— Только не мне, — широко заулыбался Себастин, — не бери в голову, это все сплетни. Не приносишь ты никаких несчастий.

— Я хорошо готовлю, — заверила его девушка, — старый маг часто меня хвалил. А еще вышивать умею…

— Да ты просто сокровище! — Себастин озирался по сторонам в поисках промасленной тряпки, чтобы счистить замеченное на лезвии пятнышко ржавчины. Эти горожане совершенно не представляют себе, как обращаться с хорошим оружием.

— Я могу остаться у тебя до завтра?

Себастин прекратил искать взглядом тряпку и оценивающе поглядел на девушку.

— Не то чтобы я боялась разбойников… — поспешно добавила Труда, — но сейчас уже так рано темнеет. Пока я доберусь до заброшенного хутора, солнце зайдет…

— Ты боишься пустых домов?

— Нет, конечно… Но когда я сюда ехала, я видела там людей.

— Думаешь разбойники? Вряд ли. О них давно не слышно. Наверняка обычные путники, или из охотников кто на ночлег остановился. Не бойся.

Девушка решительно замотала головой.

— Они прятались, я только одного видела. И то мельком. Самый настоящий разбойник. Весь заросший, на лице шрам, аж челюсть перекосило, и глаза неприятные… Голодные. Как у кота. Я так перепугалась. Думала, он на меня набросится.

— Может быть ты и права… Но вдруг тебя будут искать?

— Да кто меня будет искать? Разве что Дагмара, столярова жена. Она мне всегда помогала, и девчонкам своим наказывала… Ее дочка однажды самого мага перепугала. Монеты его на полке нашла.

Себастин замер с открытым ртом. Он собирался что-то сказать, но передумал. Потом вкрадчиво спросил.

— Это какая дочка? Не Малфрида ли?

— Она самая.

— Рыжая такая, веснушчатая и нос кнопкой? — перед мысленным взором Себастина всплыла поляна с черным камнем посредине, и стоявшие вокруг камня люди.

— Точно… А вы откуда знаете? — Труда удивленно посмотрела на ординатора.

— Я… это… хм-м… просто показалось, что она именно так должна выглядеть, — растерянно пробормотал Себастин. Рассказывать девушке все подробности той поляны явно не стоило.

В ее взгляде мелькнула подозрительность.

— Я, по-вашему, хуже выгляжу?

— Ну что ты, ты просто красавица, Труда, — Себастин обворожительно улыбнулся.

— А чего вы на всяких столярских дочек заглядываетесь? — произнесла она уже добродушно, пряча довольную улыбку.

Ответить ей Себастин не успел. За стеной заскрипели ворота, донеслось ржание и голоса. Труда испуганно обернулась. Себастин опередил ее, одним движением преодолев расстояние, отделявшее его от маленького оконца.

Во двор мельницы въехало два всадника, еще несколько человек толпилось с той стороны плетня. С первого взгляда было видно, что это не крестьяне и не горожане. Цветастые костюмы, оружие, длинные перья на беретах и шляпах — все выдавало наемников. И Себастину это весьма не понравилось.

— Кто там? — испуганно спросила Труда.

— Тихо, — махнул рукой ординатор, — не шуми. Тебя могут услышать.

Девушка испуганно моргнула и зажала себе рот рукой.

Один из пришельцев о чем-то заговорил с хозяйкой мельницы, Криппой. Себастин прислушался. Полуприкрытые ставни приглушали голоса, и до него долетали лишь обрывки слов.

— Три человека и девица… точно не проезжали?… заброшенный хутор у дороги… не вздумай нас обмануть… всю мельницу вверх ногами перевернем…

Себастин нервно закусил губу. Не хватало еще, чтобы эти головорезы устроили тут обыск. Он попробовал их пересчитать. Двое во дворе, еще человека три на дороге. Угол побуревшего от времени сруба скрывал от него часть отряда, и там могло быть еще несколько человек. В любом случае в одиночку не отбиться.

Но тут предводитель отряда махнул своим людям рукой, и лошади, разбрызгивая копытами красноватую дорожную грязь, двинулись прочь от мельницы.

— Это разбойники? — испуганно спросила Труда.

— Нет. Скорее наоборот. Графские наемники… Ты говорила, что кого-то видела на заброшенном хуторе?

Девушка утвердительно закивала.

— Тот разбойник со шрамом был один?

