Его пехоту отделившийся от парома крупный планетолет-челнок высадил в тайге, в излучине неизвестной полковнику реки. Бойцы гарнизона выставили три ориентационных маяка, так что в точку вышли по триангуляции, без замечаний. Зато — неподготовленная площадка, жесткое приземление и прочие радости импровизированного прорыва в ассортименте.
Когда планетолет нашел свое последнее пристанище и упокоился на посадочных опорах посреди горелого участка таежного океана, в рации раздался чей-то бодрый голос:
— Давай быстро! Под разгрузку! Отставить менуэты, двигаемся в темпе румбы! Времени в обрез!
Ахилл Мария достаточно разбирался в тактике наземного боя, чтобы не возражать и не возмущаться панибратством. Он даже не спросил, кто говорит.
В те минуты они представляли собой идеальную мишень: отнюдь не маленький каботажный корабль на опушке, которая отменно выгорела под выхлопом посадочных двигателей и теперь выделялась черным кариесным пятном на фоне белого леса. С орбиты засекут в два счета! Это сообщило личному составу замечательную прыткость.
Пока разгружались, его встретил хмурый офицер в легком скафандре. Геральдический танк нагрудного погона не оставлял сомнений в войсковой специальности — жестянщик. Три большие звезды на двух просветах — полковник.
— Что ж вы, братцы, такие черные! — раздосадованно бросил танкист. — У нас тут, понимаешь ли, зима, а вы как галки!
— Господин полковник! Там, откуда мы прибыли, зимы не бывает! Гарнизон орбитальной станции «Тьерра Фуэга», полковник «Эрмандады» Ахилл Мария Мигель де Вильямайора де ла Крус! Честь имею. — Он резко кивнул, насколько позволял шлем тяжелого штурмового скафандра.
— Ну я счастлив… И что же мне с вами делать, полковник? У вас, я смотрю, неполный батальон… Ладно, с учетом перехода в действующую армию назначаю вас командиром батальона. Побудете пока без звания, но в должности комбата. Чтобы не путаться. Поступаете в распоряжение подполковника Лихтера. Он у нас пехотой командует.
Ошалевший от такого понижения, Ахилл Мария начал было:
— Господин полковник! Я…
— Товарищ полковник! Привыкайте. — Голос выделил курсивом слово «товарищ», впрочем, танкист тут же потеплел: — Меня зовут Леонид Владленович Меликов. Можно просто Леня.
Он протянул руку.
— Ты прости, что я так… Обстановочка, черт, нервы! И не надо так переживать: долго мы все равно не протянем. Орбита, считай, потеряна, сейчас накроют сверху и привет, пишите письма. Не все равно, кем помирать? Лейтенант, полковник, комбат — какая разница! В братской могилке все одинаково красивые.
«Если нет никакой разницы, произвел бы меня в главкомы», — к Ахиллу Марии постепенно возвращалось присутствие духа, а вместе с ним и его специфическое чувство юмора.
Бывший полковник охотно ответил Меликову на рукопожатие. А полковник настоящий толково обрисовал диспозицию.
Задача была простая: срочно уйти в лес, затаиться в засаде, а когда начнется высадка — ударить по клонам.
— То есть понятно, что сперва их ПКО пощиплет. Но они его подавят, потому что силы несоразмерны. Ну а потом все равно — наш выход. Вот только с бэтээрами плоховато. Придется твоим прямо так, без церемоний, на броне. А скафандры перекрасим при первой возможности. Честь мундира и все такое — я понимаю, но вас, черненьких, на снегу просто перестреляют, — закончил Меликов.
Разгрузка закончилась, эрмандадовцы вместе с полковой пехотой ушли в лес, и теперь свежеиспеченный комбат стоял под сенью кедра и рефлексировал. Надо же было так стараться, чтобы попасть под удар, в подготовке которого сам принимал участие?!
Впрочем, долго рефлексировать не пришлось.
За недалеким таежным горизонтом ухнуло. Полыхнула зарница, разродившаяся густейшим дымом до небес. Ахилл Мария понял сразу две вещи: конец планетолету и началось!
Рация развеяла сомнения заодно с надеждами.
— Код Ветер. Повторяю: код Ветер! Прогноз высадки: квадрат 98–53. Повторяю: квадрат 98–53!
Эрмандадовец привычно покосился на часы для отчета. 13.41 по местному. И тут же сам себя одернул: какой, к дьяволу, отчет?!
