К месту, где Виталий решил разбить лагерь, девушки пришли измученными, они едва держались на ногах. Кристина рухнула прямо на снег, не в силах даже снять рюкзак. Ощущая необычную сухость во рту, она начала горстями запихивать туда снег. Тамара заставила ее подняться и сесть на рюкзак, а сама, несмотря на усталость, помогла Виталию поставить палатку. Вскоре Кристина пришла в себя, но была не в силах принять участие в устройстве лагеря и приготовлении ужина. Воздух как будто сгустился, приобретя молочный цвет, и вдруг упала ночная тьма.

Горячий чай и бульон из кубиков, бутерброды с кабачковой икрой и свиной тушенкой подняли девушкам настроение и вернули им силы. Они с удивлением разглядывали необычайно низкое темно-синее небо с множественными россыпями ярчайших огоньков. Свет звезд давал возможность увидеть даже отдаленные горные вершины с сияющими белоснежными шапками.

– Посмотри: миллиарды необычно ярких звезд! – с восторгом воскликнула Кристя. – Вон Млечный путь! Прямо над нами! Как тут чудесно! Снег и лед уже не пугают. Хочется думать о чем-то важном, вечном.

– На горных вершинах ты сможешь найти только тот дзен, который сам туда принесешь![5] – задумчиво произнесла Тамара и, словно опомнившись, добавила: – Что-то на меня нашло.

– Так хочется увидеть падающую звезду, чтобы загадать желание! – воскликнула Кристина. – Если тут его задумать, то оно обязательно исполнится. Это место такое загадочное, мистическое, особенно ночью!

– Девушки, пора вам баюшки, – скомандовал Виталий. – Я вам сказочку на ночь расскажу – страшненькую, чтобы лучше спалось.

Ему хотелось побыть с Томой вдвоем, прижаться к ней, поцеловать, ощутить тепло ее тела, но мешало присутствие Кристины. Несмотря на то что они муж и жена, Тамара была против проявления чувств на людях, тем более в присутствии столь юной девушки. Воспитанная в семье военного по строгим правилам, она считала, что любовные отношения – это очень личное, им не нужны зрители.

– Страшненькую? На ночь? – Тамара томно вздохнула и юркнула в палатку.

Кристине, несмотря на трудный день, хотелось посидеть у костра, но с дровами в горах проблема – на высоте из растительности встречаются лишь альпийские травы и чахлые кустарники. Несколько щепочек, припасенных Виталием, сгорели в одно мгновение, от них даже углей не осталось, а только темное пятно в ямке. Кристина, вздохнув, неловко, на четвереньках, заползла в палатку. Спать ей не хотелось.

– Не хочу спать головой к выходу! – закапризничала она и включила фонарик, обдумывая, как развернуть спальник, на котором сидела, не потревожив Тамару и Виталия, так как три спальника лежали впритык.

– Не советовал бы я тебе этого делать! – серьезным тоном предостерег ее Виталий, лежа в спальнике, закрытом на молнию, так что было видно только его лицо. – Можешь накликать на себя беду.

– Как это? – ехидно поинтересовалась Кристина.

– Легенду про черного альпиниста знаешь?

– Это еще кто такой?

– Слушайте! Два альпиниста, давние друзья, вместе ходили по горам, не раз спасали друг друга в опасных ситуациях. Но влюбились они в одну девушку, и будто черная кошка пробежала между ними. Однажды, двигаясь в связке по леднику, один из друзей провалился в трещину, повиснув на веревке над пропастью. Его товарищ, обуреваемый любовью к девушке, перерезал веревку, и, упав, тот разбился. Но не умер.

– Как это: разбился и не умер? – удивилась Кристя.

– Фильм про живых мертвецов видела? Стал он живым мертвецом. С тех пор рыщет он по горам, ночью подкрадывается к палаткам и вытаскивает наружу альпинистов, и, если они лежат ногами к выходу, может и в пропасть сбросить. Тех, кто спит головой к выходу, не трогает – заглянет в палатку, увидит их лица и идет дальше. Черный альпинист все ищет вероломного друга, хочет отомстить ему.

– Зачем такие страхи рассказываешь на ночь? – осуждающе произнесла Тамара. – Чтобы Кристя испугалась и не смогла заснуть?

