– Почему же не поверю, – пожала она плечами, – Ты ведь сын Бога луны, не так ли? Так что это вполне логично.

Антон замялся, видимо, не решаясь задать какой-то вопрос... Но наконец осмелился.

– А тебе самой было сложно свыкнуться с новой жизнью? – чувствовалось, что слово “жизнь” вызвало у него немало сомнений.

Долл не на шутку задумалась. И в результате пришла к выводу, что врать в этом случае не имеет смысла.

– Тебе непросто будет понять, что это такое... Но когда превращаешься в вампира, не слишком-то анализируешь происходящее. Просто существуешь, подчиняясь новым потребностям. Ночной образ жизни не слишком напрягает, по крайней мере, меня. Я ведь всегда была оторвой, любила проводить время на тусовках... И знаешь, побывав по обе стороны, я поняла, что люди по большей части ничем не лучше бессмертных. А может и хуже, кто знает... – она увидела, что на лице Антона появились признаки несогласия, и покачав головой произнесла, – Не стоит вступать в диспут, все равно, каждый из нас останется при своем мнении. Ты и твоя сестра уже выбрали свой путь и теперь ничто не заставит вас свернуть с него. И меня тоже ничто не изменит.

– Я знаю, – неожиданно согласился с ней Антон, – И ты нравишься мне такой, какая есть.

Неожиданно он приблизился к ней, но не резко, как мог бы сделать Охотник, а плавно, как... безнадежно влюбленный парень. Долл застыла, как соляной столб, но в голове у нее зашумело, а сердце колотилось так, как оно не билось уже... полгода.

Антон осторожно снял с нее темные очки, но ей показалось, что он снимает ее многолетнюю маску, обнажая совсем другую девушку. Между их губами расстояние было не больше полудюйма, он ощущал ее холодное, даже морозное дыхание, она – его горячее, наполненное жизнью.

И тут сердце вампирессы будто пронзило тончайшей ледяной иглой. Она пронзительно вскрикнула, и словно спасаясь от мучительной боли, нырнула в бессознание...

***

Яркий солнечный свет пробивался даже сквозь ее смеженные веки. Открыв глаза, Долл уже без особого удивления поняла, что находится в месте, совсем не напоминающем Чикаго.

...Бегущий хрусталь воды небольшой речушки, берега которой были покрыты изумрудной травой с желтыми искрами львиного зева и мать-и-мачехи. Неподалеку виднелась опушка леска из неизвестных девушке стройных деревьев с серебристо-зеленоватой листвой. Неба было цвета самой чистой лазури, такого же цвета, как глаза вампирессы (в те моменты, когда они не сверкали жидким металлом). И самое главное – пылающий белым золотом шар солнца... который почему-то не причинял ей никаких неудобств. Да, слепил глаза, но не более чем обычному человеку.

Долл оглядывала окружающий пейзаж, больше напоминающий пасторальную картинку с какой-нибудь открытки – не хватало только розовощекой пастушки, в окружении миленьких белых овечек – с любопытством, но без особого удивления. Чем бы ни было ее состояние – сном ли, бредом, или все же чем-то иным – в нем явно не действовали привычные законы мира. Что ж, Долл в принципе была и не против, она лишь надеялась, что Алекс не появится здесь. Впрочем, слишком уж милым и светлым был этот мир – совсем не в духе вампира...

– Нравится? Я очень любила это место... – обернувшись на звонкий девичий голос, вампиресса увидела уже знакомую сверкающую птицу, – когда была жива, – добавила она с ноткой ностальгии.

– Я тоже умерла? – поинтересовалась Долл.

– Нет. А что, тебе этого так хочется?

Вампирочка пожала плечами.

– По крайней мере, это решило бы большую часть моих проблем. Ну..., – она задумчиво пожевала губу, – Я все-таки сплю или нет? И почему ты не появляешься в реальном мире?

Мёриел грустно улыбнулась, это удивительным образом удавалось ей, не мешало даже наличие клюва и отсутствие губ.

– Позволь, я для начала приму другую форму – ту, которая принадлежала мне при жизни. Это даст ответы на некоторые из твоих вопросов... хотя, породит, возможно больше.

