удесятерило силы молодого человека.
- Костя, черт возьми! - я уже не заботилась о приличиях. - Ты соображаешь, что
делаешь?! Я учитель, а ты подросток. Чуешь разницу? По сравнению с тобой я
тетка старая. Отпусти меня. И мы забудем о случившемся, словно ничего и не
было.
- Я люблю вас, Александра Юрьевна, - отстранившись, твердо произнес он. - Какой
к черту возраст?
Он говорил вполне осознанно. Я даже призадумалась.
- Есть одно "но", дружок. - Я демонстративно вздохнула. - Я люблю другого.
- Вы замужем? - удивился Костя.
- Я помолвлена. И очень люблю своего жениха. А свадьба - лишь вопрос времени.
Костя сделал шаг назад.
- Простите меня. Я думал, что... - Он умолк, виновато опустив голову.
- Нет, это ты прости меня. Я вселила в тебя надежду, когда... в общем, мы оба были
не правы. Давай забудем об этом и постараемся жить дальше. Хорошо?
Он кивнул и открыл дверь, пропуская меня вперед.
Мир сошел с ума!
Или я чего-то не понимаю?
Всего один день - и столько неприятностей!
И вот опять! Не успела я выйти из чертовой каморки, как передо мной предстал
Максим Георгиевич - собственной персоной. При виде меня директор сглотнул,
черты его разгладились, в голубых глазах я прочла облегчение.
- Александра Юрьевна... - шагнул он мне навстречу.
Но тут из-за моей спины появился Костя. Под тяжелым взглядом Максима
Георгиевича тот стушевался, смущенно опустил глаза. На скулах директора
заходили желваки, ноздри нервно затрепетали.
Но почему? Ведь ничего же не было! Чем я заслужила подобное отношение?
- Вас искала Инна Эдуардовна, Константин. - Голос директора был жестким,
напряженным. Он едва сдерживался.
Когда мы остались вдвоем, он какое-то время пристально наблюдал за мной, затем
развернулся и направился к выходу.
- Максим Георгиевич, - дрожащим голосом позвала я.
Он резко остановился.
- Я...
- Не сейчас, Александра Юрьевна, - сухо произнес он, не оборачиваясь. - Позвольте
времени расставить все на свои места.
И он ушел. А я стояла, размазывая слезы по щекам, ругая себя за глупую выходку,
которая могла мне стоить столь многого: репутации, работы, ЕГО...
Вечером, под началом Инны Эдуардовны, была устроена дискотека 90-х.
Давно я так не развлекалась. Спустя час в спортзал, где во всю грохотала музыка,
вошли Максим Георгиевич с Еленой Вячеславовной и Ольгой Михайловной. В
отличии от большинства ребят, подпиравших со скучающим видом стенку, словно
без их поддержки та обвалится, директор с мягкой грацией вывел своих партнерш
на танцпол, чтобы присоединиться к танцующим. Двигался он уверенно и изящно.
Он явно был в курсе всех новых веяний, потому что танцевал не как большинство
молодых парней, которые просто топчутся на месте, не особо прислушиваясь к
ритму.
Я невольно залюбовалась его отточенными, где-то даже возбуждающими
движениями. Он развернул Елену Вячеславовну спиной к себе, она обхватила его
шею руками, и теперь они танцевали, тесно прижавшись друг к другу, едва не
слившись в одно целое.
Столь зажигательная пара приковывала к себе внимание. Старшеклассницы
смотрели на них во все глаза, половина из них была по уши влюблена в красавца-
директора. Хотя винить их было не в чем. Сама едва не попалась в эту ловушку. А
Максим Георгиевич... Разве он виноват, что настолько притягателен внешне, что
стоит ему войти в какое-нибудь помещение, и подавляющее большинство женщин
и девушек принимаются поедать его глазами? И все же было неприятно наблюдать
за откровенно-интимными движениями директора и его партнерши. Танцевать
расхотелось, и я присоединилась к ребятам подпирать стенку.
