Встреча была назначена в небольшом итальянском ресторанчике, хотя Долл и ожидала, что место будет более дорогим и пафосным, этот выбор ее вполне устроил. Она бывала в этом месте пару раз – раньше, когда еще испытывала обычные голод и жажду, которые можно было утолить куском пиццы и бокалом вина. Она и сейчас могла есть человеческую пищу и даже чувствовать ее вкус (что бы там не говорила Беатрикс), но только человеческая кровь приносила силу и пускай краткое, удовлетворение.
Оказавшись внутри ресторанчика, Долл замерла и принялась искать взглядом отца. Почти в ту же минуту к ней подскочил услужливый официант с алым платком на шее (внимательная вампиресса уже успела отметить, что такой платок был на каждом служащем в этом заведении).
– Вы – мисс Дарова? – поинтересовался юноша, в то же время, помогая Долл снять плащ.
Девушка кивнула в ответ, и официант поразился тому, сколько грации и царственного величия было в этом коротком жесте. А заглянув в серо-голубые, глубокие, как холодные воды горного озера ее глаза, он чуть было не забыл, кто он и, что здесь делает. И лишь только, когда посетительница отвернулась от него, продолжая оглядывать зал, парень опомнился.
– Десятый столик, – промямлил он, с трудом шевеля языком.
А Долл, кажется, и не заметила, какое разрушительное воздействие оказал ее гипнотический взгляд. Она направилась к названному столу, но, не дойдя до него, застыла в удивлении. Потому что там, где должен был сидеть ее отец (и еще два человека), расположился незнакомый молодой человек.
Девушка быстро пришла в себя и поступила так, как поступала всегда – пошла напролом. Решительно подойдя к столу, она произнесла, не смотря парню в лицо.
– Прошу прошение, но вы, похоже, ошиблись столиком. Потому что у меня назначена встреча именно здесь и...
Молодой человек поднял на нее карие глаза, в которых пробежали искорки веселья. Или вампирессе это почудилось из-за отблеска ламп?
– Ты – Лера, верно? – парень встал и отодвинул соседний стул, чтобы Долл могла сесть. – Я – Том Крэйн. И мне кажется, что наши отцы не придут.
“Хм. Похоже, это и есть тот “отличный парень”, о котором упоминал папа. И, если верить его последней фразе – дорогой родитель все-таки всерьез озаботился моей личной жизнью”, – удрученно подумала Долл, приготовившись провести самый скучный вечер в своей жизни.
Вампиресса присела на стул, грациозно, как и полагает леди. Ей придется вести себя вежливо, хотя раздражение уже закипало внутри девушки. Она терпеть не могла, когда кто-то пытался управлять ее жизнью. Долл не любила подчиняться – только подчинять.
С другой стороны, это можно воспринимать, как забавную игру. Вот любопытно, за какое время этот Том полностью и бесповоротно окажется в ее власти? Сама вампиресса рассчитывала на пять-шесть минут... прибавив себе немного для форы. Она слишком давно не флиртовала ни с кем... Тут в мыслях Долл сам собой всплыл Тамерлан, который был по-настоящему дьявольски красив. Хотя, сейчас она не хотела загружать этим голову. В конце концов, один поцелуй еще ничего не значит, и вообще, этот вампир слишком наглый и напористый, а ей больше нравятся парни, из которых без труда можно вить веревки. Вот любопытно, а к какому типу можно отнести Тома?
К ним подошел официантка – девица лет двадцати трех-двадцати пяти. Несмотря на вежливую улыбку, которая видимо была таким же символом этого места, как и красные шарфики у прислуги, в ее лице Долл разглядела тоску и хорошо скрытую боль. Вампиресса не могла прочесть мыслей официантки, но ей это и не было нужно. Какое ей дело, до причин грусти этой девушки? Умение видеть больше, чем человек, просто взглянув кому-то в глаза, уже начало докучать Долл. Возможно, кому-то другому, не столь равнодушному к чужим судьбам, такая способность и пришлась по душе, но не ей. Этот почти эмпатический дар мог бы пригодиться в общении с ей подобными. Но, к сожалению, вампиры слишком хорошо скрывают свои эмоции – лица Бессмертных непроницаемы, пока они сам не захотят открыть свои чувства. Часть из того, что утаивали вампиры, можно было понять, используя зрение “летучей мыши”, видя то, что они говорят. Однако и это могло открыть лишь крохотную долю тайн.
Долл не была голодна – а иначе собственно, и быть не могло – но заказала себе пасту с острым соусом и бокал дорогого красно вина.
