К слову, это был еще один повод его благодарности к Голосу. С открытием в себе новых возможностей, вампир обнаружил резкую непереносимость любого яркого света. Однако Голос научил его обходить эту проблему и при надобности даже передвигаться при свете дня. Блондинка считает себя защищенной до наступления сумерек. Что ж, ее ждет неприятное открытие – если есть свет, значит, есть и тень А там, где есть тень – лежит его тропа.

Девушка вообще во многом ошибалась. Например, ни люди, ни Охотники не спасут ее в решающий момент. Он полностью контролирует ситуацию... А все, кто считают иначе – глупцы.

***

– Кстати, с твоей сестрой все будет нормально? – не то чтобы Долл особенно это волновало, просто вампирочка в кои-то веки решила проявить немного вежливости.

Сейчас они с Антоном стояли в школьном коридоре возле ее шкафчика. Была перемена, после которой Долл должна была отправиться на литературу, а Антон на историю. Семарглу не хотелось оставлять девушку без присмотра, но безжалостному расписанию не было до этого дела. То, что Долл вдруг завела речь о самочувствии Флай, сбило его с толку. Похоже, именно этого вампиресса и добивалась.

– Не знаю. Ей порядком досталось. Но когда мы уходили, она спала, как... – Антон запнулся, слово “убитая” так и повисло несказанным в воздухе.

Долл понимающе кивнула. Какой бы она ни была стервой, и как бы ни относилась к Охотнице – но не согласиться с тем, что Флай была очень дорога своему брату, она не могла. Ей было жаль Антона... впрочем, не настолько, чтобы прекратить его использовать в собственных целях. Хотя Долл предпочла, чтобы тут обошлось без Эос с ее острым язычком и не менее острым мечом, который при случае мог быть использован против самой вампирессы. В том, что Антон никогда на такое не пойдет, она была уверена. Этот парень определенно что-то испытывал к холодной белокурой красавице, а значит, она могла им вертеть по своему усмотрению. План изображать наивную несчастную девицу уже отпал. Во-первых, семарглу, кажется, нравится пытаться перевоспитать плохую вампирскую девчонку. Во-вторых, если она сейчас начнет наивно хлопать глазками и лепетать что-то невразумительно о своей жестокой судьбе, вряд ли кто-то поверит в такие резкие перемены. Особенно стервозная Охотница. Она бы быстро раскрыла глаза влюбленному братцу, поведись он на маскарад вампирессы. Долл уже успела прийти к выводу, что Флай была опасной соперницей, но не стоит отказываться от нее, как от союзницы. Красотка с черными волосами никогда не пойдет против брата, следовательно, пока Долл может контролировать Антона, она может контролировать их обоих. Главное, чтоб неожиданно проснувшаяся честность не заставила ее сболтнуть об этом...

Мобильник в кармане Охотника запищал, оповещая о новом сообщении.

– Кстати, вот и Флай проснулась, – сказал он, увидев имя отправителя.

“Эта тварь, что вчера сделала из меня канапе на шпажке, – не обычный вампир. Это имеет отношение к тому Злу, что я давно ощущала в этом чертовом городе. Позвони мне. И не говори блондинке!!!!”.

– Что пишет?

Антон перевел взгляд с экрана на Долл, потом снова на экран. Наконец, он выдавил из себя вымученную улыбку и произнес.

– Проклинает нас за то, что ушли, не разбудив.

Лера усмехнулась.

– Почему-то я не удивлена. Ладно, мне пора. Увидимся через урок.

Семаргл лишь кивнул ей в ответ. Но, дождавшись, когда Долл скроется за поворотом коридора, направился не в кабинет истории, а на улицу, где неуверенными пальцами набрал номер сестры.

Она ответила после первого же гудка, как будто сидела у телефона все это время.

– Ты прочитал сообщение?

– Конечно. Прошу, скажи, что он не тот, о ком я думаю!

В трубке повисла тишина. Семаргл почти чувствовал, как на губах его сестры мелькнула горькая усмешка, исполненная не обычной бравады, а настоящей безысходности.

– Легенды, оказывается, говорят правду, Антон. Первый действительно существует...

