После всего случившего, я здесь единственная, кто не спит, у кого идет кругом голова. Я продолжаю повторять себе снова и снова, что все, что было и еще произойдет между нами — не более чем интрижка, секс без обязательств.

Мой разум твердит мне: «Глупышка, наслаждайся, пока есть возможность, потому что для вас с Джеком нет завтра, нет будущего, нет “жили долго и счастливо”».

А что же до моего сердца?

Мое сердце неистово кричит, чтобы мой разум заткнулся, в надежде прекратить пытку.

Я делаю еще один глоток вина, пытаясь им протолкнуть нервный комок, что стоит у меня в горле. Сегодня просто ужасный день, и все чего я хочу — просто свернуться калачиком в комнате Одри и заснуть.

Это утро было отвратительным, а сейчас все стало только хуже.

Я проснулась в пустой кровати, после того, как наконец заснула в четыре часа утра, предварительно посмотрев на ночной столик, на котором стояли часы. Когда открыла глаза, я заметила, что Джек сидит на стуле, полностью одетый, и просто смотри на меня.

— Привет, — проговорила я сонно

— Привет, — ответил он мягко.

Он поднялся со стула и подошел к своему шкафу, взял наручные часы и надел их на запястье.

— Я решил, что все-таки пойду кататься на лыжах с группой сегодня. Не хочется упускать такой снег.

Джек повернулся и посмотрел на меня, в его взгляде я увидела вину. Я даже сначала не прислушалась к тому, что он сказал. Ведь он не просил меня пойти с ним, что значило, что он не хотел, чтобы я шла.

— И скорее всего нас не будет на протяжении целого дня, — продолжил он, — а затем у нас предсвадебный обеда и мальчишник, так что я не думаю, что сегодня мы увидимся.

Я не ответила ему, просто смотрела на него. Чувство вины в его взгляде возросло.

— И знаешь, мне кажется, что будет лучше, если ты перенесешь свои вещи в комнату к Одри. Ну, понимаешь… на тот случай, если мы уже не увидимся. И твои вещи будут у тебя, так лучше.

Последние слова вышли равнодушными, скорее всего, как и должны были быть.

Это значило, что наша интрижка закончилась.

Поднимаясь с кровати, я направилась к своей сложенной одежде и начала одеваться.

— Конечно, никаких проблем, — проговорила я, как можно более отстраненно.

Я посмотрела на Джека, и он пристально смотрел, как я одеваюсь. Виноватый взгляд испарился, а на смену ему пришел взгляд, наполненный желанием. Но он не предпринял попытки подойти ко мне.

Я быстро сложила вещи в чемодан и, когда все было сложено, прошла мимо Джека прямо к двери. Моя грудь сжалась от незнакомого чувства печали, обиды и отчаяния и, чёрт возьми, я даже чувствовала слезы, что собрались в уголках глаз

Джек вскинул руку и прикоснулся к моей руке, что заставило меня обернуться и посмотреть ему в глаза.

— Может, увидимся чуть позже, м?

Я улыбнулась ему, пытаясь сделать так, чтобы улыбка вышла более весёлой и непринужденной, чтобы скрыть боль, которая таилась в душе.

— Да, это было бы здорово. Прощай.

Он не сказал мне больше ни слова, когда я выскользнула за дверь, и с этого момента начался самый жуткий день в моей жизни, а это было почти шестнадцать часов назад.

Предсвадебный обед прошёл чуть раньше сегодня вечером и никакие уговоры Одри не заставили меня передумать и пойти на него. Даже несмотря на то, что этот обед не был частью свадьбы, Дженна настаивала, чтобы я присутствовала, но я упрямо отказывалась и просто заказала еду в номер.

Отвязаться от девичника было немного сложнее. Одри расплакалась, применив хитрую уловку, которой я никогда не могла противостоять. Она прекрасно понимала, что со мной творилось что-то странное, и она достаточно умная, что сразу сообразила, что это касается Джека. Но сколько бы она ни спрашивала, я безапелляционно утверждала, что все просто отлично.

Но все ужасно. Я раздавлена тем фактом, что Джек так просто избавился от меня, и последнее чего мне хотелось — находиться на вечеринке с кучей девчонок. Но когда Одри применила эту слезливую тактику, мне пришлось сдаться и пойти.

