Окрестности святилища преобразились – заполонивший все вокруг мох сменился порослью молодой зеленой травы, с берегов озера исчезли больные сосны, вода очистилась от водорослей и обломков деревьев, а в воздухе словно запахло весной.

– Тут оживлялка появилась, – из-за угла строения послышался радостный возглас Луффи, – как раз на месте того развеселого садика.

– Я уже ничему не удивляюсь, – усмехнулся ассасин, неслышно, как всегда, подошедший к воину. – Ну, что? Да здравствует гриндинг?

– Ну да, – Макс потянулся и посмотрел в сторону висящего над верхушками деревьев красного закатного солнца, – задержимся мы тут, похоже, надолго.

– Э, народ, мы есть-то будем сегодня или как? – сложив руки на груди и оглядев товарищей, возмущенно вопросил Фантик. – Сколько уже можно голодать? То собаки, то могилы… – Но его возглас тут же утонул в радостном смехе окружающих. Лысый покачал головой, усмехнулся и, усевшись прямо на землю, достал из инвентаря самокрутку. – Да ну вас всех, – махнул рукой он, – чтоб я еще раз с вами…

– Смотрите! Аленка была права! – Рексар поднял вверх руку, привлекая внимание, и указал в сторону леса, на краю которого, покачиваясь от порывов набегающего ветерка, стояли девять молодых деревьев. Их листва казалась золотой в лучах медленно садящегося за лес усталого солнца.

В Землях демонов занимающийся день разбудил лес легким ветром, тот взъерошил заросли малинника, тронул высокую траву и запутался в жестких ветвях дуба, стоящего метрах в двадцати от зияющей в склоне холма черной дыры.

– И с какого перепуга эту пещеру называют болотной? – я спрыгнул со спины кабана и, потрепав его за ухом, вопросительно посмотрел на Айма. – Болото-то где?

– В полукилометре в сторону Индиса, – черноволосый, оторвавшись от протирки заляпанного слизью сапога, указал на запад, в сторону Великого озера. – А почему называют так, это вы у Рииса спросите, – Айм кивнул на мага, хлопочущего у трупа здоровенной рогатой жабы. – Это он у нас умник, даже вон в Хантару учиться ездил непонятно чему, хотя, правда, не очень-то и удачно.

– Мне послышалось? – Риис на мгновение оторвался от трупа жабы и удивленно посмотрел на улыбающегося Айма. – Наш отрядный скромник освоил сарказм? Растешь, Айм, – хмыкнул он и вернулся к прерванному занятию.

– Я одно не пойму, – задумчиво проговорила Сальта, – ты так возишься с этими лягушками, как не возился на моей памяти ни с одной своей… хм, знакомой, из тех, кому по ночам ты таскал средства от головной боли. Мы уже почти полчаса потеряли из-за этих твоих странных пристрастий.

– Узнаю нашу прямолинейную лучницу, – тяжело вздохнул маг, срезая с тела земноводного какие-то коричневые наросты. – Чистая, незамутненная раздумьями душа. А ты, солнышко, подумала, из чего мне варить сейчас эликсиры защиты от природной магии и универсальное противоядие? Хотя о чем это я?.. Думать – это прерогатива немногих…

– В некоторых странах, – придержав возмущенную лучницу, заметил я, – в сказаниях говорится, что среди лягушек иногда может встретиться заколдованная принцесса. Так вот, для снятия злых чар необходимо эту самую лягушку поцеловать.

– Так вот оно что, – мгновенно успокоилась Сальта, – прости нас, Риис, ведь мы перебили всех твоих потенциальных подруг. Хотя, думаю, в пещере их еще предостаточно.

– Боюсь, что из таких лягушек, – маг обвел взглядом лежащие перед пещерой тела, – получатся несколько необычные принцессы. Так что от поцелуев я, пожалуй, все-таки воздержусь. Да и что я, скромный маг, буду делать с принцессой? Это пусть благородные этими делами занимаются, им-то я запретить не могу. – Риис скосил глаза в мою сторону и зачем-то потрогал мочку правого уха.

