– Похоже на то, Морли.

– Мы меняем планы?

– Нет. Пойдем поболтаем с парнями в мэрии.

Серебряная монета подхлестнула память охранника, и парень честно признался, что ему щедро заплатили за то, чтобы он на час оставил свой пост. Он дал нам превосходное описание ничем не примечательной личности, совершившей эту сделку. Видимо, это был тот самый тип, который не пережил нашей встречи.

Клерк не был рад снова нас видеть. Он даже вдруг попытался покинуть вверенный ему участок, но Морли набросился на него, как волк на кролика. Вновь образованный комитет отправился в пустой зал провести небольшую конференцию.

Чиновник помог нам не больше, чем охранник. Но он сказал, что они появлялись снова, чтобы еще раз расспросить о нас. Как я понял, уже после того, как мы блестяще отбили атаку в проулке. Клерк уверял, что после разговора эти типы решили, что мы вовсе не те, кого они ждали, и что ошиблись, заподозрив не тех людей.

– Кто же, черт побери, мы такие?

Их обескуражили слова «исследователи из Танфера».

Отпустив чиновника, мы двинулись в гостиницу.

– Этот парень был не совсем откровенен, – заметил я.

– Он у кого-то на заметке. И испуган так, что нам не напугать его сильнее.

Помещение, которое мы занимали, с большой натяжкой можно было назвать комнатой. Это было превращенное в жилье стойло, вплотную примыкавшее к гостинице. В нем было не слишком уютно, и мы проводили много времени в общем зале. Но это оказалось единственным местом, где гролли могли разместиться более или менее комфортно.

В этот вечер мы отправились к себе раньше обычного, у нас не было настроения давиться в толпе посетителей. Все приходили сюда, чтобы хлебнуть немного и обменяться свежими небылицами. К тому же я собирался подняться с восходом солнца.

Я должен был вернуть экипаж владельцам и подыскать верховых лошадей. Остальное снаряжение, не гоняясь за химерами, мы уже прикупили в разных местах.

Это был спокойный вечер. Даже Дожанго почти не болтал. Он страдал от похмелья, а Морли не позволил ему ни капли для облегчения мук.

Гибриды отвратительно переносят алкоголь.

В шуме, доносящемся из общего зала, вдруг появилось что-то необычное, хотя я и не смог бы определенно сказать, что именно. Морли тоже навострил уши и, помрачнев, распорядился:

– Дожанго, взгляни, что там происходит.

Дожанго исчез, но уже через секунду возник снова:

– Шестеро парней допрашивают хозяина. По правде говоря, им нужны вы и Гаррет. На вид они очень крутые ребята, Морли. Плохо дело.

Морли заворчал. Затем замычал, зарычал, захрюкал и залаял на языке гроллей. Дорис и Марша тут же расположились по обе стороны двери. Дожанго скрылся за спиной Морли. Мне Морли сказал:

– Отойдем как можно дальше от дверей. Предоставим им побольше пространства, если они пожелают войти.

Шкура гроллей начала менять окраску. Они сливались с ландшафтом.

– Не знал, что они способны на такое.

– Гролли предпочитают этим не хвастать. Как ты там, Дожанго?

– По правде говоря, мне надо выпить. Очень надо.

– Не дрейфь, все будет в порядке.

Бабах! Сорванная с петель дверь влетела в комнату, а следом за ней и пара типов, сильно смахивающих на Плоскомордого Тарпа. За ними следовал их бесстрашный лидер. Арьергард сил вторжения прикрывали еще три глыбы мышц. Штурмовая группа расступилась, чтобы босс мог нас лицезреть.

Босс замер. То, что он узрел, явно пришлось ему не по вкусу. Выяснилось, что мы его ждали.

Морли бросил несколько слов. Марша и Дорис что-то прорычали в ответ. Наши гости оглянулись, и один из них произнес:

– О… похоже, мы влезли в дерьмо.

Морли улыбнулся командиру отряда и спросил:

– Что же, может быть, вы желаете приступить к делу?

– Мм… мы заглянули передать вам одно сообщение.

– Как мило с вашей стороны, – заметил я. – И что, оно такое длинное, что каждому из вас пришлось запомнить по целому слову? И не находите ли вы, ребята, обременительными те дубинки и железки, что таскаете с собой?

