Таким образом, Аббасиды не имели особых оснований претендовать на пост халифа ни по причине особых заслуг перед исламом основателя рода, ни вследствие большей родственной близости к семье Пророка, чем у любого Алида. Поэтому в борьбе за халифский престол Аббасиды попытались подкрепить свои претензии ссылкой на завещание, якобы оставленное одним из Алидов, Абу Хашимом, передавшим потомку аль-Аббаса – Мухаммаду ибн Али – харизматическую власть. Здесь необходимо вернуться к событиям прошлого. Еще при омейядском халифе Абд аль-Малике наместник Куфы некий аль-Мухтар создал теорию, согласно которой один из сыновей Али (не от Фатимы, дочери Пророка, а от женщины из племени ханиф) по имени Мухаммад ибн аль-Ханафия (637 –700) объявлялся мессией (махди), а себя аль-Мухтар объявил его вазиром, исполнителем его воли. Крайние шииты (гулат) усвоили учение аль-Мухтара о передаче пророческого огня от Али к его потомкам по линии Мухаммада ибн аль-Ханафии – имамам – и объединились вокруг них. Аббасиды решили использовать учение аль-Мухтара в своих интересах. Один из них, отец будущего первого аббасидского халифа Абу-ль-Аббаса – Мухаммед ибн Али, собрав вокруг себя крайних шиитов, развернул широкую антиомейядскую кампанию.
Мухаммад ибн Али объявил, что после смерти Мухаммада ибн аль-Ханафии имамат перешел в руки его сына Абу Хашима (умер в 716 году), который перед смертью якобы завещал ему руководство мусульманской общиной. Аббасиды утверждали, что после смерти Мухаммада ибн Али в 743 году харизматическая власть перешла к его сыну Ибрахиму, а позднее, после казни Ибрахима Марваном II в 748 году, – к брату Ибрахима, первому халифу Аббасидской династии Абу-ль-Аббасу (749 –754).
Позднее, уже после прихода к власти, Абу-ль-Аббас отказался от аргументирования своего права на власть «завещанием» Абу Хашима, тем самым порвав с крайней шиитской группировкой, которую ловко использовал в борьбе за власть, и стал оправдывать претензии своей династии той ролью, какую якобы сыграл ее основатель аль-Аббас, поддержав Пророка при возникновении нового вероучения.
Хотя подлинным центром антиомейядского движения оставалась шиитская Куфа, особенно благоприятную почву для пропаганды Аббасиды нашли в Хорасане и Мавераннахре. В этих провинциях социальное недовольство Омейядами накладывалось на национальные чувства и естественно принимало религиозную форму. Особенно активными участниками антиомейядского движения были хорасанские торговцы и ремесленники Мерва. В большинстве это были вновь обращенные в ислам (мавали), но среди них было немало и арабов- шиитов, признававших Али ибн Аби Талиба и его потомков единственно законными преемниками пророка Мухаммада. Бунтарские настроения царили и среди жителей Куфы и Басры, где многочисленные антиомейядские проповедники будоражили народ. Однако в этих городах армия Омейядов могла справиться с любыми беспорядками, в то время как Хорасан был расположен вдали от омейядских центров и пресечь выступления в этой провинции было значительно труднее.
Противники Омейядов в Хорасане – иранцы, шииты всех направлений и оттенков от экстремистов, воспринявших учение аль-Мухтара, и до умеренных, претендовавшие на власть Алиды, сторонники аббасида Мухаммада ибн Али – все объединились с целью свергнуть правящую династию и основать теократическое государство во главе с выходцами из семьи Пророка. По их убеждению, преданность делу ислама, а не арабское происхождение должна была обеспечивать всем мусульманам полноценное участие в государственных делах. Аббасидские пропагандисты старались привлечь в свой лагерь всех – арабов и неарабов, шиитов и суннитов, хариджитов, жителей сельской местности и горожан и даже иноверцев. Они обещали, что, когда Аббасиды придут к власти, мусульмане будут освобождены от незаконных налогов, с немусульман налоги будут взиматься по справедливости в соответствии с исламскими законами, а сельские жители будут избавлены от различных сверхналоговых повинностей.
