Литмир - Электронная Библиотека

ПРОДОЛЖЕНИЕ НАСТУПЛЕНИЯ СИЛАМИ 2-ГО УКРАИНСКОГО ФРОНТА

Из мемуаров генерал-полковника Штеменко, бывшего в то время первым заместителем начальника Генерального штаба Красной армии, становится ясным, как в Генштабе прореагировали на приостановление наступления 46-й армии. Поскольку никто не осмелился бы отменить приказ Сталина или как-то изменить его, единственным решением было расширить фронт наступления и попытаться захватить Будапешт путем охвата с двух сторон, отказавшись от фронтальных ударов. 6-я гвардейская танковая армия и 7-я армия получили задачу прорвать оборону противника в районе Хатвана с востока и выйти к Дунаю севернее Будапешта в районе Ваца. Войска 46-й армии должны были форсировать Дунай в районе Шорокшара, захватить остров Чепель, продолжить переправу через Старый Дунай и атаковать столицу с юго-западного направления, из района города Эрд. 5 ноября советская сторона прекратила фронтальное наступление юго-восточнее Будапешта, для того чтобы перегруппировать свои войска и подготовить их к операции по охвату города. Это означало, что отныне стратегическое командование переходит в руки военных профессионалов.

В то же время в начале ноября Главное командование сухопутных войск Германии развернуло три танковых корпуса таким образом, чтобы они блокировали подступы к Будапешту. III танковый корпус под командованием генерала Брейта должен был заниматься непосредственной обороной венгерской столицы, в то время как IV танковый корпус должен был направиться в район Ясбереня, LVII танковый корпус – в район Цегледа и Сольнока. Два этих танковых корпуса должны были нанести контрудары по наступающему противнику. После того как советские войска форсировали Тису, 7-я гвардейская армия на левом крыле наступающего 2-го Украинского фронта, а также 53, 27, 40-я армии и конно-механизированная группа Плиева были остановлены в ходе развития наступления на север немецкими и венгерскими частями. Подвижные войска Малиновского снова понесли тяжелые потери. По данным немецкого командования, в период с 31 октября по 12 ноября было уничтожено 132 советских танка.

Осада Будапешта. Сто дней Второй мировой войны - i_003.jpg

Начиная с 8 ноября 7-я гвардейская армия и конно-механизированная группа Плиева возобновили наступление на Ишасег и Хатван. Здесь, на востоке и северо-востоке от Будапешта, участок примерно 50 км фронта обороняли лишь несколько венгерских батальонов и подразделения немецких 13-й танковой, 4-й и 18-й моторизованных дивизий СС и 46-й пехотной дивизии. Деморализованные непрекращавшимися атаками русских, многие солдаты моторизованных дивизий СС, которые были мобилизованы силой, сдались в плен или рассеялись. Состояние этих войск характеризуется следующим донесением: «18-я моторизованная дивизия СС… набрана из этнических немцев, проживающих в Венгрии. Они перебегают к противнику, и боевая ценность этой дивизии аналогична венгерской дивизии…Общая численность составляет 18 тысяч человек, при этом на 18 солдат приходится одна винтовка».

Неудивительно, что неподготовленных и плохо экипированных солдат СС охватила паника. Им оставалось лишь наблюдать, как их товарищей давят танки Т-34, прежде чем они успевают найти укрытие. Тем не менее командование группы армий «Юг» обвинило в случившемся именно их. В донесении, адресованном Гудериану, Фриснер пишет: «В 4-й полицейской моторизованной дивизии СС командиры некоторых подразделений предпочли застрелиться из-за бегства своих солдат. 18-я моторизованная дивизия СС полностью разгромлена».

Венгерская 12-я дивизия резерва, в составе которой было примерно 2 тысячи солдат и офицеров и 20 орудий и которая все еще находилась в процессе формирования, в начале ноября получила боевую задачу прикрыть подходы к Будапешту по рубежу между Печелем, Ишасегом и чуть южнее, в районе городка Дань. Когда командование поняло, что этих сил было явно недостаточно, сюда же 13 ноября был переброшен 1-й парашютно-десантный батальон под командованием майора Эдёмера Ташшоньи. Вплоть до прибытия 15 ноября 600 солдат подкрепления парашютисты при хорошо организованной артиллерийской поддержке самостоятельно удерживали участок обороны длиной от 5 до 6 км, отбив ряд ожесточенных атак советских войск. Как-то в результате очередной бешеной атаки советские пехотинцы вышли к венгерским позициям. Ташшоньи вспоминает:

«Я повернулся к немецкому артиллерийскому корректировщику:

– Огонь на поражение в сектор «А», немедленно!

