– Хорошо, тогда прошу вас начать с сегодняшнего дня.

Занятие продлилось еще около трех часов. Леонид все больше общался с Кристиной.

Антон тем временем совсем заскучал. Он и так прекрасно знал, на что тратит драгоценное время. Здесь маленькими «нет» ситуацию не исправишь. Нужна тяжелая артиллерия. Мыслями он был далеко отсюда, в наполненной цветами квартире, держа за руку Анюту и прощаясь навсегда, ну, или, возможно, на год. Он пока не решил.

– А для чего вся эта эффективность, зачем оно вообще надо? – Кирилл решил оживить занятие, превратившееся в не пойми что: Леонид общался с Кристиной, Антон ушел в себя, Георгий – в кружево Кристиных трусиков. – Почему бы не жить, как живется, в свое удовольствие. Зачем что-что считать, замерять, следить, насиловать себя?

Георгий с Антоном подняли головы.

– Вы не понимаете? – искренне удивилась Кристина.

– Не понимаю. Бог подарил нам жизнь в ее совершенстве и многообразии. Вместо того, чтобы принять этот дар во всей глубине и бесконечности, вы втискиваете его в тоннель собственной эффективности.

Георгий заулыбался. Оценил. Кристина нахмурилась, она еще не поняла, провоцирует Кирилл или действительно не понимает великой пользы эффективности? Только она набрала в легкие воздух, как вступил Антон.

Да как вступил! Все онемели.

– А Кирилл прав! Вот вы говорите, перекраивать, перекраивать. А кто сказал, что надо перекраивать? Разве не своими руками мы создали все, что теперь имеем? Разве это не результат нашего труда? Неужели нужно все рушить в один момент только потому, что теперь нам кажется это неправильным? А кто сказал, что есть правильно, неправильно? Может, столь грубое вмешательство в жизнь и есть неправильно. Ведь это крайне неестественно, так все перекраивать. А жизнь, она любит плавные движения, не приемлет революцию. Кто вообще гарантирует, что будет лучше, если сейчас взять и перекроить все по своему усмотрению? А если поверишь себе и ошибешься, останешься несчастным, наломаешь дров, потеряешь все, что имел, работу, окружение, близких. Останешься сам с собой и фразой «я тебе говорил, ты не слушал, видишь, что наделал. Возомнил себя тем, кем не являешься». Рыбак должен ловить рыбу, врач лечить, нельзя здесь ничего заново перекраивать. Не ты выбираешь, кем являешься, не тебе и определять. Или, наоборот, в поиске себя только дальше от себя уходишь. Вдруг то, кем ты сейчас являешься, личность, сформированная, как вы говорите, хаотически, безвольно, и есть настоящий ты. А то, что ты себе надумал, представил, решил, это от лукавого. Что, если твои резкие повороты на пути к себе, наоборот, уход от себя. Не разум и воля, а самодурство тянет, свернуть с устоявшегося пути. Блажь заставляет менять свою жизнь, уводит от себя самого в дебри, откуда уже и не выбраться. Ибо, если бы это была твоя естественная среда, почему ты в ней не находился по умолчанию, почему естественно сложенный рельеф твоего характера так далек от того, что ты себе представляешь. Почему быт, сложившийся эволюционно, так разнится с твоим представлением о нем. Не кажется ли странным, что, обладая представлением о том, какова должна быть жизнь, мы в результате построили себе совсем другую? Как можно, срисовывая с натуры корабль, нарисовать верблюда? Мне кажется, нестыковочка тут! Ведь мы сами создаем свою жизнь и не можем в один момент проснуться и сказать: «Батюшки, всю жизнь стремились к одному, а оказываться пришли совсем к другому». Нет. Мы приходим к тому, к чему движемся. Все получается так, как мы хотим. Просто в одно утро просыпаемся и начинаем хотеть другого. Вы нас учите тому, как быстро все перестроить под новую хотелку, а надо ли? Не кажется ли вам, что весь это «поиск себя», «изменения себя», «эффективность» – лишь побег, прикрытие своей слабости, неспособности справиться с реальностью. Вот и придумываем разного рода искусственные способы изменения и контроля. По мне, ничего менять не надо! Ты уже тот, кто есть. Иначе бы не стал им. Все-таки мы уже полжизни прожили. Не хочу никого обидеть, но желание изменить жизнь не что иное, как неспособность управлять ею. Радикальные перемены никогда не приносили человеку покоя, только калечили судьбы, закрывая возможности гармоничного развития и отсекая путь назад. Вот и надо задуматься, какая среда является естественной для тебя, каков твой путь? Тот, что окружает тебя сейчас, или тот, что ты сконструировал в своей голове?