Популярные хиты 90-х сменяли друг друга. Молодежь отчаянно веселилась. В
какой-то момент заиграла тихая мелодичная музыка, и диджей объявил
медленный танец. Я вовремя заметила направившегося ко мне Костю Любимцева
и быстренько ретировалась. В туалет.
Прошлась по губам бесцветным блеском, пригладила торчащие в разные стороны
влажные волосы, окинула придирчивым взглядом отражение в зеркале. В
перерыве между концертом и дискотекой я переоделась в темно-бордовое платье-
карандаш, купленное в день нашего с Инной шопинга-релакса, и распустила по
плечам волосы. Черные туфли и тяжелый, под золото, браслет завершал строгий и
в то же время женственный туалет. Странно, но то, что я увидела в зеркале,
приподняло мне настроение.
Вернулась я в зал как раз под заключительные аккорды лирической композиции
Брайана Адамса "Please Forgive Me". И тут же была утащена Инной в
образовавшийся круг танцующих. Максим Георгиевич по-прежнему зажигал в
обществе Елены Вячеславовны и Ольги Михайловны. К их кружку также
присоединились некоторые мальчишки и девчонки из 11 "Б". На меня директор не
обращал никакого внимания. Наши взгляды встретились лишь раз, первым глаза
отвел Максим Георгиевич. Оно и понятно. Кто захочет связываться с
учительницей, шатающейся по кладовкам с учениками?
Я стиснула зубы - только не хватало разреветься у всех на виду - и заставила себя
улыбнуться. Затем и вовсе расхохоталась, увидев лунную походку в исполнении
Леши Коновалова из 11 "А".
Немногим позже ребята устроили настоящий флешмоб под микс хитов Майкла
Джексона. Я немного знала движения и спустя несколько минут уже танцевала
вместе со всеми. Максим Георгиевич отжигал в нескольких шагах от меня.
Когда запыхавшаяся, но довольная, я упала на скамейку и попыталась выровнять
дыхание, вновь объявили медленный танец, и я услышала знакомую мелодию.
Ммм... Мой любимый Фил Коллинз. И его потрясающая "Everyday".
Я отвлеклась и не успела решить, что делать дальше - сбежать, как в прошлый раз
или затаиться в каком-нибудь темном уголке, - когда увидела протянутую ко мне
руку в приглашающем жесте.
Вздрогнув, подняла голову и встретилась с непроницаемым взглядом голубых
глаз.
- Разрешите? - хрипло произнес Максим Георгиевич, коротко поклонившись. Его
спокойное, точно каменное лицо ничего не выражало. Губы были плотно сжаты.
Но к сожалению, времени на размышления у меня не было: краем глаза я
заметила застывшего в нескольких шагах от нас Костю. С директором мне ничего
не светит, а вот мальчишку необходимо отвадить как можно скорее - пока не стало
слишком поздно.
Я стремительно поднялась, взбила волосы и с прямой спиной отправилась на
танцпол. Пока шла, ловила на себе завистливые взгляды старшеклассниц. Знали
бы они, как на самом деле относится ко мне директор. Его невозмутимый вид был
красноречивее всяких слов.
Черт! Ну и влипла же я! Надо было дать деру, как только объявили этот чертов
танец. Такую возможность прошляпила!
Но уже поздно кусать локти. Да и разговор с директором неизбежен. Когда-то же
он должен потребовать от меня объяснений? И лучше будет, если это пройдет в
неформальной обстановке.
Максим Георгиевич немного грубовато обхватил меня за талию. Он что, злится? Я
вложила руку в его ладонь и задрожала от одного только прикосновения к горячей
мужской коже.
"Предательская дрожь" - вот оказывается откуда это выражение. Собственное тело
выдавало меня с головой.
- Черт возьми, Александра Юрьевна, - процедил сквозь зубы Максим Георгиевич,
крепче сжимая мою руку. - Я же не монстр какой-то! У вас вид кролика перед
удавом. Неужели я такой страшный?
Да уж. И как мне теперь выкручиваться? Жаль все-таки, что я не блондинка.
Уродись я оной, и достаточно было бы сделать большие глаза, похлопать
ресницами или надуть губки, чтобы мужчина тут же забыл о своем вопросе. Но я
