Везде ярко горели факелы и хорошо освещали и клетки, и людей. Хозяева рабов не

   жалели масла для светильников, чтобы показать товар лицом.

   В огромном зале по кругу были размещены много комнат, вырубленных прямо в скале

   и забранные решетками. Все клетки были заполнены людьми. Предстояли ежемесячные

   торги рабов, устраиваемые кланом *Монстры юга*. В торгах приглашали учавствовать

   всех желающих, поэтому пираты Ратмира и сделали налет на монастырь, в надежде

   продать побольше рабов на предстоящие торги.

   В другой раз на монахов даже и не посмотрели бы, не воины они. А вот на таких

   больших торгах все возможно, на каждого покупателя может найтись свой товар.

   По залу ходило много опытных охотников, представителей отрядов, будущих

   покупателей. В основном все смотрели на воинов и у таковых клеток всегда останавливалась толпа и горячо обсуждали каждого человека, только проходя клетку

   с монахами в оранжевых одеяниях, большинство кривило лица и не задерживаясь

   проходили дальше. Не воины монахи, отнюдь не воины.

   Эйтин сегодня тоже ходил по залу и присматривался, возможно к своим будущим

   товарищам,с которыми будет спускаться на нижние уровни за митриллом.Неделю назад в небольшой стычке с шакалами он потерял сразу семерых. Те устроили засаду, как они думали на небольшой отряд, состоящий из пятерых человек, в надежде поживиться дорогим металлом. Откуда им было знать, что это передовой дозор большого отряда охотников. Шакалов перебили всех, но при этом потеряли семерых. Теперь вот через аукцион надо пополнить отряд до прежнего количества. Митрилл для этого есть. Сопровождали

   его четыре могучих воина, все в таких же кольчугах как и он, с мечами, напыленные митриллом и в сапогах из шкур, добытых ими зверей из подземелья.

   Пятым был совсем юнец, без меча и щита, единственным оружием которого был

   висевший кинжал на боку.

   Когда Эйтин подходил к интересующей его клетке с воинами, он наклонялся к

   молодому пареньку и что-то у него спрашивал. Тот ему говорил, Эйтин кивал и они

   шли дальше. Но вот он вдруг остановился у клетки с монахами и удивленно спросил у ближайшего монаха, откуда они и тут раздался возглас

   - Эйтин это ты!? - к забранной решетки к нему пробирался какой-то паренек.

   Эйтин дал знак воинам и те молча сняв со спин щиты, окружили вожака, закрывая его от чужих глаз. Когда паренек вплотную приблизился к решетке Эйтин сразу узнал

   ее.

   - Леора!? Это ты! Как ты здесь оказалась и где папа? - Эйтин прямо через

   решетку обнял свою любимую сестренку.

   - Папа тоже здесь - с горечью сказала девушка - на монастырь напали пираты и

   вот мы оказались все здесь. А папа с Алем остались наверху и все старейшины

   там.

   - Так, Аль это кто? И у кого наши старейшины? - спросил Эйтин

   - Аль, это мой жених - сказала Леора и внезапно покраснела - у кого старейшины я не знаю. Нас выкупил шрамолицый, а больше мы ничего не знаем.

   -Хорошо - сказал Эйтин - пока спрячься и не высовывай носа, я постараюсь

   всех вас выкупить. Ждите.

   Эйтин дал знак своим воинам и они расступились, привычно закинув щиты за спины.

   Вожак направился вглубь первого яруса, где было большинство лавок. Он знал, кто

   такой шрамолицый и где его искать.

   На предложение Эйтина, Жудел, так звали шрамолицего, явно обрадовался и сразу почуял наживу и видя интерес, одного из вожаков известного отряда охотников,загнул несусветную цену.

   За каждого раба он попросил двадцать золотых монет, хотя купил их всех оптом по

   пять монет за каждого.

   И тут начался яростный торг. Жудел, видя явный интерес молодого вожака, к монахам, не зная всего, но чуя своим носом торгаша не уступал ни одной монетки.

