– Кто-то из замов в Пароходство поедет, – сказала Марта, – там сегодня юбилей, что ли, какой. Или, может, после прошлых арестов… не знаю. Нам, кстати, опять календарь дат не выдали. Уже шестое число, а календаря нет. Совсем без Любочки распустились.

Аля кивнула и забрала бланк. В Пароходство так в Пароходство. Без разницы.

Она пару раз набрала номер Протокольного сектора, послушала длинные утробные гудки и брякнула трубку обратно на зазубренный рычаг. 10:12, наверняка девицы упорхнули на перекур. А может, и в Спортивный комитет подались – это у нас в порядке вещей.

– Посидишь пока на приеме, – сказала она уткнувшейся в монитор Светке. Та, не оборачиваясь, дернула плечом.

– Это «да»? – уточнила Аля.

– Все может быть, – отозвалась Светка.

Ну, продолжай выделываться, если тебе так хочется. Напринимали по объявлениям… Аля, подавив внезапно вспыхнувшее желание треснуть Светку по затылку, тряхнула головой и направилась к дверям. Идя по сектору, она зачем-то хлопала левой рукой по столам и легонько от них отталкивалась.

Уже на выходе она показала Лидии Мефодиевне свою заявку и получила четыре плотных бордовых пакета из рифленой бумаги. Поначалу даже пять – два склеились, но это быстро обнаружилось при пересчете. Аля протянула лишний пакет обратно табельщице, разочарованно улыбнувшись. Жалко, конечно. Впрочем, все равно за проходную не удалось бы вынести, ВИП-пакеты довольно здоровые. А если их пытаться согнуть, мнутся и теряют товарный вид. Так что без толку.

Следующей остановкой был сектор Официальной символики. Это направо по центральному коридору Департамента подарков и потом лифтом на третий этаж. Не самый удачный маршрут, потому что именно на третьем столовая, а к ней по центру всегда тянутся желающие ухватить булочку, салатик или компот. Радует только то, что еще рано, и столпотворения быть не должно.

Две недели назад Аля признала первое серьезное поражение в борьбе с департаментом: от туфель на шпильках пришлось отказаться. Когда в тебе сто пятьдесят семь сантиметров роста, это очень отчаянный шаг, но иначе здесь просто невозможно. Стоит один раз попытаться пробежать по этажам в час пик, чтобы выйти на дилемму – или ты, или шпильки. Аля еще долго продержалась: ей понадобилось сначала потратить пятьдесят минут на поход в Дизайнерскую, полтора часа на туда-обратно в Оранжерейный, а затем дважды со всей дури навернуться на лестнице между вторым и третьим, при попытке сходить на обед во время собственно обеда. В первых двух случаях дело обошлось письменными замечаниями, а вот при падении запросто можно было себе что-нибудь и сломать. В общем, каблуки годятся максимум для передвижений внутри сектора, и то если умеешь очень быстро переобуваться, когда тебя швыряют в другой конец департамента. Девчонки давно перешли на сабо и тапочки; Людка, так та вообще в кедах, хотя это, конечно, и не поощряется…

На сей раз в центральных коридорах почти никого не было. Человек, может, двадцать на всем отрезке от Общего сектора до лифта. Интересно, в это время всегда так или сегодня просто повезло? Аля вместе с двумя девицами и дамой учительского вида: в скучном сером костюме, с папкой под мышкой и в огромных очках, – долго ждала, пока лифт спустится с четвертого. Девицы все время о чем-то шептались, тыкаясь друг другу в ухо. Але подумалось, что могут и ее обсуждать, она даже незаметно одернула блузку и попробовала принять отстраненный вид.

До Официальной символики добраться удалось быстро. Аля только ненадолго остановилась перед отделом Символического подарка, заметив, что грузчики ставят на стеллажи одинаковые голубые коробки, перетянутые красной лентой. Символических подарков в общем учетном листе совсем чуть-чуть, около двух десятков, и она знала все позиции наизусть. Выходит, привезли что-то новое.

– Эй, – позвала Аля спихивающих коробки с багажных тележек парней, – а это кто у вас внутри?

Тот, что был дальше, оглянулся и, секунду поразглядывав девушку, снова стал бросать синие упаковки. Второй деланно неспешно скосил глаза в ее сторону и хмыкнул:

– Чего, сама не видишь? Подводные лодки.

