— Как мне будет не хватать тебя, старина.
Рой кивает головой.
— Мне тоже. Ты был отличным партнером.
— Славные времена, — говорит Фрэнки. — И вот расходимся.
Анджела протискивается между ними. Удобно устраивается в середине.
— Мы что, завязали, Рой?
— Мы завязали, — отвечает он. Чувствует облегчение. Все закончено. Последние пятнадцать лет, аферы, мошенничество. Все. Его новая жизнь, как бы она ни сложилась, может, наконец, начаться. — Все. Точка.
Они выходят из зрительного зала в фойе. Рой с удивлением слышит какие-то голоса. Через щели в двустворчатой двери снаружи пробивается полоска света. Никого не должно быть на улице в столь позднее ночное время. Тем более в этом месте.
Яркий свет вливается в помещение кинотеатра из распахнувшихся настежь входных дверей. Шум голосов, лающие команды, визгливые приказы. Рой быстро пятится назад, защищая ладонью глаза от режущего света. Анджела повисает на нем. Хватает его за руку. Вцепляется в него.
В кинотеатр входит Саиф в сопровождении двух полицейских в форме. Настоящих полицейских. Не таких, как представлял Фрэнки. На груди у Саифа полицейский жетон, висящий на ленте, свешивающейся с шеи. Усов нет. Как нет и акцента.
— Как вижу, рана в живот уже зажила, — говорит Саиф. Речь его безукоризненна, выговор чисто американский.
Лицо Роя перекашивается от ужаса. Как это могло случиться? Такого конца нельзя было даже предположить.
Сейчас Анджела испытывает настоящий страх. Вцепилась в Роя, висит на нем.
— Что происходит, Рой… что происходит…
Он снова пятится назад, подальше от Саифа, подальше от двух полицейских. Подальше от пистолета в руках у Саифа, который он уже достал из кобуры и направил на них. Ему следовало догадаться. Ему следовало расколоть этого парня с самого начала. Ему никогда вообще не надо было переступать порога этого проклятого склада. Никогда не надо было вступать с ним ни в какие дела.
— Я знал, что ты подстава, — говорит Рой безразличным тоном. — С самого начала я это понял.
— Что ж, спасибо за доверие… подельник, — отвечает Саиф, входя в фойе. Держа их под дулом. — Вор у вора… В общем, получилось неплохо. Достукались, голубчики, но, надо сказать, придумали-то вы все это ловко. Я рад, что застукал вас обоих.
Рой смотрит на дверь. К ней не подобраться. Полисмены стоят с обеих сторон их группы. Рой отходит еще немного назад. Анджела прижалась к его правому боку. Перепугана до смерти и дрожит. Он ни за что не должен был брать ее с собой. Никогда не должен был вовлекать ее в эти дела.
— Отличный материал для прессы, — продолжает Саиф. — "Мошенник со своей когортой, или Маленькая фея несчастья". Что-нибудь вроде этого.
Рой чувствует, как снова давит голову. В течение многих дней он справлялся с этим. Просто надо подумать о чем-нибудь другом. А сейчас он сам провоцирует это. Подталкивает. Надеется, что будет давить еще сильнее. Желчь чувствуется в горле. Ведь это же не его план. Все должно было кончиться не так. Они сейчас уже должны были бы быть дома. Считать деньги. Начинать предавать забвению всю прошлую чушь.
— Ты убил нас, Фрэнки, — безразличным голосом произносит Рой.
— Господи, Рой, — протестующе восклицает Фрэнки; голос его дрожит. — Я же не знал. Я думал… я думал, он чистый.
— Ты убил нас.
Саиф на мгновение опускает ствол вниз, сует руку за спину и достает наручники. Рой не может отвести от них взгляда. Наручники. Они никогда не были на его руках. Наверняка не почувствует удовольствия, когда они защелкнутся на нем. Давление в голове чуть увеличивается. Перед глазами мелькают полосы, но не такие яркие. Он не может вызвать прилив гнева. А что гнев… Он знает, что проиграл. Проклятые наручники… они все ближе.
Застывшая рядом с ним Анджела неотрывно смотрит на пистолет Саифа. Он уже не наведен ни на кого. Он опущен вниз. Опущен сильно вниз. Рой видит все это — и ее взгляд, и пистолет; в его голове проносятся мысли.