– Но это же ваши позиции.

– Не важно, скорее!

Я посмотрел на часы. Спустя 17 секунд наши позиции и район перед ними находились под огнем 52 артиллерийских стволов, который постепенно затихал и через несколько минут стал совсем редким. Этот вал пришелся прямо по русской пехоте, находившейся на дистанции прямого броска. Когда я отправился (точнее, поскакал прыжками) туда после того, как атака была отражена, парашютисты рассказали мне, что они понимали, что огонь ведет наша артиллерия и что ничего нельзя с этим поделать. Когда огонь несколько ослаб, некоторые выглядывали из окопов и видели, как тела русских разлетаются в воздухе, а остальные солдаты противника в панике пытаются окапываться. Чудесным образом в нашей роте в результате того смертельного артиллерийского удара было всего семь человек убитых и несколько раненых. Нескольких солдат засыпало землей, но они сумели благополучно выбраться».

Ташшоньи был награжден Железным крестом первого и второго класса; он и его парашютисты были отмечены благодарностью в приказе по немецкому вермахту. Тем не менее бои продолжались до 22 ноября, и во время их подразделение потеряло до 40 процентов своего состава.

Несмотря на то что советские войска форсировали Тису на многих участках, им не удалось воспрепятствовать тому, что немецкая сторона стабилизировала фронт, создав непрерывный передний край путем постоянного проведения перегруппировки оставшихся сил и нанесения непрекращающихся ударов по наступающему противнику. Потери советской стороны были ощутимыми, однако к концу месяца немецкие танковые дивизии также понесли существенный урон. «В батальонах оставалось по 100–200 солдат. На каждые 100 м фронта приходилось в среднем 3,5 человека… В танковых частях оставалось в лучшем случае по восемь танков, а в худшем – по четыре или пять», – писал Фриснер в своих мемуарах. К середине ноября развернутые северо-восточнее Будапешта немецкие части отступили к рубежу «Кароль», и в этом секторе фронт тоже стабилизировался.

Сталин наконец понял, что сил одного только 2-го Украинского фронта было недостаточно для захвата Будапешта. По его приказу 14 ноября в распоряжение Малиновского были переданы 200 танков и 40 тысяч солдат из резерва ВГК, а также из 4-го Украинского фронта, «застрявшего» в Карпатах. Бронетанковую технику, количество которой теперь далеко превосходило всю имевшуюся в составе немецких соединений, командующий фронтом направил в 6-ю гвардейскую танковую армию, получившую задание совместно с 7-й армией окружить Будапешт с севера (как предполагалось первоначальным замыслом). Однако советские войска не сумели прорвать оборону противника на этом направлении.

Попытки 46-й армии переправиться через Дунай и высадиться южнее города на острове Чепель оказались более успешными. 6 ноября такая же попытка силами одного батальона 23-го стрелкового корпуса была остановлена венгерскими гусарами и срочно переброшенным сюда из-под Дебрецена подразделением штурмовой артиллерии (причиной переброски послужило обнаружение советского корректировщика артиллерийского огня, который скрывался на церковной колокольне в юго-восточной части острова). Лейтенант венгерской артиллерии Джорджи Тюроси вспоминал:

«Солдаты советского стрелкового батальона накапливались на мелководье, почти у самого берега Старого Дуная. Десантировавшись, они прятались в ивняке и березовой роще. Тот, кто не успел спрятаться, был пленен нами. Почти им всем было за 40 лет, почти все с большими усами и простодушным видом. Наши солдаты любезно предложили пленникам ром и дружелюбно похлопывали их по спине… Подобная дружелюбность смогла выманить из убежищ еще нескольких русских. Некоторые несли в руках импровизированные распятия из прутьев… Там был советский раненый, по-моему сержант с белым как мел лицом. Я прекрасно помню его твердый, окаменевший взгляд и суровое лицо, которое не реагировало ни на какие дружеские жесты, рот, кривившийся от боли. Он принял от нас медицинскую помощь, но так и не притронулся к предложенному ему рому. Без слов он покачал головой, отказываясь от выпивки. Пленники просили не передавать их в руки немцев. Но венгерская армия не могла иметь пленных».

9
{"b":"270749","o":1}