь деньги со всеми этими звонками и смс, – она закатила глаза,

как будто моё отношение к деньгам действительно её заботит.

Я смеюсь и осторожно присаживаюсь на корточки рядом с Джейком, чтобы

не повредить спину.

– Приятно было познакомиться, Джейк.

– Я тоже рад был с тобой встретиться, Райдер. Спасибо за всё, – он

улыбается, держа свою игровую приставку.

Я смеюсь и треплю его по волосам.

– И ты больше не «задница». Ты классный.

Я машу им, когда они проходят досмотр. Я продолжаю махать, пока они не

исчезают из поля зрения. Я не могу помочь, но улыбаюсь, вспоминая о

прошедшей неделе. Лучшее, что осталось после всего этого, то, что ребенок

меня больше не ненавидит. Теперь я в порядке. Мне нравится видеть Джейка

здоровым.

***

Вернувшись обратно домой, я рухнул на кровать и вздохнул. Мой дом. Не

отель, не папин с мамой… мой дом. Мама хотела, чтобы я дольше оставался с

ними, но ради наших отношений я знал, что мне нужно переехать.

Я осматриваюсь вокруг в своей комнате. Такое чувство, что я и не уезжал

вовсе. Я не понимал, как сильно скучал по своей кровати и комнате, но в то

же время я уже ненавидел эту тишину. Я не понимаю, что это значит, но это

пугает меня. Я скучаю по ней. Прошел один чёртов час, как она улетела, а я

уже по ней скучаю.

Что со мной, блять, не так?

И я уже знаю ответ на этот вопрос.

16

– Райдер, присядьте.

Я вздыхаю и с лёгкостью присаживаюсь в одно из двух кресел, которые

стоят возле стола врача. Ничего хорошего этот разговор не предвещает, раз

уж начинается с того, что нужно присесть. Я жду, пока он обойдет вокруг

стола и сядет рядом со мной. Мой мозг вибрирует. Это плохая новость.

Сегодня пятница, ещё один день месяца, после того «проишествия» и я на

обследовании, которое должно показать, как скоро я смогу вернуться.

– Ваш перелом хорошо заживает, но нижние мышцы спины всё ещё

оставляют желать лучшего. Вы вряд ли сможете вернуться на корт к

открытому чемпионату США.

Я фыркаю. До чемпионата ещё три месяца. Как долго чёртова напряженная

мышца может не заживать?

– Если вы станете играть прежде, чем полностью оправитесь, вы можете

ещё сильнее порвать мышцы. И тогда вам понадобится операция. Я уже

отправил свой отчет Мэтту, мне очень жаль.

– Так что я должен делать все это время? Могу ли я тренироваться? Гулять?

Или мне придется просто сидеть у телевизора и смотреть всякое дерьмо? –

рычу я. Я расстроен и зол, не уверен, что могу быть еще злее.

– Вы не сможете ничем заниматься, пока не поправитесь и никаких

тренировок, по крайней мере, ещё месяц. Если мышцы продолжат заживать,

мы сможем назначить легкие тренировки.

Ещё месяц? Чёрт.

У меня уже был месяц безделья. Ничего другого не остаётся, как провести

ещё один. Я наклоняю голову. Я слышу, как врач, что-то говорит, но не

слушаю его. Я думаю лишь о том, как моя жизнь превращается в дерьмо.