– Ой, рассмешили меня! – неуверенно и явно ненатурально рассмеялась Кристина. – Как будто я не знаю, что это сказки и в жизни такого не бывает.

– В жизни все страшнее, – хмуро произнес Виталий. – Когда-нибудь совершу восхождение на Эверест. Это очень опасно, около двухсот человек там остались навсегда непогребенными, и нет возможности их оттуда спустить. Бывало, ослабевшие альпинисты медленно умирали возле вершины, а проходившие мимо группы не могли им помочь – на высоте восьми километров каждый лишний килограмм груза может стоить жизни и время нахождения на такой высоте ограничено запасом кислорода в баллоне. Там другая мораль – каждый за себя, лишь бы выжить.

– Это неправильная мораль! – горячо возразила Тамара. – Я обязательно помогла бы!

– Есть еще легенда… – начал Виталий, решив продолжить тему ужастиков.

Входное полотнище палатки откинулось, возникло бородатое лицо в сванской шапочке, затем оно исчезло, и в одно мгновение спальник с Виталием оказался снаружи.

– А-а-а! – заорала что есть силы Кристина и забилась в самый конец палатки. – Черный альпинист!

Тамара не сразу осознала, что происходит; ошеломленная, она продолжала лежать в спальнике. Услышав глухие удары снаружи и стоны Виталия, поняла: приключилась беда, и это страшнее Черного альпиниста! Она выбралась из спальника, и тут снова откинулось полотнище, закрывавшее вход в палатку, возникло то же самое страшное бородатое лицо и прозвучал сердитый голос с сильным акцентом:

– Чего сидишь? Вылазь! И крикунью с собой забери!

– Я не вылезу, мне и здесь хорошо, – дрожащим голосом сказала Кристина.

– Слюшай! Если я тебе помогу, то отрежу ухи!

– Уши, – непроизвольно поправила Тамара, по-прежнему находясь в ступоре.

– Грамотная?! Ты хочешь без ухи жить?!

– Не хочу.

Кристина прижалась к Тамаре, ища у нее защиты, и они вместе, ощущая близость друг друга, выползли наружу.

На снегу ворочался связанный по рукам и ногам Виталий, у него все лицо было в крови. Тамара бросилась к нему и с помощью платка и снега стала вытирать лицо. Над ним стояли двое широкоплечих бородачей, похожие в темноте друг на друга, словно близнецы, с автоматами в руках и плотоядно ухмылялись, глядя на девушек.

– Иди сюда, девка! – Один из бородачей потянул к себе испуганную Кристину.

Тамара сразу бросилась к нему, пытаясь удержать девушку.

– Ух ты, храбрая! – рассмеялся бородач, отпустил Кристину и тут же облапил Тамару. – Ты лючше! Люблю храбрых!

Тем временем Кристиной завладел второй бородач, он стал жадно ее ощупывать. Та дрожала и не сопротивлялась.

– Не трогайте ее! – закричала Тамара. – Вы что – звери?! Она же ребенок!

– Большой ребенок! – осклабился в жуткой ухмылке бородач, держащий Кристину. – У нас такой ребенок уже имеет дети!

– Она тебе так дорога? Может, сестра? – спросил, наклонившись к уху Тамары, бородач, крепко держащий ее.

– Да, это моя младшая сестра! – прокричала Тамара, словно ее ложь могла спасти ситуацию.

– Тогда постарайся ради сестры, доставь нам обоим удовольствие! – рассмеялся бородач, обнимавший ее.

– Чего вы хотите?! – Тамару пронял ужас, она осознала свою беззащитность перед этими бандитами, которые ни перед чем не остановятся. – Вас поймают, и вы…

– Ловить?! В горах и там, на побережье, – война. Война все списывает, у нее нет законов, так как она сама – закон!

– Я прошу вас…

– Или подаришь нам радость вместе с сестрой или сама! Выбирай! Мы должны уйти отсюда довольными! – загрохотал, посмеиваясь, бородач, и сразу откликнулось эхо. – Если ты боишься этого… – бородач наступил ногой на грудь Виталию, – не бойся, он никому не расскажет! – Он потянулся к кинжалу на поясе.

– Не трогайте его! Я все сделаю, как вы хотите! – истерично выкрикнула Тамара, обеими руками задержав руку бородача, наполовину вытянувшего лезвие кинжала.

– Хорошо. – Бородач снял со спины огромный рюкзак и начал его развязывать.