Глеб еле сдерживался, чтобы не расхохотаться, глядя на великое недоумение своего старого друга.
– Мы с сыном как-то по зиме нечаянно встретились, пили кофе, дурачились, вот и придумали одну забавную историю по этой знаменитой книжке. Ну, если покороче и чтобы сразу тебе было понятно….
Как ты помнишь, несчастный Робинзон просидел на своём острове двадцать восемь лет, коз выращивал, целыми месяцами сараи строил, кладовки разные. Пятницу потом принялся воспитывать, скучал, ныл постоянно, что домой хочет очень, а все эти годы на ближнем берегу, под самым робинзоновым боком, шлюпка с его разбитого корабля валялась…. Он на неё никакого внимания не обращал, она так благополучно у него там, на берегу и сгнила.
Ну вот, однажды мы с Сашкой на рыбалке как-то трепались на эту тему, он и пристал ко мне: «Чего этот Робинзон, совсем тупой был, если шлюпку свою не мог починить и уплыть с этого проклятого острова?!». Я и сам тогда задумался, даже книжку в оригинале целый день подробно изучал! Потом взял Сашку, за пару дней набросали вместе с ним небольшой план, вроде как сценарий, он перевёл его на английский и вывесил в Интернете. Назвал сам: «Робинзон – лентяй, трус или дурак?!». Я ему не мешал – своих дел тогда хватало. Приятно было, что парень самостоятельно и нормально головой работает.
Потом я удивился, что его проект так быстро заметили, письма стали валом валить на электронную почту, а через месяц французы прислали предложение поучаствовать в съёмках этого сюжета в натуре. Заказали сделать по возможности точную копию шлюпки Робинзона, подобрать молодого парня, по возрасту подходящего под Крузо, найти место на наших берегах, чтобы было тихо, без лишних людей, без заводских труб.
– А чего именно французы так спохватились? Никого поближе не нашлось, что ли?
– У них с англичанами давняя нелюбовь, особенно по исторически вопросам. Вот и здесь, ухватились французы за эту идею, загорелись, что можно документально показать всему миру, каким ослом был на самом деле этот «великий» английский путешественник! Что можно снять реальный сюжет о том, как современный парень, ровесник Робинзона, в одиночку, так же, как и он, пользуясь тем же самым набором материалов и инструментов, какие оставались у Робинзона на берегу после крушения, смог сдвинуть на воду выкинутую штормом шлюпку, как следует снарядил её и благополучно уплыл с острова к людям! И не через три десятка лет, как в книжке, а всего лишь через несколько дней после той бури!
Этот французский телеканал специализируется на исторических и географических случаях, наподобие «Дискавери». Они гарантировали парню хорошие деньги за сценарий и за выполнение этого проекта. А мне было просто интересно понаблюдать, получится ли всё это у моего сына.
– Ты сам и снимаешь это кино? Когда научился-то?
Не глядя на Глеба, боцман почесал ручкой ножа затылок, скинул лезвием куски разделанного судака в чистую миску.
– Нет, ты что! Я же говорю, партнёры эти, из Франции, прислали сюда своего представителя – девчонку молодую, профессионала в этом деле. Она сама пригнала небольшой трейлер с аппаратурой из Парижа. Одну камеру и часть технической мелочи привёз с собой наш паренёк, оператор из Москвы, она с ним уже не первый год работает по России. Мишаня этот пухлый, тихий, но мастер классный!
– А француженка-то эта не совратит там у вас никого? Не боишься?!
– Это ты про мальчишек?
– Ну, и про них тоже.… А ты сам-то как? Устоишь?
– А зачем?
Взглянув друг на друга, капитан Глеб и Никифорович одновременно улыбнулись.
– … Десятивёсельную шлюпку я взял на время съёмок во флотском яхт-клубе.
– А чего не «шестёрку», всё полегче твоему пацану было бы его к воде-то тащить?
– Нормально! Сейчас ему полезно в меру телом понапрягаться.… Да и эта бандура больше похожа на старые английские шлюпки, для настоящего правдоподобия.
– И он там всё делает один, сам тащит эту посудину по песку?! И ты не помогаешь?
– Да, всё сам…. Один. Без обмана. – Глеб улыбнулся. – А вот по вечерам вместе обсуждаем, что получилось за день, что нет, как и что сделать назавтра получше. Без моих советов ему пока не обойтись.