– Валяй, – равнодушно согласилась блондинка. У любого существа – что вампира, что человека, существует предел удивления, определенный порог, после которого престаешь поражаться даже самым невероятным чудесам. И Долл через этот порог уже переступила.

Сияние окутало Мёриел, оно было настолько ярким, что Долл даже пришлось зажмуриться.

...Вместо чудо-птицы на берегу реки сидела невероятно прекрасная девушка. О прежней Мериел напоминали лишь два платиновых крыла за ее спиной – как у ангела. Соврала ли она о своей причастности к небесам? Или крылья говорили о ее второй сущности – птичьей.

Но самым поразительным являлось даже не это... Мериел-девушка была безумно похожа на Долл – почти как близняшка. То же кукольно личико: те же губы “сердечком”, огромные глаза, фарфоровая кожа... Только волосы ее были темными, почти до черноты, а радужка глаз не светилась лазоревой голубизной – они были того странного цвета, что сложно было сказать стразу, то ли черные, то ли синие, то ли карие... И не смотря на это, сходство между ними было просто невероятным.

Долл изучала собственного двойника, слегка нахмурив бровки. Но вопросов она задавать не спешила, хотя, и ее индифферентность была немного поколеблена.

– Вот, так я выглядела, когда была человеком... А потом превратилась в бессмертную. Кстати, тогда нас вообще никто бы не отличил друг от друга.

– Я так полагаю, ты не намерена распространяться о причинах нашего сходства? – заметила Долл.

Ее “негатив” (а девушка действительно выглядела так, будто в самой Долл часть цветов обратили на противоположные) покачал головой.

– Не сейчас. Мне очень многое нужно тебе рассказать, но время играет не на нашей стороне.

– То есть, я скоро очнусь?

– Да-да. И это еще одна проблема, – Мериел виновато опустила взгляд, – Ты не умерла, Лера, но это вопрос времени.

– Почему я не удивленна, – буркнула вампирочка, – С моим везением, мне уже давно должен был на голову свалиться кирпич!

– Ты особенная. В этом твое счастье и твоя беда. Из-за твоих сил у тебя появились могущественные враги.

Девушка откинула со лба прядь серебристых волос.

– И кто же он, позволь узнать? Неужели мой сумасшедший бывший?

– Он лишь оружие в руках первого вампира – Каина. Когда-то он пытался избавиться от меня. И ему это удалось. Я не позволю, чтобы история повторилась и с тобой.

Вот теперь Долл начала бояться. Она не так много знала об истории своего рода, но не сложно было понять, что ничего хорошего эта новость для нее не несет.

– Что я могу сделать? – прошептала она, – Он мой демиург, а к тому же, прародитель всех каинитов. Прикажи он мне спрыгнуть с небоскреба, и я ничего не смогу сделать.

Глаза Мериел яростно сверкнули, впервые за то время, что она общалась с Долл, ее голос звенел от неприкрытых эмоций.

– Каин не имеет над тобой власти, Лера. Ни он, и никто другой. Призови силы своей крови, свое наследство – и он ничего не сможет противопоставить этом!

– Постараюсь запомнить, – горько усмехнулась блондинка, – Кстати. Что там с моей смертью?

Девушка с крыльями сердито уставилась на вампирочку. Похоже, ее уже начала утомлять постоянная язвительность Долл.

– Это не повод для шуток, – прошипела она, – Все более чем серьезно! Речь идет не только о тебе, но и обо всех вампирах.

Брови Долл медленно поползли вверх. Как-то не ожидала она, что на нее взвалят еще и ответственность за судьбу всего рода детей ночи...

– Я не понимаю... Если Каин – наш отец и прародитель, почему он хочет навредить собственным детям? – медленно проговорила вампиресса.

– Вампиры не всегда таились в темноте... когда-то мы не боялись света. А Каин, Каин уже давно сошел с ума, он ненавидит свое бессмертие, ненавидит своих потомков и весь мир. Он вернулся – и распространяет среди бессмертных заразу, которая может повергнуть весь мир в океан крови и ужаса. Но то, что в других пробуждает все звериные инстинкты, убивает тебя. Только ты можешь остановить это, но и ты наиболее уязвима.