Все происходит медленно. Так медленно, что Рой удивляется, почему его движения все еще скованы, почему он неподвижен и не может ничего предпринять. Рой не может не видеть, как Анджела оседает на пол, ее ноги подгибаются; вдруг она, выпрямившись, прыгает. И почти тут же Рой начинает кричать, но крик получается запоздалым. Крик долгий и растянутый, а должен быть резким и грозным.
Тело Анджелы припадает к телу Саифа, ее пальцы впиваются в него. Течет кровь, лицо его расцарапано. Ужасные царапины тянутся кровавыми бороздами по щекам. Рой усилием воли заставляет ноги двигаться, бросается к сцепившейся паре, пытается оторвать Анджелу от копа.
— Не надо, — кричит он. — Прекрати, Анджела, прекрати…
Рой чувствует у себя за спиной двух полицейских. Чувствует, зачем они подбежали к нему. Но ему все равно. Он тащит Анджелу, пытается спасти ее, пытается отвести от нее дальнейшие неприятности. Он согласен взять на себя все, хотя они работают в паре. Только бы выгородить ее. Она здесь ни при чем. Он сможет раскрутить это как надо, сможет разыграть это и перед судьей…
Боль пронизывает его голову. Но это не та боль. Не от давления внутри головы. Это острая боль, распространяющаяся по всему телу. Сквозь быстро застилающий глаза туман он может рассмотреть одного из копов, который снова поднимает дубинку. Дубинка со свистом рассекает воздух. Опускается на голову Роя.
Мычание. Тяжелый шумный выдох. На этот раз боль не чувствуется. Просто какое-то странное ощущение. Движение. Кинотеатр как будто поднимается в воздух, а потом заваливается на один бок. Все изгибается, искривляется. Переворачивается вверх дном. Рой тяжело валится на бок, прижимаясь щекой к полу фойе. Голова дергается из стороны в сторону. Глаза вылезают из орбит.
Кинотеатр снова погружается в туман. Рой не понимает, что происходит. Они ушли? Они ушли и заперли двери? Он видит ноги, видит только ноги, двигающиеся туда-сюда по полу. Он слышит какую-то возню. Что все-таки происходит? Огни все больше меркнут.
Выстрел. Выстрел из пистолета. Резкий, громкий. Отозвавшийся эхом в пустом кинотеатре. Выстрел и крик. Это Анджела. Анджела кричит. Свет уже погас, а Анджела кричит. Крик смолкает, но это ее крик.
"Анджела кричит, — думает Рой в последнее мгновение перед тем, как сознание покидает его. — Анджела кричит, значит, я сделал что-то не так. Я виноват. Только я виноват во всем".
Один
Он лежит на пляже, одежда сгущена ниже пояса. Рой, согнув шею, смотрит на живот, на ноги, рассчитывая увидеть избыточную плоть и волосы. Удивляется, не обнаружив привычного живота. Тонкая загорелая талия. На такую приятно смотреть. А ведь такой она и была много лет назад. Солнце сегодня яркое. Не горячее, но яркое. Он не чувствует жара, исходящего от него, но это его не волнует. Оно яркое, только и всего.
Восточный бриз. Он и его не чувствует. Бриз подгоняет парусные лодки. Порывистый ветер срывает шляпы с родителей и разрушает песчаные замки, построенные детьми. Голубая прозрачная вода. Рыбы снуют у берега; многоцветные плавники и блестящая чешуя. Вода сама держит тело на плаву.
Неподалеку в шезлонге Анджела, подставляет себя солнцу. Голубой бикини, который он ей купил… где-то. Где-то там, в небольшом городке. Они зашли тогда в маленький магазинчик. Их встретил хозяин. Смеялся вместе с ними, угощал их содовой водой со вкусом апельсина. Они купили плавки для Роя, несколько ожерелий из ракушек и акульих зубьев. Голубой бикини Анджеле.
Она глядит на Роя и улыбается. Ему кажется, что она выглядит старше. Старше, чем была тогда, когда они покупали ей бикини, но дело не в этом. Она сейчас взрослая женщина. Красивая. Она наверняка уже ходит на свидания, а Рой и не возражает. Он внушает ей, что надо быть осторожной, следит за всеми молодыми людьми, с которыми она встречается; пока все ему нравятся. Вспомнить никого из них он не может, но знает, что они ему наверняка нравятся.