Мы провели большую и лучшую часть вечера в центре Эшвилла, где за все время я выпила лишь один бокал вина. Теперь мы вернулись в «Мангров», и, несомненно, все ждут парней с их мальчишника.

Оглядывая беглым взглядом Главный холл, я вижу, что Одри стоит в компании с подружками невесты. Они все ужасно пьяны, и скорее всего завтра они даже могут посоревноваться у кого самое ужасное похмелье.

Я вроде и хочу увидеть Джека, но в то же время ужасно напугана.

Поздоровается ли он со мной, или сделает вид, что не знает меня? Я полностью разбита, когда думаю, что второй вариант может быть вполне реальным сценарием вечера, и не уверена, что мое хрупкое эго это перенесет.

Только я принимаю решение направиться к себе в комнату, как в Главный холл входят парни. Они громко разговаривают и смеются, и из-за этого пара человек оборачивается и смотрит на них с нескрываемым удивлением, а некоторые с явным презрением.

Я взглядом жадно обвожу холл в поисках Джека и вижу его. Во мне все замирает. Он для меня словно яркий свет маяка в шторм. Он одет в черные брюки, темно-серый свитер и кожаную куртку. Если бы он стоял ближе ко мне, то я бы могла заглянуть в его серо-голубые глаза. Его щеки раскраснелись от мороза, а его рука по-дружески лежит на плече Карсона.

Он обводит глазами комнату, и когда видит меня, его взгляд пригвождает меня к месту. Он наклоняется, говорит что-то Карсону, который оборачивается и смотрит на меня, затем кивает Джеку.

В это время Джек направляется ко мне.

Я задерживаю дыхание от того, с какой страстью он на меня смотрит. Он смотрит словно изголодавшийся мужчина, жадно обводя взглядом мое тело. Когда он подходит ко мне, то не тратит время на разговоры. Он берет мое лицо в ладони и жадно приникает к моим губам. В этом поцелуе нет нежности, это властный поцелуй, который показывает, что он заявляет на меня права.

Но в то же время поцелуй наполнен теплотой, я не могу отказать ему в этом, когда наши языки переплетаются, по телу проходит волна, которая испепеляет страхи. Я чувствую на губах терпкие нотки пива и мятной жвачки. Мы отстраняемся друг от друга, только когда кто-то кричит: «Снимите комнату». Я нахожу взглядом его глаза, чтобы понять, что он чувствует, что происходит, но в ответ он награждает меня только ленивой ухмылкой.

Проводя большим пальцем по нижней губе, он тихо выдыхает мне в губы:

— Это отличная идея. Пойдем в мою комнату.

Он даже не ждет моего ответа, просто хватает мою ладонь и тянет меня по направлению к лифту. И в этот момент, я прихожу в себя и отстраняюсь от него, вырывая свою ладонь из его руки. Джек оборачивается и смотрит на меня растерянным взглядом.

— Постой, — говорю я серьезно.

Он смотрит на меня нетерпеливо.

— Ну что?

— Я просто… Мне казалось, ты утром четко дал понять, что сегодня не желаешь меня видеть.

Его взгляд становится нежнее, он притягивает меня к себе в объятия. Целуя висок, он говорит:

— Хоуп, не надо так. Я же сейчас здесь, значит я хочу.

Отталкивая его от себя двумя ладонями в грудь, я сердито говорю ему:

— Ты пьян?

— Почему ты это спрашиваешь? — усмешка на его лице убеждает меня, что он немного пьян.

Я делаю шаг назад, скрещиваю руки на груди, смотря на него.

— Потому что утром ты избавился от меня, четко дал понять, что больше не хочешь меня в своей жизни. Поэтому я подумала, что эта маленькая интрижка закончилось.

Джек делает шаг ко мне, прижимаясь ко мне всем телом, и подносит руку к моему лицу, нежно прикасаясь.

— Нет, ничего не закончено, по крайней мере, для меня. Я совершил чудовищную ошибку этим утром, Хоуп, меня убивает, сводит с ума, что ты рядом, а я не могу касаться и быть с тобой. У нас есть две ночи. Пожалуйста, скажи мне, что проведешь их со мной.

Его слова нежные, но уверенные, и они убеждают меня в двух вещах. Во-первых, он и правда думает, что совершил ошибку и жалеет, что говорил так со мной утром, и за это я прощу его.