– Я думал, ты будешь что-нибудь... безалкогольное, – нахмурился Том. Правда, сказал он это, только, когда официантка уже отошла от стола.
Долл недовольно поморщилась. Он, что собирается проповедовать ей трезвеннический образ жизни? Сам-то, кстати, заказал, отнюдь, не “Колу”!
– Мой отец не имел бы ничего против этого, – холодно произнесла она, – И к тому же...
Вампиресса замолкла, не договорив до конца. Только что она чуть не выпалила: “И к тому же, алкоголь на вампиров не действует”. Ей придется быть очень осторожной, чтобы случайно не сболтнуть лишнего. Последние дни, проведенные в общение с ей подобными, значительно расслабили Долл.
– Что-что? Ты не договорила.
– Я лишь хотела сказать..., – вампиресса гордо вскинула голову, – Я уже достаточно взрослая, чтобы не свалиться с одного бокала.
– Я не это имел в виду... Извини, если обидел, – Томас опустил взгляд на белоснежную скатерть стола, – Мне кажется, тебе не очень приятно находится здесь.
Сжимая тонкими бледными пальцами со слишком ярким маникюром салфетку, Долл покачала головой.
– Не в этом дело. В смысле – ты здесь не причем. Просто, я не люблю, когда мной пытаются манипулировать.
– Понимаю. Родители норовят контролировать каждый мой шаг.
Вампиресса рассеянно кивнула, поправляя свои светлые локоны так, чтобы они полностью закрывали шрамы на шее. Она не любила, когда люди начинали глазеть на багровые отметины, “украшающие” ее алебастровую кожу. И уж тем более ей не нравилось, когда кто-то пытался об этом заговорить. А этот Томас и так был весь из себя – вежливый, заботливый, понимающий. От этого Долл испытывала непреодолимое желание, как следует цапнуть его – увидеть, как сломается его самоуверенность, как погаснут смешинки карих глаз, подчиняясь ее бессмертной воле...
Это видение настолько ярко вспыхнуло в ее голове, что вампиресса с удивлением поняла, что ее клыки уже начали немного удлиняться и заостряться. Долл еле успела остановить этот процесс, который, несомненно, выдал бы ее сущность. К счастью, Том, похоже, ничего не заметил, будучи слишком погружен в собственные мысли.
Больше всего Долл обеспокоило то, что после этого странного разгула фантазии, в ней вновь загорелась жажда. Нервно облизнув губы, вампиресса проговорила, чтобы хоть как-то заполнить образовавшуюся паузу и отвлечь себя.
– И где же официант? Мы сделали заказ почти вечность назад!
– Я так понимаю, ожидание тоже входит в список вещей, не любимых тобой? – усмехнулся Том.
– Просто я привыкла к лучшему обслуживанию, и не вижу в этом ничего плохого, – отрезала Долл.
В следующий момент девушка с красным шарфиком опустила на скатерть стола по паре тарелок с дымящейся ароматной едой и два бокала на высоких ножках.
– Видишь, здесь не так уж плохо, – Томас поднял свой бокал и улыбнулся вампирессе, – Предлагаю тост. За хитросплетения судьбы, благодаря которым мы сейчас сидим в этом месте.
Долл заставила себя улыбнуться в ответ, хотя губы почему-то немели и не желали слушаться. Она поспешно отпила свое вино, надеясь унять дрожь. Это ей не очень удалось, однако даже будучи настолько взвинченной, девушка не могла не оценить замечательный вкус этого напитка.
Став вампиром, она полюбила вино больше коктейлей, которые предпочитала раньше. Теперь она могла различить куда больше, в обычном сладковатом вкусе: там был и свет солнца, немного жгучий, но придающий вину какую-то особенную перчинку; мягкое серебро луны, так радующее ее вампирскую кровь; прохладные прикосновения дождя, ласкающего молодые виноградные лозы; касания смуглых человеческих рук – таких теплых, пахнущих солью и немного – кровью; густая черноземная земля, из которой и рождался виноград; даже трепетание крыльев бабочки, приманенной ароматом сладких ягод... И все это Долл могла почувствовать, просто прикоснувшись языком к терпкому напитку. Пожалуй, вампиры могли бы быть лучшими дегустаторами: тут бы пригодилась и их умение не хмелеть и столь тонкий вкус. Хотя, никакое, даже самое лучшее вино не смогло бы сравниться с другой красной жидкостью, в которой Дети Ночи нуждались, как ни в чем другом...
