входят в палатки солдат, застают их неожиданно и перерезывают им горло прежде, чем те успеют начать свою защиту; наконец, не забывайте, что именно болезни ослабляют и губят целые армии».
Мы привели этот пространный диалог для того, чтобы подчеркнуть роль эпидемии в армиях и показать, как они представлялись современникам в конце XVII в. Действительно, не может быть никаких сомнений, что эпидемии в XVII в. наносили больший урон, чем оружие неприятеля.
Для XVII в. не представляется возможным исчислить непосредственно санитарные потери армий во время войн, так как от этой эпохи до нас дошли лишь отрывочные данные. Поэтому число умерших от болезней в войнах XVII в. можно определить, лишь применив коэффициент, характеризующий соотношение между санитарными и боевыми потерями.
Как же подойти к определению этого коэффициента? В военно-санитарной литературе XIX в. имел широкое хождение коэффициент, равный 6. Это означает, что в войнах прежних веков число умерших от болезней в б раз превышало число умерших от оружия. Такой коэффициент приводил, например, знаменитый немецкий врач Роберт Кох1. Встречаются и другие соотношения. Так, например, немецкий статистик Кольб исчислил, что за период 1733—1864 гг. 1,5 млн. человек погибло в войнах от оружия и 6,5 млн. — от болезней. Эти цифры дают коэффициент, равный 4'/з- Вероятно, на этом.основании в некоторых работах фигурирует также цифра 4 как соотношение между числом умерших от болезней и от оружия2.
Наряду с такими высокими коэффициентами применяются и более низкие. Так, например, Фрёлих полагает, что для войн второй половины XIX в. этот коэффициент надо считать равным 2.
1 R. Koch, Die Bekiimplung der Infektionskrankheiten, insbesondere der Kriegsseuchen, Berlin, 1888, S. 9.
navh den Erfahrungen der letzten Kriege, «Chirurg» № 11, 1939, S. 769.
Ниже приводятся конкретные данные об эпидемиях в армиях во время войн на протяжении XVIII и XIX вв. Тщательный анализ всех этих материалов показал, что даже при огромном размахе эпидемий приведенные выше коэффициенты (4 и 6) резко преувеличены. Такое соотношение между санитарными и боевыми потерями действительно имело место лишь в отдельных кампаниях, особо неблагоприятных в санитарном отношении, но в качестве средней величины указанные коэффициенты не могут быть взяты. Данные, охватывающие целые войны, говорят, что соотношение между санитарными и боевыми потерями колебалось от 1,5 до 3. Так, например, этот коэффициент был равен 1,6 в корпусе Гордона во время первого Азовского похода
Петра I в 1695 г.1, 1,9 — в австрийской армии в Семилетнюю войну, 2,8 — в армии Веллингтона в Испании в начале XIX в., 2,4 — в британском флоте в 1793—1815 гг. В целом по XVIII в. примем коэффициент, равный 2.
Учитывая, что в XVII в. военно-санитарное дело было поставлено хуже, чем в XVIII в., считаем все же более правильным для XVII в. взять тот же коэффициент. Принятие более высокого коэффициента было бы неверным, так как численность армий в XVII в. была меньше, чем в XVIII в., а размеры санитарных потерь зависят не только от размеров боевых потерь, но и от общей численности войск.
Число убитых для XVII в. было, выше исчислено нами в 950 тыс. человек, а количество раненых приближалось к 1,5 млн. человек. Тяжело раненные погибали на поле боя, поэтому процент умерших от ран не мог быть выше 10. Считая, следовательно, что впоследствии умерло от ран 150 тыс. человек, летальные боевые потери в XVII в. составили 1 100 тыс. человек. Принимая коэффициент 2 для санитарных потерь, получаем, что общее число умерших от болезней в армиях в войнах XVII в. составило 2 200 тыс. человек.
Эпидемии наносили армиям огромный урон и в XVIII в. Для этого столетия сохранились более обширные статистические материалы о смертности от болезней, поэтому имеется возможность произвести ориентировочные расчеты санитарных потерь в крупнейших войнах этого века.
Хуже обстоит дело с материалами о санитарных потерях в отношении наиболее ранней войны XVIII в. — войны за испанское наследство. Известно только, что в это время были значительные эпидемии среди французских и баварских солдат, но нет прямых указаний о том, сколько эти эпидемии унесли жертв. В последние годы этой войны среди армий, расположившихся вдоль Рейна, был распространен тиф. Большие санитарные потери понесла также и английская армия. Смертность на кораблях, перевозивших войска, была очень велика. «Пополнения, отправленные летом 1706 г. и насчитывавшие 8 тыс. человек, сократились наполовину при высадке в Валенсии в феврале 1707 г.»2
1 Исчислено по данным, приведенным в дневнике Гордона (см. Г. Яков-лее, Азовские походы Петра I, «Энциклопедический словарь военной медицины», т. 1, стр. 85).
2Fortescue, A history of the British army, v. 1, 1910, p. 561.
Главные санитарные потери в эту войну, по-видимому, заключались в гибели от болезней осажденных гарнизонов. Число убитых было установлено нами в 230 тыс.; добавляя одну шестую этого числа на умерших от ран, общие летальные боевые потери выразятся в 270 тыс. Число умерших от болезней было по крайней мере в 1,5 раза больше. Всего, таким образом,
можно считать, что число убитых и умерших во время этой войны составило около 700 тыс. человек. Меньшую цифру (400 тыс.) называет для этой войны Бодар
В эти же годы на востоке Европы происходила еще более затянувшаяся Северная война. Войска шведского короля Карла XII, вторгшиеся в пределы России, потеряли от болезней значительное количество солдат. Русский историк Соловьев дает следующую характеристику условий одного из походов Карла XII: «Поход был тяжел для голодного войска по опустошенной стране; солдаты сами должны были снимать с поля колосья и молоть их между камнями, а тут еще льют беспрерывные дожди и негде укрыться и высушиться. Явилось необходимое следствие сырости и дурной пищи — болезни; солдаты говорили, что у них три доктора: доктор Водка, доктор Чеснок и доктор Смерть»2. Шведский военный историк Адлерфельд сообщает, что «из-за необычайно холодной зимы 1709 г., а также из-за голода в шведской армии ежедневно умирало много людей». В другом месте тот же историк указывает, что «болезни, вызванные трудными переходами и недостаточным питанием, нанесли шведской армии большие потери, не считая людей, которые погибли от холода»3.
Только в одном 1719 г. в Финляндии от холода погибло 3 тыс. солдат из армии Карла XII4. Но и в русской армии санитарные потери во время этой войны были очень велики. Только при осаде Риги с осени 1709 г. по июль 1710 г. от эпидемии чумы погибло 9 тыс. солдат и офицеров5. По официальным сведениям, как указывает Мартынов, за всю Северную войну число умерших от болезней и больных, уволенных из армии, составило 500 тыс. человек. Можно предположить, что умерших от болезней было не менее одной пятой этого числа. Кроме того, надо еще учесть санитарные потери других государств, воевавших с Швецией, — Польши, Саксонии, Дании. Полагая, что у шведов были такие же санитарные потери, можно ориентировочно определить, что в этой войне умерло от болезней 200 тыс. человек.
1 G. Bodart, op. cit., p. 30. Как и в других случаях. Бодар явно недооценивает масштабы санитарных потерь.
8 С. М. Соловьев, цит. соч., книга III, стр. 1481.
3Adlerfeld, op. cit., v. IV, p. 18, 65. -
4A. Laveran, цит. статья, «Annales d'hygiene publique et de medecine legale*, t. 19, 1863, p. 251.