***

Вытащив из сумочки перламутровый блеск Долл задумчиво провела мягкой кисточкой по губам. Она спокойно сидела на уроке, полностью игнорируя волну перешептываний о своей персоне – ну как же, взбалмошная экс-королева, наконец, удостоила челядь своим присутствием. Причем весь ее внешний вид, включая потрясающую одежду и гордо поднятую голову, ясно говорил о том, что блондинка намерена вернуть прежние позиции. Вообще-то, Долл это даже нравилось. Приятно после долгого перерыва вновь окунутся во всеобщее внимание, и не так уж важно, что его подпитывает – любовь или ненависть. Пока что школьная общественность находилось где-то между этих чувств. Но вампирочка знала, что их неопределенность не продлится долго – и либо она склонит большинство на свою сторону, либо все окончательно отвернутся от нее, предпочтя сбросить ледяную принцессу в воды Леты. Но этого Долл не допустит. И не столько, потому что жить не может без обожания однокашников (это как раз не так). Просто в случае ее провала Мирабель будет отплясывать победный танец, а торжество соперницы костью бы встало Долл поперек горла.

Сейчас ее смущало лишь то, что таинственное шестое чувство (которое девушка про себя именовала вампирской интуицией) заставило блондинку покинуть кабинет. Ну и ладно, пусть остальные вволю посплетничают о ее персоне. Так что она направилась в женский туалет, решив повертеться немного перед зеркалом. Эта процедура всегда обладала для Долл успокаивающим эффектом. Закончив приводить макияж в порядок, вампиресса не спешила возвращаться в класс и принялась поправлять выбившиеся из прически прядки.

Тут дверь отворилась и в нее вошла целая стайка старшеклассниц (кстати, кто-нибудь знает, почему девушки всегда посещают дамскую комнату парочками или даже компаниями?). Они все, как одна, уставились на Долл – та сделала вид, что не заметила столь невежливого внимания и, обернувшись, поприветствовала каждую из них.

– Привет, Изабель, Моника, Джена, – она поочередно назвала девушек по именам, показав, что помнит их. Они были на класс младше самой Долл, однако раньше они часто проводили время в одной компании. Не так давно любая ученица этой школы душу бы отдала, чтобы стать подругой Леры Даровой.

– Привет Долл, – синхронно кивнули девушки. Они вообще выглядели, если не клонами друг друга, то сестрами точно. Все как одна – златоволосые блондинки (причем все три – ненатуральные), у всех в одежде преобладает розовый. Короче наштампованные барби, у которых главные кумиры – Бритни Спирс и Пэрис Хилтон. Сама Долл, хотя и относилась к “девушкам со светлой головой”, но розовый на дух не переносила, поп-музыку не слушала, да и ее айкью был выше среднего. Но она была стервозной любительницей дорогого шопинга и хороших вечеринок, что и объединяло ее с остальными школьницами.

Долл слегка прикусила губу. Даже смешавшиеся в тесном помещении ароматы трех разных духов (Escada, Dior и, кажется... “Can Can” от крошки Пэрис) не могли заглушить другого запаха – того, что перекрывал для голодного вампира все остальное... Наверное, со стороны Долл было не очень разумно приходить в школу (просто шведский стол для ей подобных!), не отправившись предварительно на Охоту. Но она твердо верила в свою выдержку, да и просто в инстинкт самосохранения, которые не должны были позволить девушке наброситься на какого-нибудь подростка. Тем не менее, это не значило, что такая мысль не приходила ей в голову...

На самом деле, для трех cosmo-girl Долл предназначила кое-что другое. Поначалу ее смутило их количество – с одной было бы управиться проще. Однако вампиресса была уверена в том, что в промывании мозгов гламурным курицам не будет ничего сложного. Господи, да у них даже если есть извилины, то складываются они в известную аббревиатуру D&G! Вампиресса всерьез решила вернуть свой статус школьной иконы, а времени на это оставалось катастрофически мало. Приходится прибегать к экстренным методам.

– Знаете, скоро Рождественский бал, – мягко начала Долл, (кстати, по неизвестной никому причине Рождественский бал в их школе проводили не перед Рождеством, и даже не зимой, а в первые выходные ноября). – Выборы королевы начнется уже в эту среду..., – тут ее глаза сверкнули магическим серебром, а в телах “тройняшек-барби” появилась какая-то безвольности, – Не нужно объяснять, что вы будете голосовать за меня?