Повисла тишина.

Кристина очухалась первой и решила, было, что-то возразить, но Леонид опередил ее. Жаль. Все любопытствовали, что противопоставит такому мисс «эффективность».

– Что ж, Антон, сомнения – это нормально. Видно, вы не раз об этом думали. Полагаю, у вас уже есть решение, за красивой речью о неуверенности все же чувствуется решимость. Может быть, вы еще сами о ней не знаете, но однажды, проснувшись, поймете: «Вот оно, мое», все остальное померкнет, исчезнут сомнения, нужно или нет что-то менять. Вы просто не сможете по-другому. Если время еще не настало, просто ждите.

Антон внимательно смотрел на Леонида. Прямо в глаза. Сам немного щурился и думал, что он знает. Говорит ли он это лично мне или это просто набор клише, которым учат на психологических курсах. Чертов хитрый старик.

– Вы женаты, Антон? – неожиданно спросил тот.

Черт, какое тебе дело?!

– Да, – и это «да» прозвучало именно так «какое вам до этого дело?».

– У нас не принято, но за границей, – продолжил Леонид, – на свадьбе отпускают двух голубей. Видели в кино? – Все кивнули. – Так вот, Антон, вы обращали внимание, как голуби взлетают?

– Нет.

– Это очень интересно. Они начинают махать крыльями не сразу. Сначала просто летят по инерции. И расправляют крылья, только когда силы броска сходят на нет. Так и человек. Сначала мы развиваемся сами собой, будто нас кто-то броском запустил в жизнь, а потом, если хотим лететь, надо махать крыльями. Иначе начнем падать. Никак по-другому.

Антон усмехнулся, но промолчал. Как все у этого старичка просто. Голуби, крылья. К черту! Чтобы он еще раз сюда пришел.

– Ну что ж, Кристина, видите, сколько людей столько же и мнений, – учитель вернулся к прежней теме.

Кристина ухватилась за ниточку и продолжила:

– Да, точно, но эффективность – это способ стать лучше, узнать что-то новое. Я не хочу стоять на месте. Сейчас я директор департамента, но хочу быть вице-президентом. Сейчас езжу на BMW шестой модели, а хочу купить Maserati, переехать в новую квартиру, родителям купить новый дом. Мне надо постоянно двигаться вперед. Хочу быть на самой верхушке. Просто нужно с головой тратить время.

Георгий поперхнулся, не сдержав смешок.

– Что смешного? – Кристина кинула взгляд на Кирилла, уж не смеялся ли он. Он не смеялся, видимо, потому, что Григорий хихикнул за двоих.

– Ничего смешного, извините, вспомнилась история одна.

– Расскажите, будьте любезны, вместе посмеемся, – заводилась железная леди.

– Ладно, ладно, не хотел вас обидеть. Но впрямь, смешно же. Мы толкуем о высоких материях, духе, воле, жизни. А в итоге все сводится к машине и должности. Овчинка выделки не стоит, не чувствуете?

– Вы считаете, это не важно? А, ясно. Вы не нуждаетесь в деньгах или признании. У вас и так все уже есть. Зато обычные люди проходят длинный путь, пока их оценят по достоинству. Поэтому не стоит смеяться над тем, что я ставлю в списке моих целей то, что вам дано от рождения.

Кристина закончила и глянула на Кирилла. Наверное, искала поддержку. Тот одобрительно улыбнулся.

Георгий устало вздохнул. Нахалка права. Спорить не о чем. Она описала то, чем он часто и сам себя попрекал. Семья Бо… вича богата не в первом поколении. Он – потомственный аристократ. Если можно назвать семью советского чиновника аристократией. Богатым был он и его отец, и дед, и дед деда, и так до самой революции. Уникальный случай для России. Он не был олигархом, поднявшимся на приватизации. Конечно, неплохо заработал на ней, но и к 1988 году он, вернее, его отец, уже имел все, чтобы называться богачом. Оттого в нем не было маниакальной тяги к деньгам и роскоши. Для него все это – само собой разумеющееся.