— Я видела одного, но там еще кто-то был внутри. Я слышала голоса. Можно я здесь останусь?

В ее голосе звучал неприкрытый испуг.

— Пожалуй, так и правда будет лучше. Отпускать тебя сейчас одну в лес у меня рука не поднимется. Но вот мне стоит немного прогуляться…

Сучок в руках Грена изогнулся и звонко лопнул. Мечник бросил половинки в огонь. Оттуда потянулся едкий, молочно белый дымок.

— Сырые, — вздохнул Ялмар, — всю осень дожди, весь лес промок.

Он с сожалением посмотрел на кутавшуюся в грубую шаль Бетицию. На фоне серой ткани ее лицо казалось особенно бледным. Девушка глухо закашлялась. Капеллан вздохнул и отвернулся к неровно горевшему в заброшенном очаге костерку.

Когда-то здесь был богатый хутор, но испуганные волками и разбойниками хозяева оставили его и перебрались в более спокойные места. За прошедшее время жилье пропиталось сыростью, помрачнело и совершенно лишилось обжитого вида. Теперь здесь было промозгло, темно и неуютно. Но зато тут не было ветра, и дождь не капал на головы.

За стенами порыв ветра зашуршал листвой.

— Наш ждешь видели, — пробурчал Тоутон, — надо бы уходить…

Ялмар отрицательно покачал головой.

— Девушке необходимы тепло и сухость. Мне очень не нравится этот кашель. До утра останемся здесь.

Лучник ничего не ответил.

Грен встрепенулся и завертел головой. За стенами опять зашуршал ветер. Мечник встал и, подойдя к стене, выглянул в щель между бревнами. Немного посмотрев, он сделал знак рукой Тоутону. Лучник проворно вскочил и мягкими шагами подошел к Грену. Посмотрев в щель, он вернулся назад, достал из чехла лук, упер один конец в пол, надавил коленом, и с видимым усилием согнув деревянную основу, накинул тетиву на второй его конец.

— Что там? — шепотом спросил Ялмар.

— Гошти к нам пожаловали…

Тоутон сбросил кожаный чехол, прикрывавший от влаги колчан, и, вытащив оттуда пучок стрел, заткнул их за пояс.

Бетиция внимательно глядела на его приготовления.

— Вы же не будете вот прям так стрелять? — тихим осипшим голосом спросила она.

— Еще как буду. Ежели люди втихаря подкрадываютша к дому, то пушть не обижаютшя, когда получат оттуда штрелу…

Он некоторое время смотрел в щель между бревнами, затем резко шагнул к оконному проему, вскинул лук и несколько раз взмахнул правой рукой. Только по раздавшимся с улицы вскрикам и проклятиям Бетиция сообразила, что он стреляет. Он натягивал лук и спускал тетиву настолько быстро, что в полумраке его движения казались девушке смазанными и нечеткими.

Выпустив несколько стрел, Тоутон отступил обратно за прикрытие стены и недовольно пробурчал.

— Штарею… Три выштрела, одного только завалил, второго зацепил, но живым ушел, шобака.

Ругательства на улице стихли.

Бетиция попробовала встать, но Ялмар решительным движением вернул ее на место.

— Один раз тебе повезло выжить со смертельной раной. Дважды такой удачи не бывает. Не подставляйся.

Капеллан достал из котомки небольшой круглый щит размером не больше суповой миски и неизменный бронзовый кистень.

— Грен правую шторону, Ялмар — левую, — коротко распорядился Тоутон, — грамотные, окружать начали…

— Здесь, — несколько минут спустя негромко произнес капеллан.

Лучник подошел к левой стене, пригляделся сквозь щели перекошенной ставни. Кивнул Ялмару. Тот прислонившись к стене рядом с окном вытянутой рукой толкнул ставню. Стоявший в глубине комнаты Тоутон снова вскинул лук. С улицы донеслись крики, треск ломающейся ограды, ругательства и топот. Потом все стихло.

— Еще одного доштал, — констатировал лучник, прикрывая висевшую на одной петле ставню.

Послышался странный звук, словно кто-то снаружи забивал в стену хутора гвозди. Один, второй, третий…

Четвертый удар прозвучал совсем рядом с Бетицией. Она удивленно обернулась и увидела короткий и толстый, в палец, деревянный прут, торчавший в стене всего в локте от ее лица. На его конце была пристроена небольшая кожаная лопасть, напоминавшая оперение.