– Какие еще подводные лодки?

– Написано: «Героически погибший ударный крейсер „Никита Кожемяка“, масштаб 1:86», теперь все понятно?

Аля фыркнула и пошла дальше. Что еще за погибший крейсер? Ерунда какая-то.

В Официальной символике она долго выбирала шарфы. Табельщица сектора не пошла с Алей на склад, просто открыла обитую листовым железом дверь и снова отправилась пить чай и слушать радио. На складе было холодновато, Аля даже не смогла бы наверняка сказать, есть здесь вообще отопление или нет. До потолка поднимались металлические стойки, полки которых размещались одна над одной, на них теснились холщовые и полиэтиленовые мешки разных размеров. Стойки не различались ничем, кроме малопонятной маркировки, и было абсолютно ясно: не зная, где и что здесь искать, можно провести на складе не один день.

По счастью, табельщица указала Але, что шарфы – это северо-восточное направление, секция 332Б, а губные гармошки искать и вовсе не нужно: они хранились где-то в другом месте, и их вроде бы должны отдать на выходе. Но несмотря на то, что секция 332Б нашлась на удивление легко, быстро завершить дело не удалось. Распотрошив три рядом лежащих пакета, Аля выяснила, что те длинные красные шарфы, которые им обычно доставляли, вовсе не единственно возможные. Также имелись желтые с красной вышивкой – стилизованное солнце, схематичная Главная башня, лаконичный текст: «И его костер взовьется до небес» (подпись под цитатой отсутствовала, но и так было понятно: это про Старосту). Обнаружился и третий вариант: красный шарф с несколькими длинными «хвостами», каждый из которых заканчивался маленькой пришитой звездочкой.

Выбор всегда давался Але непросто, а тут и вовсе наступило замешательство. Она раскладывала и складывала шарфы, повязывала их разными способами и прикидывала, как они будут смотреться в комплекте с другой символикой. Она понимала, что глупо так тщательно выбирать сувенирку черт знает для кого, но ничего не могла с собой поделать. уже вроде бы остановилась на «хвостатом» варианте и даже, отобрав четыре шарфа, пошла к выходу, но потом передумала и вернулась, взяв на сей раз желтые. От стояния на холоде ноги в легких сабо замерзли так сильно, что в конце концов к выходу Аля побежала. Пол гулко ухал.

Табельщица Алин подвиг не оценила.

– Долго ходишь, – сказала она и, пересчитав шарфы, разбросала их по стоящим на столе пакетам. Гармошки – стандартные, с бордовой крышечкой – уже лежали на дне. Табельщица расписалась в заявке и снова вернулась к радио: передавали аудиоспектакль по Михалкову.

Канцелярский, куда теперь нужно было Але, располагался на этом же этаже, но совсем в другом крыле. Можно и за полчаса не добраться, если не знать одну хитрость – ее рассказала Але Марта. Вместо того чтобы обходить пол-этажа по общим коридорам, следует нырнуть в Спортивный комитет и, пройдя его насквозь, выбраться через служебную дверь – буквально в десяти метрах от Канцелярского.

– Смотри, молчи только об этом, – предупредила Марта. – Я даже нашим не всем рассказываю. Сама сообрази: если весь департамент будет знать про этот путь, для нас с тобой он будет закрыт. Так что губки на замок, поняла?

Аля молчала. Да и кому рассказывать? У нее подруги только в Дизайнерской лаборатории и в Мягком презенте, им через Спортивный без надобности.

Спортивный, наверное, самый забавный сектор. Он такой же большой, как Оранжерейный или Канцелярский, но куда более интересный. В нем можно часами ходить по зимнему подотделу и рассматривать стиляжные лыжные куртки или, например, вязаные шапочки разных форм и расцветок – с символикой главных городских предприятий и армейских частей. Аля подумала, что кое-кто из ее отдела (да и не только из ее) так, пожалуй, и делают. А когда в Спортивный привозят новую демисезонную линию, тут хоть билеты на показ продавай, очереди после рабочего дня выстраиваются. Это, конечно, не приветствуется. Поэтому в Спортивном и контролеры свои есть – как на подбор чудовищные хамы, да и весь персонал туда только после дополнительной проверки набирают.