– Ну мы свое дело сделали!.. – Голос Афанасия звучал чуть грустно, и Ивар невольно повернулся к бородатому Мстителю. – Пожалуй, пора прощаться! Мы и так засиделись в этом городе, полном разврата и всяческого порока!

Олешер, лицо которого после вчерашней пьянки являло хороший пример этого самого порока и разврата, многозначительно хмыкнул. Крыса, из врожденной осторожности пивший мало, сохранял молчание.

– Императрица вновь на троне, – продолжил Афанасий, – зло наказано. Мы можем вернуться к простой и чистой жизни Мстителей…

– То есть к грабежам и прочему разбою… – негромко, так, чтобы Афанасий не услышал, пробормотал Сигфред. Ивар с трудом сдержал улыбку.

– Пусть удача всегда будет с вами! – сказал он, пожимая руку главному Мстителю, а затем – и его воинам.

– Пусть ваши боги не оставят вас! – вздохнул в ответ Афанасий. – Ну, если будете в наших краях, то заходите, если что!

– Обязательно! – кивнул Ивар.

Мстители развернулись и медленно побрели прочь от причала. Императрица простила им все разбойные грехи, за которые Афанасия, например, восемь раз приговаривали к четвертованию и три раза – к колесованию, но бросать свой «промысел» борцы за идею, похоже, не собирались…

– Ох, страшитесь, купцы, – осклабился Нерейд, глядя вслед недавним союзникам, – отощают ваши кошельки!

Драккар подплыл совсем близко, и стало видно, что на носу, на месте конунга, стоит Эйрик. Ветер трепал его длинные седые волосы, а морщинистое лицо выражало радость.

– Живы, тролли забугорные! – рявкнул он, едва нос корабля со стуком ударился о причал, и с молодой грацией спрыгнул с драккара. – Чтоб вас всех Фенрир закусал до смерти!

– Живы, – ответил Ивар, – что ж нам будет?

– «Что будет», «что будет»… – проворчал пожилой воин, по очереди обнимая соратников. – Ингьяльд нам уже рассказал, какой вы тут шорох навели, императоров свергая!

– Мы не хотели, честное слово! – принялся оправдываться Гудрёд. – Оно случайно получилось!

Рёгнвальд, стоящий рядом с братом, лишь улыбался. В этот момент Ивар сообразил, что никогда больше не спутает близнецов друг с другом, и даже удивился: как он мог ошибаться раньше?

Вслед за Эйриком борт перепрыгнул Арнвид. Лысина его маслянисто поблескивала, а в выцветших глазах светилась гордость.

– Ну молодец, – сказал он, глядя на Ивара почти с отеческой гордостью, – хорошо справился.

– Твой ученик тоже себя показал, – ответил тот. – Если бы не он, то мы бы погибли раз десять!

– Только ему этого не говори, – старый эриль заговорщицки понизил голос, – а то зазнается! Учиться дальше не захочет!

– Ладно, – пообещал Ивар.

На пристани царила радостная круговерть. Прибывшие на драккаре и те, кто ждал у причала, обнимались, хлопали друг друга по плечам, хохотали, вспоминая собственные злоключения.

– Сегодня мы должны помянуть конунга, – сказал Эйрик, поприветствовав всех и вновь вернувшись к Ивару, – чтобы ему там в Вальхалле икнулось, и не один раз!

– Обязательно, – кивнул Ивар. – Прямо на корабле?

– А где же еще? – криво ухмыльнулся Две Марки. – Берег тут не слишком годится для пирушки… Сейчас отберу с пяток братков – и отправим их в город за пивом, а то наши запасы иссякли!

– Более грустной новости мне не доводилось слышать с того самого дня, как я по пьяни потерял свой первый набор рун! – Арнвид скорчил печальную мину и тут же, не выдержав, захихикал.

Отзвучал стев поминальной драпы о конунге Хауке по прозвищу Лед, и викинги в полном молчании вскинули кружки. Пена, сползающая по стенкам сосудов, казалась слезами.

– Не было такого конунга во всех Северных Землях! – выкрикнул Нерейд, сделав добрый глоток. – Враги трепетали при его имени, а друзья радовались!

– Вот боги и решили забрать его к себе, к тем, кто достоин! – поддержал Ингьяльд. Он, судя по раскрас-невшимся щекам и блуждающему взору, был уже изрядно пьян.

