– Хохолок совсем спятил! – сердито сверкая глазами на Бурдюка, сказала Дырявый Парус. – Он и раньше казался мне малость повернутым, но сейчас он прогрызает дыры в своих же Путях. Хаосом ему захотелось полакомиться. Хуже всего, что он делается могущественнее и опаснее.

Встреча происходила во временном жилище колдуньи. Ей отвели две комнаты. В первой она принимала сейчас «сжигателей мостов», вторая служила спальней. Уцелела даже крепкая дубовая дверь между комнатами; по нынешним меркам – большая роскошь. Прежние хозяева забрали с собой все, что смогли унести, оставив лишь самую громоздкую мебель.

Гостей было четверо: Бурдюк, Быстрый Бен, Калам и взводный сапер Скрипач. Окно из предосторожности закрыли, входную дверь – тоже, но никто из собравшихся, казалось, не замечал нараставшей духоты.

– Ты права: он спятил, – отозвался Быстрый Бен, поглядывая на неподвижно сидящего Бурдюка. – Но мы так и знали, что он спятит. Чтоб мне грызть хвост Фенира – он же теперь кукла! Деревянная кукла. Вот его и крючит во все стороны.

– Что значит крючит? – удивился Бурдюк. – Ты же говорил, он будет нашим прикрытием. Вспомни-ка.

– Не волнуйся, сержант, – успокоил его Калам. – Быстрый держит его на вожжах. Хохолок и должен гулять по этому лабиринту. Гулять и вынюхивать, кто в империи мечтает поскорее нас угробить.

Быстрый Бен повернулся к колдунье.

– Опасность, конечно, есть. Его могут обнаружить. А потому Хохолку нужно пробираться по Путям совсем не так, как принято. Иначе он нарвется на какую-нибудь ловушку.

Мысленно оценив услышанное, Дырявый Парус кивнула.

– В изворотливости Хохолку не откажешь. Тайскренн давно бы его учуял… или почувствовал, что кто-то рыскает рядом. Но Хохолок обращается к силе Хаоса и пробирается не по Путям, а в промежутках между Путями. Это опасно, и не только для него. Для всех нас.

– А для нас-то почему опасно? – спросил Бурдюк.

Ему ответил Быстрый Бен:

– Такие «прогулочки» ослабляют Пути, рвут магическую субстанцию, отчего Хохолок получает свободу ходить туда, когда пожелает, и возвращаться тоже по собственному желанию. Но у нас нет выбора. Мы вынуждены терпеть его выкрутасы. Пока что вынуждены.

Колдунья вздохнула и потерла лоб.

– Я прежде говорила и сейчас повторю: берегитесь Тайскренна. Думаю, он один из тех, кому вы мешаете.

– Мы об этом догадывались, – перебил ее Быстрый Бен. – Но в одиночку ему нас не погубить. Мы должны знать: сколько у него подручных? Каковы подробности их замысла? Наконец, каков сам замысел? Выполняет ли Тайскренн приказ Ласэны или же верховный маг сам размечтался о троне? Клобук их накрой, мы должны все это знать!

– Согласна, – махнула рукой колдунья. – Ну, разнюхает Хохолок, откуда ветер дует и ниточки тянутся, а дальше что? Убьете Тайскренна и всех его подручных? А мне что делать? Помогать вам?

Дырявый Парус поочередно обвела глазами всех, кто к ней пришел. Их лица оставались непроницаемыми. Скрытность рассердила колдунью, и она встала.

– Я знаю: Тайскренн, скорее всего, повинен в гибели Акарониса, Ночной Стужи и Калота. Не удивлюсь, если он заранее знал, что туннели засыплет. Дуджек ему мешает; Тайскренн не прочь бы избавиться от Однорукого. Но если вы думаете, что я возьмусь помогать вам, довольствуясь крохами сведений, которые вы мне бросаете… вы ошибаетесь. Если бы вас заботило спасение собственных шкур, почему бы просто не дезертировать отсюда? Сомневаюсь, чтобы Дуджек погнался за вами. Значит, тут есть что-то еще. Может, Тайскренн не напрасно подозревает Однорукого и Вторую армию? А вдруг вы готовите мятеж, собираетесь провозгласить Дуджека императором и отправиться в Генабарис?

Колдунья снова оглядела собравшихся.

– Может, Тайскренн что-то заподозрил и спутал вам все карты? Вам нужны союзники и вы хотите втянуть в свой заговор и меня? Но тогда я должна знать ваши конечные цели. По-моему, я имею на это право.