Для руководства антиомейядским восстанием сын Мухаммада ибн Али – Ибрахим, провозгласивший себя, после того как Марван II казнил его отца, шиитским имамом – главой всей мусульманской общины, – отправил в Хорасан в 747 году иранского мавла, шиита крайних взглядов Абу Муслима. В прошлом Абу Муслим был связан с шиитами Куфы и в их среде воспринял учение шиитских экстремистов. Он считал себя обязанным Аббасидам своим освобождением в 741 году из мекканской тюрьмы, куда был заточен за шиитскую пропаганду. Теперь Аббасиды, дабы поднять его авторитет среди правоверных, объявили об его усыновлении семьей «потомков Пророка» и поручили ему координировать действия шиитской оппозиции в Иране.
Абу Муслим действовал в Хорасане весьма искусно. За короткий срок он сумел привлечь на сторону Аббасидов не только отстраненных к этому времени от участия в политической жизни арабов-кальбитов, но и немусульман, а благодаря умелой пропаганде религиозно-политического характера также и подавляющую часть исламизированного иранского населения страны. Позднейшие аббасидские историки не без основания пытались изобразить Абу Муслима религиозным реформатором, а порой даже вероотступником, возможно из-за его былой близости к крайним шиитским кругам. Однако несомненно и то, что в это время среди сторонников Аббасидов было еще много шиитских экстремистов.
Есть свидетельства того, что в начальный период деятельности Абу Муслима между ним и крупным религиозным иранским проповедником Бихафридом, провозгласившим себя пророком в Нишапуре, установились какие-то отношения. По укоренившейся в Хорасане традиции антиарабские движения обычно принимали характер ожидания прихода спасителя-махди, который избавит жителей от притеснения властей и восстановит справедливость. Обстановка в Хорасане в это время была благоприятна для появления различных проповедников, выступавших от имени ожидаемого махди. Часто эти проповеди получали поддержку со стороны вождей тюркских племен и имели большое влияние в среде местной землевладельческой знати.
Проповеди Бихафрида носили характер зороастрийских пророчеств и были направлены на реформу старой иранской религии. Реформа эта, по-видимому, шла в направлении сближения зороастрийского учения с исламом, некоторые элементы которого (ежедневная молитва, милостыня, запрет на спиртное) Бихафрид включал в свои откровения. Когда Абу Муслим достиг успеха в Хорасане, он порвал с Бихафридом, а в 749 году приказал казнить своего бывшего союзника. По-видимому, этот, все еще обладавший большим влиянием в Хорасане зороастрийский священнослужитель представлялся ему опасным для возглавляемого им движения.
В 747 году Абу Муслим перебрался в Мервский оазис и вскоре превратил город в центр восстания. Со всей провинции к нему стекались иранские землевладельцы-дихкане, отряды осевших в Хорасане арабских кальбитских племен, сунниты и шииты, участники хариджитских восстаний, мусульмане и иноверцы. Поистине, восстание носило всеобщий характер. В назначенный заранее день, 9 июня 747 года, в оазисе были зажжены костры, восставшие подняли черные знамена и облачились в черные одеяния. Позднее черный цвет был провозглашен официальным цветом Аббасидов.
Узнав о событиях в Хорасане, Марван II предпринял ответные действия. В 748 году ему удалось схватить Ибрахима и заточить в тюрьму, где тот был убит. Однако это уже не могло оказать существенного влияния на ход дальнейших событий, поскольку лидерство среди Аббасидов перешло к Абу-ль-Аббасу, который сумел довести до конца войну с Омейядами.
В том же 748 году Абу Муслим перешел в решительное наступление. Он двинул на запад войско во главе с военачальником Кахтабой, а другой отряд отправил на восток. Кахтаба без больших усилий овладел Нишапуром, а затем, оттеснив войско Насра ибн Саййара, – Рейем и Нехавендом. Омейядский наместник Хорасана призвал арабов к сопротивлению во имя ислама и арабского господства в Халифате, но его призыв не был услышан. «Мусаввиды» (одетые в черное) под водительством Кахтабы в 749 году вторглись в Ирак и заняли Куфу – один из главных центров антиомейядского восстания. Направив Кахтабу на запад, Абу Муслим оказался вынужденным сосредоточить все свое внимание на внутренних проблемах в восточных провинциях. Война с Омейядами еще не закончилась, а на поверхность уже стали всплывать те противоречия, которые были обусловлены пестротой оказывавших ему поддержку сил. Кальбиты были явно недовольны ходом событий, их национальные арабские чувства были задеты. Но Абу Муслим, в руках которого к этому времени уже была хорошо организованная хорасанская армия, мог позволить себе избавиться от своих былых арабских союзников, что он и сделал.