– Я трудился над этой драпой три дня без отдыха, – сказал Ивару сидящий рядом Арнвид, – а никто не способен оценить сложность кеннингов, оригинальность размера и строгость рифм! Для них она лишь очередной повод напиться!

– Я все же думаю, что напиваться с хорошими стихами лучше, чем без них, – возразил Ивар. – Искусство скальда пробуждает сердца и создает настроение!

– Ты говоришь правильно, – важно согласился лысый эриль и присосался к кружке.

– Прошу внимания!.. – Эйрик поднялся на ноги и заколотил ладонью по кружке, требуя тишины. Викинги, расположившиеся на лавках драккара и между ними, потихоньку смолкли.

– Хорошо! – пробасил Две Марки, убедившись, что его слушают все. – Прежде чем мы лишимся способности соображать, нам нужно еще кое-что сделать, а именно – выбрать нового конунга! Дружина не может без вожака, как драккар без весел!

– Правильно!.. Верно!.. Наливай!.. – вразнобой завопили викинги.

– Почему бы ни выбрать конунгом меня? – спросил Нерейд, гордо выпячивая грудь.

– Потому что ты болван! – отрезал Эйрик. – Если у кого-то есть предложения – выкладывайте!

Рыжий викинг впал в глубокую задумчивость, прочие воины с недоумением переглядывались. Напряжение сгущалось над кораблем.

– Хорошо, так я и думал… – Две Марки улыбнулся. – Тогда я предложу сам. Мне бы хотелось, чтобы корабль вел тот, кого мы все зовем Ивар Ловкач!..

Ивар подавился пивом, закашлялся.

Ощущение было такое, словно его со всей силы ударили по голове чем-то тяжелым и мягким. Голова гудела, глаза норовили вылезти из орбит, а сердце неприятно подергивалось.

– Спокойствие, только спокойствие, – Арнвид участливо похлопал Ивара по спине, – не нужно так переживать! А то я знал одного ярла, который умер, подавившись костью…

Но Ивару в этот момент было не до занимательных историй старого эриля.

– Что ты такое говоришь? – откашлявшись, спросил он у Эйрика. – Я – и конунг!

Но прочим викингам, судя по нараставшему гулу, подобное предложение пришлось по вкусу.

– Даешь нового конунга!.. Ивару – ура!.. Наливай!.. – орали десятки луженых глоток так, что слышно было, наверное, и в императорском дворце. Громогласные вопли прокатывались над гаванью, заставляя людей на соседних судах и берегу испуганно шарахаться.

– Почему не ты? – Ивар почувствовал, как его охватывает бессильное бешенство, напоминавшее скверное пиво, которое только пенится, но жажду не утоляет. – Ты в походы отправлялся, когда я еще в пеленках был!

– Все верно, – кивнул Эйрик, – опыта у меня больше, море я знаю лучше. Но, увы, у меня нет удачи, той самой, без которой не бывает истинного конунга. А у тебя она есть! Это заметил еще Хаук, ведь не зря он тогда подобрал тебя. Верно, Арнвид?

– Все точно, клянусь копьем Хедина! – подтвердил старый эриль. – Ты выпутывался из таких передряг, где погибли бы и сильнейшие! Удача спасала тебя там, где бесполезны оказались ловкость и хитрость!

– Хаук доверял тебе, – подхватил Две Марки, – если бы он мог сейчас выбирать, то, я уверен, он назвал бы тебя! Ты ведь ловко справился с обязанностями старшего в том походе на восток!

– Но у меня там было всего четыре человека! – простонал Ивар. Викинги вокруг продолжали орать, грозя разорвать друг другу ушные перепонки. С треском сшибались в тостах кружки, пиво щедро орошало палубу.

– Какая разница? – Арнвид пожал плечами. – А теперь будет четыре десятка!

– Но это же такая ответственность!

– Ничего… – Эйрик улыбнулся добро и мягко. Таким его Ивар за годы совместных походов никогда прежде не видел. – Настоящий мужчина должен быть всегда готов к тому, чтобы взять на себя ответственность за других!

Сквозь суматоху протолкался Нерейд с полной кружкой в руках. Рыжие волосы его слиплись и висели неопрятными сосульками, от мокрой рубахи разило пивом.