Не дожидаясь команды, он бросил своим по закрытому каналу:
— Подъем! Занимаем места на танках!
Понятно, что команда последует немедленно и это будет приказ «выступать»! Квадрат 98–53 находился в тридцати километрах южнее.
Бойцы порысили туда, где скрывалась замаскированная танковая колонна. Шестьдесят четыре бронированных чудовища Т-10 уже урчали моторами. Низкие приземистые силуэты, плоские башни, сплошь усеянные дополнительным навесным вооружением. В хвосте стальной змеи угадывались контуры бэтээров мотопехоты. Дальше шли установки ПКО и полковая самоходная артиллерия.
Грозная сила! На первый взгляд — несокрушимая. Да только что с нее будет толку, когда клоны выбьют последние флуггеры?!
Танки, неслышно порыкивая, уходили в белизну. Уходили в бой. Над всем этим великолепием выписывала вензеля какая-то краснобокая зимняя пичуга.
Январь 2622 г.
Временная база клана «Алые Тигры»
Планетоид Р-12, астероидный пояс АД-3,
Система Шао
— Запрашиваю посадку. Повторяю, здесь крейсерская яхта «Варта», запрашиваю посадку.
— Посадку разрешаю. Посадочная площадка подсвечена лазером. Скафандры советую не снимать. У нас, хе-хе, прохладно!
Капитан яхты обернулся к товарищу Иванову, который сидел тут же, в рубке.
— Нам дали коридор, товарищ Иванов.
— Садимся.
Специальный уполномоченный ГАБ был измучен. Не подавал виду, но последние часы он держался исключительно на стимуляторах. Третьи сутки без сна. Даже его тренированный и ко всему привычный организм отказывался служить без фармакологической поддержки.
А ведь разговор предстоял важный. Практически судьбоносный.
«Соберись!» — приказал он своему телу.
Тело послушно разродилось дозой адреналина, одуряющий туман пропал из глаз и головы… на время.
«Бог мой! Я ведь еще не старый человек, а уже разваливаюсь. Сколько я выдержу в таком режиме?»
Внутренний голос говорил, что недолго. И спецуполномоченный знал, что это не просто голос. Это первый сигнал от желудка, мстящего хозяину за изуверство язвой.
Против желания Иванов поднес руку к животу и тут же отдернул. Не дай бог, заметят! Нельзя сейчас!
— Какой у них диспетчер веселенький. «Не снимайте скафандров, у нас прохладно»! — покачала головой капитан Браун-Железнова, стоявшая позади шефского кресла.
— Саша, можно подумать, ты работаешь по пиратам первый день, — откликнулся Иванов.
— Пираты… — сказал, как плюнул, старпом.
— Начинаю маневр, захожу на посадку, — предостерег все собрание пилот-навигатор. — Лучше бы вам сесть и пристегнуться, товарищ Александра.
— Капитан, прикажите ЭОН отстыковываться и барражировать в зоне базы.
— Слушаюсь, товарищ Иванов!
— Клоны прибыли?
— Пост наблюдения докладывает, что они зафиксировали сигнатуру яхты представительского класса. Надо полагать, прибыли.
— Спасибо, капитан.
Это было самое главное. Трехсторонняя встреча в тылу стремительно продвигающихся военно-космических сил Великой Конкордии с крупной шишкой клонов и пиратским вожаком. В разгар войны.
На обзорный экран накатывалась каменная глыба, из-за которой вырастали релятивистские струи сияющего звездного газа — планетоид полностью скрывал парную систему, в которой черная дыра пожирала звезду.
Клан «Алые Тигры» обосновался на временной стоянке в системе Шао — бывшей вотчине уничтоженного «Синдиката TRIX». Всё что осталось. Рейдер «Сумеречный призрак», рембаза, три парома. Клан ненадолго пережил своих давних врагов. Форт Вольный и почти вся матчасть «Алых Тигров» погибли, когда инопланетные корабли неведомым способом расправились со звездой Моргенштерн, превратив ее в сверхновую.
На планетоиде было неуютно.
Красный гигант в своей неторопливой космической агонии выкрашивал пейзаж багровым и кроваво-алым. Гамму разбавляли ослепительно синие струи газа, протянувшиеся от черной дыры Проклятая Шао на сотни миллионов километров. Но то был мертвый свет.