Бурдюк пробормотал что-то невнятное и потянулся к кувшину с вином. Он разлил вино по глиняным кружкам.

Быстрый Бен протяжно вздохнул и почесал в затылке.

– Вот что, колдунья: мы не собираемся бросать открытый вызов Тайскренну, – сказал маг. – Мы не самоубийцы. Нет, мы намерены лишить его поддержки, действуя со всей тщательностью и осторожностью. А потому мы сделаем так, чтобы он… впал в немилость. Пока мы можем лишь догадываться, к чему причастна или не причастна императрица. Но сведений у нас недостаточно. Прежде чем принимать решения, нам нужно знать больше. Не опасайся, ты не увязнешь в наших делах по самые уши. Никто не собирается подставлять тебя под удар. Хохолку надо, чтобы ты оберегала его деревянную шкуру и больше ни с чем не связывалась. Думаю, так оно и будет.

Быстрый Бен через силу улыбнулся.

– Оставь Тайскренна нам с Каламом.

«Хороший способ разговора: набросать слов и при этом не ответить на вопрос», – подумала она.

Колдунья посмотрела на чернокожего ассасина, на его прищуренные глаза и спросила:

– Ты ведь когда-то входил в «Коготь»?

Калам неопределенно пожал плечами.

– А я думала, выбраться оттуда живым невозможно.

Он снова пожал плечами.

Скрипач вдруг вскочил со стула и, бормоча себе под нос, засновал на своих кривых ножках взад-вперед, будто лиса, попавшая в яму. Никто даже не обратил на это внимания.

Бурдюк подал колдунье ее кружку.

– Тебе лучше держаться вместе с нами, Дырявый Парус. У Бена случаются промахи, но он не из тех, кто вконец испортит все дело.

Сержант поморщился.

– Не скажу, чтобы у меня была на этот счет полная уверенность. Скорее, я научился ему доверять. За себя решишь сама.

Дырявый Парус отхлебнула большой глоток вина и обтерла губы.

– Ночью ваш взвод отправляется в Даруджистан. Тайно. Это значит, вы просто исчезнете, и в случае чего мне даже не связаться с вами.

– Тем меньше ты рискуешь, – ответил ей Быстрый Бен. – Тайскренн это сразу бы учуял. Будем держать связь через Хохолка. Он надежный связной.

Сержант изучающе глядел на колдунью.

– Раз уж мы вернулись к Хохолку. Ты ведь ему не доверяешь?

– Нет.

Сержант замолчал и принялся рассматривать крышку стола. Чувствовалось, что внутри Бурдюк был далеко не так спокоен, как внешне.

«Держит свой мир крепко закупоренным, – подумала Дырявый Парус. – Смотри, сержант, как бы пробку не выбило. Такое повылезает, что мало никому не покажется».

Быстрый Бен и Калам молча ждали, посматривая на своего командира. Только Скрипач продолжал отупело мерить шагами комнату. Одежда на нем казалась снятой с чужого плеча. Мундир собрал на себе немало следов долгого ползания по туннелям. Спереди виднелось большое бурое пятно. Наверное, кто-то из товарищей умер у Скрипача на руках. Под щетиною щек и на подбородке проступали наспех залеченные следы ожогов. Из-под кожаного шлема выбивались сальные рыжие волосы.

Ожидание становилось тягостным. Наконец сержант резко дернул головой, словно прекращая внутреннюю борьбу. Не поднимая глаз на женщину, он проговорил:

– Ладно, колдунья. Мы расскажем тебе кое-что еще. Большой Бен, расскажи ей про нашу красавицу.

Дырявый Парус никак не ожидала такого поворота в разговоре. Скрестив руки, она приготовилась слушать. Однако чувствовалось, что Быстрый Бен не больно-то настроен говорить. Он ерзал на стуле, пытаясь встретиться глазами с Каламом, но тот упорно отворачивался.

– Давай, маг, не тяни время, – потребовал Бурдюк.

Быстрый Бен напоминал сейчас мальчишку, которого заставляют рассказывать о своих проказах. Страх, виноватость и упрямство – все это было написано у него на лице.

– Помнишь девчонку? – спросил он колдунью.

Дырявый Парус грубовато расхохоталась.

– Такую не скоро забудешь. У меня еще тогда появилось какое-то странное чувство насчет этой вашей… Печали. Я почуяла опасность.

«Может, рассказать им, как мне стало худо, когда я раскладывала карты для Тайскренна? Дева Смерти – это неспроста».