   В конце узнав, что Эйтин будет покупать тоже всех оптом, скинул наконец три золотых за

   каждого. Дальше опять яростно торговались и Эйтин выставил свой последний

   аргумент, что расплачиваться будет митриллом.

   Жудел, боясь спугнуть удачу, еще некоторое время поторговался и скинул еще три

   золотых, дальше он уперся как стена.

   Видя, что все, Жудел уперся, Эйтин наконец согласился с его ценой и они вызвали

   представителя клана *Монстры юга*, чтобы закрепить сделку.

   Здесь митрилл обсчитывался по твердым расценкам, кои знали все стороны.

   При подсчете не хватило триста золотых монет и Эйтин молча достав свой меч с

   митрилловым напылением положил его сверху металла. Меч Эйтина был оценен в семьсот золотых монет. На оставшиеся четыреста Эйтин вынес поллавки Жудела

   с продуктами, одеждой и кое-каким вооружением для пятидесяти монахов.

   От проделанной сделки пират светился, как медный новенький пятак. Он и не расчитывал получить за монахов большую прибыль. Всех воинов-рабов раскупили крупные представители пиратских кланов, а для таких как Жудел остались рабы на подобие монахов. Но сегодня его самый счастливый и удачный день, он продал монахов по цене, как лучших воинов, причем всех оптом.

   А прибывший отряд в тридцать человек, вывел всех монахов и повел их вглубь

   подземелья, на свою базу.

   А Эйтин со своими телохранителями стал искать посредников, чтобы выручить

   старейшин. С Жуделом связываться не захотел, слишком жаден и слишком не чист на

   руку, так про него сказал, сопровождающий его паренек, отрядный ясновидящий... Эйтину еще предстояло спуститься глубоко в подземелье, чтобы добыть митрилл для выкупа своих старейшин.

   Рампил накинул мне на плечи постромки и я напрягая мускулы потащил бочку с дерьмом дальше по улице. Как и говорил раньше, угораздило нас попасть в рабство

   к золотарю. Теперь весь цвет монастыря илтингов, весь совет старейшин ходит по

   заданию золотаря по улицам и работает, вычерпывая нужники у хозяев таверн,лавок

   и гостиниц, когда у простых жителей, лишь бы платили серебро или медь.

   Старики работали по пять, шесть человек на одну бочку, ну а я таскал бочку один,

   Гарт, хозяин золотарей, сказал тебя и одного много. Так как у меня не было кистей

   в помощь мне придали старика Рампила, мастера иллюзий *илтингов*, я поближе

   подгонял бочку и мастер ведром с веревкой вычерпывал все из нужников.

   Рампил был настолько стар, что и передвигался то с трудом, я его сажал верхом на бочку и так мы передвигались до следующего дома. Старик был мне признателен и в благодарность учил меня своему исскуству иллюзий. А для каждой бочки, Гарт

   нанимал мальчишек- погощиков. У нас это был уже второй.

   Первым погонщиком у нас был тоже раб, похожий на крысеныша мужчина средних лет,

   его так и звали Крыс. Так вот погонщики пользовались у хозяина Гарта, относительным доверием. Они с утра бегали по улицам и искали кому нужны услуги

   золотарей и договаривались о цене, смотря какой объем работ надо выполнить.

   Хозяин за всеми не успевал, поэтому некоторым погонщикам доверял собирать монеты

   с клиентов. Таким доверием пользовался и Крыс. Всю жизнь с детства его унижали

   и шпыняли все кому не лень, и родился он от какой-то проститутки, А теперь встав

   на одну ступеньку *выше* по социальной лестницы, он вовсю унижал бедных монахов-

   илтингов. По малейшему поводу и даже без,старцы подвергались постоянным издевательствам и унижением, он оправдывал свое прозвище *крыс*.

   Чашу моего терпения переполнила его последняя выходка, когда опоржнив свои бочки

   старики прикатили их во двор на обед.

   Все работники-золотари усаживались за длинный стол, где их обедом кормила кухарка рабыня. Погонщики садились раньше и обедали отдельно, их кухарка обслуживала первых.

   В тот день *Крыс* почему-то особенно был в ненастроении и срывал то и дело