Пошарив по карманам, он достал телефон.
– Попробую отсюда своим позвонить, может так получится…
– Да брось ты это! У нас тут не везде берёт, если только на воде иногда на тот берег пробивает, и то если дождик, а так, с мобильника наш залив обзванивать – тухлый номер!
– Да, действительно…
– Я ж тебе говорил.
Боцман Усманцев неторопливо похаживал вокруг костра, и небольшим половником, примотанным на обструганную деревянную палочку, внимательно снимал пену с закипающей ухи.
Бесцеремонно, но с негромким уважением с тропинки в их сторону свернул пожилой мужичок с оцинкованным ведром в руке.
– Привет, Никифорыч! Продымил всю деревню своими дровами! Цельный пожар на берегу тут устроил! Ушицей, гляжу, балуетесь?
– Да, друг вот ко мне на выходные приехал…
– Дак, небось, по этому поводу, и выпиваете, а?!
Мужичок оптимистически оскалил гнилые зубы.
Боцман скривился от случайного дыма, зашевелил усами.
– Ладно ты, тоже, выпиваете.… Иди, давай, к своей корове, заждалась она тебя! Вон там, за большими деревьями они все недавно топтались. Выпиваете, тоже мне…
Мужик хмыкнул, вытер рукавом рот.
– Ну, тогда я пошёл.… Всего вам тут хорошего. Да уж…
Проводив его долгим взглядом, Глеб Никитин расхохотался.
– Чего ты так с человеком-то строго?!
– А чего с ним…! Ходит тут всегда, вроде как нечаянно! Знаю я его! Корову доить пошёл, по делам, с ведром типа! Ага! Самогонку нашу унюхал, хитромудрый! На стаканчик напрашивался! Не люблю я таких – видит же, что мы и без него тут хорошо сидим! Дак нет же, припёрся…
– Ладно, не рви душу по пустякам. Расскажи лучше, как там Любаня?
– Любаня, Любаня… Дед я уже. И дважды, знаешь же ведь прекрасно…
Никифорыч бурчал по инерции, смешно сложенными в трубочку толстыми губами осторожно пробуя дымящуюся уху.
– Любка-то моя всегда по тебе сохла. Если бы ты нос тогда не воротил, сейчас бы папашей меня называл!
– Лучше дедушкой Витей!
– Я те дам дедушку!
Капитан Глеб увернулся от горячую половника, ловко откатившись по траве в сторону от костра.
– А чего такого-то! Старенький ведь ты, дедуля…!
– Ах ты, охламон!
Боцман крепко ухватил отбрыкивающегося Глеба за ногу.
– Сейчас ты у меня попляшешь! Сейчас я тебе покажу, кто старенький! Проси прощенья!
Точным движением Никифорыч захватил ещё и руку Глеба, намереваясь взять его на болевой приём.
– Пощади, дедушка Витя!
– Проси правильно! С уважением!
Они неистово барахтались на песке, боцман грозно прикрикивал на соперника, Капитан Глеб заливисто хохотал, успевая между приёмами дразнить Никифорыча.
– Ну, ты, древнерусский мастер спорта, позабыл, как подсечку правильно делать?! Напомнить?
– Да я тебя сейчас…!
– Не выйдет!
Наконец Глеб вывернулся из тяжёлых объятий и дёрнул боцмана за плечо, подставив под его колено свободную ногу. Тот сильно, с шумом, грохнулся на травянистый песок берега.
– Живой?
– Убью насмерть!
– Если поднимешься! Де-ду-шка!
Глеб вовремя отскочил, смеясь.
– Всё! Был не прав – погорячился! Давай руку.
Поднимаясь с земли и отдуваясь, Никифорыч уважительно посмотрел на Глеба.
– Сам-то вроде как уже седеть начал, а прыткий какой…
– Имеется.
Они одновременно присели рядышком на свёрнутый брезент, у огня. Боцман, всё ещё трудно дыша, потянулся за фляжкой.
– Ну что, давай за мир? Не передумал насчёт алкоголя-то?
– Нет, ребята-демократы, только чай!
– А зря – вкусный у меня напиток в этот раз получился.
Никифорыч выпил, зачерпнул и бесстрашно хлебнул вдогонку из половника горячей ухи.