Я хмыкнул, покачал головой и уселся на траву рядом с соклановцами. Все-таки сын суккуба неисправим, раздолбайство у Рииса в крови, и это здорово. Мне было немного стыдно за свой недавний срыв, когда я пообещал оторвать ему уши за шутки в мой адрес, но что было – то было, не извиняться же перед ним, к тому же та моя угроза, по-моему, благополучно прошла мимо этих самых его ушей.

С момента захвата моим отрядом Феаторы прошло восемнадцать дней, пятнадцать из которых мы монотонно уничтожали расплодившуюся в окрестных локациях нежить. С учетом всех имеющихся у нас улучшений и того, что каждый соклановец уже имел в экипировке не менее трех редких предметов, этот процесс больше походил на работу комбайна во время уборки урожая. Мой уровень поднялся до сто шестьдесят пятого, а уровни ребят вплотную приблизились к сто восьмидесятым – им давно уже стала доступна боевая форма, так что сто семьдесят пятые паки нежити ложились менее чем за две-три минуты каждый. Уровень клана вырос до четвертого, но даже улучшенное до четвертого уровня хранилище уже не вмещало в себя все добытое нами за прошедшее время барахло. И под навесом кузницы в Феаторе, которую я выбрал в качестве места нашего базирования, изо дня в день росли пирамиды из стальных слитков и рулонов выпадающей из нежити шелковой ткани. «Нужно все это будет отвезти на продажу в Хантару, – в очередной раз подумал я, глядя на странные, потрескавшиеся и оплетенные ползущими растениями каменные фигуры, стоящие по обе стороны от входа в подземелье. Нам эти материалы уже не нужны – все ребята уперлись в максимум своих профессий с их использованием, а передо мной в полный рост поднялась проблема обеспечения соклановцев лошадьми, которые стоили по местным меркам совсем недешево.

С боевой формой вообще вышло довольно забавно. Первым перекинулся Айм, и произошло это как раз во время уничтожения очередного пака. Демон резко добавил в росте и раздался в плечах, а сквозь изменившуюся вместе с его телом броню проступили темно-зеленые шипы и заметно увеличившиеся рога. Сам парень поначалу не понял ничего и после выноса пака, слыша за спиной громкие возгласы, обернулся и тяжелым взглядом глаз, светящихся желтым светом, обвел удивленные лица товарищей.

– Красавчик! – хмыкнул тогда неугомонный Риис и, скосив взгляд на Реену, с сочувствием в голосе произнес: – Вы по ночам-то теперь аккуратнее, а то будешь утром заикаться.

Но девушка, в кои-то веки не обратившая на реплику мага никакого внимания, завороженно глядя на своего изменившегося избранника, медленно приблизилась к нему и осторожно провела ладонью по его щеке. Затем обернулась к остальным и улыбнулась, светясь при этом от счастья. «Однако!» – только и смог подумать тогда я.

Боевая форма по времени длилась у демонов в течение пятнадцати минут и восстанавливалась в течение часа. Причем странно то, что, в отличие от мужской, женская боевая форма делала демонесс внешне даже привлекательнее, чем они были обычно. Даже у тихой и спокойной Хадежи черты лица приобретали хищное, надменное выражение, а изменившиеся пропорции фигуры, округлившиеся в нужных местах, неизменно притягивали взгляд, хотя, может быть, во мне просто говорила моя демоническая составляющая…

– Риис, сколько тебе еще нужно времени? – спросил я у колдовавшего над переносной лабораторией алхимика. – Надеюсь, не до вечера?

– Минут тридцать еще придется подождать, – маг указал на стоящие в специальных подставках три десятка мензурок, наполовину заполненных какой-то коричневой субстанцией. – Желчь должна настояться. Потом добавлю вытяжку из багульника, и можете пить на здоровье, – он ухмыльнулся.

– Избавь нас, пожалуйста, от подробностей, – скривилась Реена, – меня и так-то воротит от всего этого, – она демонстративно отвернулась от останков земноводных и, закрыв глаза, положила голову на плечо Айма.

– На вкус будет похоже на куриный бульон, – пожал плечами алхимик, – ты бы меньше морщила нос, а пробежала бы по окрестностям – тут где-то должен расти голубой мох…

– Твоя правда, – девушка легко поднялась на ноги и, тронув за плечо черноволосого, вопросительно посмотрела на меня.

– Идите, – махнул рукой я, – у вас полчаса, не больше. И далеко не отходите.