– На улицах по ночам небезопасно.

– Держу пари, вы правы. И столь же небезопасными могут оказаться некоторые помещения.

– Не перебарщивай, – сказал мне Морли.

– В чем суть послания?

– Сомневаюсь, что его целесообразно излагать при сложившихся обстоятельствах.

– Однако я настаиваю. Представляете, я прибываю в незнакомый город, где, как мне кажется, никого не знаю, и вдруг кто-то шлет мне привет. Я взволнован и заинтригован. Дожанго, сходи за бочонком и кружками, чтобы мы могли достойно принять гостей.

Дожанго, покидая комнату, обошел наших гостей сторонкой. И после его ухода они не двинулись с места. Видимо, их не вдохновило изменение в соотношении сил.

Из вещевого мешка я извлек маленький бумажный пакетик.

– Так в чем же суть послания?

Внезапно севшим голосом вожак произнес:

– Убирайтесь из Фулл-Харбора. Если ему еще раз доведется встретиться с вами, можете считать себя покойниками.

– Ну уж это совсем не по-соседски. Таинственный «он» даже не находит нужным назвать себя и объяснить, почему его так заботит состояние моего здоровья. Почему бы ему не просветить нас, чем мы так его обидели?

Несмотря на незавидность своего положения, наш гость начал дымиться. Пожалуй, я все же немного переборщил. Совсем чуть-чуть. Морли был прав.

Вернулся Дожанго с бочонком и кружками.

– Разливай, – распорядился я и, обращаясь к гостю, продолжил: – Послушайте, дружище, мне очень хочется побеседовать о человеке, который настолько заинтересовался мною, что прислал вас. Хотя бы узнать, в чем причина визита. Кто вас послал?

Он сжал зубы. Такой реакции я и ожидал. Я открыл бумажный пакетик и высыпал часть содержимого в заполненные Дожанго кружки:

– Не волнуйтесь. Это всего лишь безвредное вещество, которое вырубает слона на десять часов, а человека – на двадцать четыре.

Я подал знак.

Дожанго набрался мужества и поднес полную кружку человеку, стоявшему ближе всего к гроллям. Тот отказался принять напиток. Морли что-то пролаял, и Марша – а может, Дорис, – сграбастав кружку и гостя, перелил ее содержимое в его глотку. Ему это составило труда не больше, чем матери, поящей молоком несмышленыша-ползунка. Затем он раздел посетителя догола и выбросил из единственного окна комнаты.

Если у парня имелась хоть капля рассудка, ему следовало бы отыскать себе укрытие до того, как наркотик начнет действовать. Народ в Фулл-Харборе весьма отрицательно относится к появлению голых в общественных местах. Обнаруженные в столь непристойном виде вполне могли окончить свои дни, трудясь в поте лица на рудниках Кантарда.

Остальные обладатели крепких мышц решили, что настало время удалиться. Один из гроллей держал оборону в дверях, пока братец не пришел ему на подмогу. Когда все успокоились, я спросил:

– Кто вас послал?

– Можете считать себя покойником.

– Пусть мысль об этом утешает и согревает вас все долгие годы на рудниках. – Я передал Дожанго вторую кружку. На этот раз кормящей матерью стал второй гролль. – Мы будем продолжать процедуру до тех пор, пока вы не назовете имя. Вы будете последним. Если очередь до вас дойдет, вы получите дозу поменьше. В самый раз, чтобы забыть, кто вы и где находитесь, но недостаточную, чтобы перестать держаться на ногах. Так что проблем вам не избежать.

– Ради бога, Швиц, – взмолился один из громил, когда я вручил Дожанго следующую кружку. – За это нам не платили. Этот гад держит нас за яйца.

– Заткнись. Все будет улажено.

– Чушь дерьмовая! Ты же знаешь, что он и пальцем для нас не пошевелит. Скажет, что мы этого заслуживаем. Да если и захочет, у него не хватит влияния, чтобы нас выручить.

– Заткнись!

Один из гроллей схватил недовольного.

– Черт, подождите! – заорал тот. – Нас послал Зек Зак.

Я изумился, но скрыл истинную причину изумления, спросив: