Цены на нефть, долл./баррель

В начале мая 1933 г. цены на нефть в Восточном Техасе упали до 4 центов. 8 мая министр внутренних дел и одновременно глава нефтяной администрации Г. Икерс предупредил, что «нефтяной бизнес почти рухнул и… если ничего не делать и дальше, то результатом станет полный крах промышленности»[54].

Массовое банкротство ферм в США началось с кризиса 1921 г. Основной причиной тому был технический прогресс, обеспечивший стремительный рост производительности труда в крупных хозяйствах, мелкие фермеры оказывались неконкурентоспособными и разорялись. Великая депрессия привела к резкой активизации этого процесса, обострив отношения между свободным чисто рыночным (конкурентным) фермерским хозяйством и монополиями в промышленности:

С 1929 по 1932 г. цены на сельхозпродукцию упали в среднем в 3 раза, в то время как на промышленную – всего на 20–40 %. В результате возникновения «ножниц цен» покупательная способность сельскохозяйственный товаров по сравнению с промышленными снизилась в 8–10 раз. Совокупные доходы фермеров сократились в 2 с лишним раза с 9,9 до 4,4 млрд. долларов, а их задолженность наоборот выросла до 12 млрд. долларов. Свободное фермерское хозяйство не смогло выдержать конкуренции с промышленными монополиями и стало массово разоряться.

На защиту мелких фермеров встал президент Г. Гувер: «Фермерство есть и должно быть индивидуалистическим предприятием в небольших единицах, на началах полной собственности. Ферма больше, чем предприятие – это образ жизни. Мы не желаем превращения ее в машину массового производства»[56].

В соответствии с этими принципами еще в 1930 г. по законопроекту Хаугена был создан правительственный Федеральный фермерский совет, с задачей: «Способствовать эффективному сбыту продуктов сельского хозяйства, как на внутреннем, так и на внешнем рынках, и поставить сельское хозяйство на основу экономического равенства с прочими индустриями». Для достижения этой цели предполагалось: ввести контроль за торговлей сельхозпродуктами, принимать меры для предупреждения непродуктивных и неэкономных методов распределения, ограничения колебаний цен, поощрять кооперативные ассоциации, предупреждать и контролировать излишки сельхозпродуктов при помощи планомерного производства и распределения»[57].

Однако эти идеи вступали в противоречия с принципами свободного рынка и на деле также остались лишь благими пожеланиями. За четыре года кризиса было принудительно распродано за неуплату долгов и налогов около 900 тыс. фермерских хозяйств – 15 % их общего числа в стране. К 1933 г. сбор пшеницы снизился на 36 %, кукурузы – на 45 %.

Старт валу банкротства банков дал тот же кризис 1921 г. Великая депрессия, вызвав массовое разорение вкладчиков, лишь углубила процесс. «Где была Федеральная резервная система (ФРС), пока происходили все эти события? – задавался вопросом П. Бернстайн. Известные экономисты М. Фридмен и А. Шварц дают ответ на этот вопрос в своей монументальной монетарной истории Соединенных Штатов: «Система была деморализована, и ее охватила общая паника, которая распространилась в финансовых кругах и в обществе в целом. Независимая центральная банковская система, призванная воздействовать на рынок, казалось, не подавала никаких признаков жизни»[59].

В 1931 г. последовал очередной удар, за короткое время европейские банки, большей частью французские и швейцарские, напуганные кризисом, забрали со своих вкладов в США 755 млн. долл. золотом[60]. Поднятая волна паники привела к изъятию американцами золотых монет, после чего сразу обанкротились почти 800 банков[61]. ФРС не теряя времени, более чем вдвое повысила дисконтную ставку с 1,5 до 3,5 %. Отток золота сразу сократился. Однако повышение ставки вызвало новую волну снижения производства и роста безработицы.

Количество американских банков, в тысячах[62], отношение депозитарных долларов к наличным, в разах[63].

В целях защиты бизнеса в 1931 г. по инициативе Гувера создается своеобразная касса взаимопомощи – «Национальная кредитная корпорация» с капиталом в 500 млн. долл., который предполагалось собрать за счет добровольных взносов банковских групп. Затея закончилась полным провалом. В 1932 г. конгресс, вопреки вето Гувера, был вынужден принять закон о создании «Реконструктивной финансовой корпорации» (РФК) с капиталом 2 млрд. долл., который пошел в основном на субсидии крупному бизнесу (доля помощи штатам и городам составляла менее 15 %). РФК повторяла пример «Финансовой корпорации» времен Первой мировой войны. Однако на этот раз эффективность ее работы оказалась невысока.

За 1929–1932 гг. прекратили существование 5800 банков, т. е. более 20 % их общего числа, с суммой депозитов более чем в 3,5 млрд. долл.[64]. Миллионы мелких вкладчиков потеряли свои сбережения и превратились в нищих. Банки не только прекратили выплату процентов по вкладам, но и стали брать за хранение денег плату в размере 0,5–1 % годовых. Ставки по коммерческим кредитам не превышали 3 % годовых, но мало кто решался брать кредиты, поскольку эффективность промышленного производства стала отрицательной.

Несмотря на резкий рост безработицы, президент оставался верен своим либеральным принципам: Г. Гувер отклонил закон – о создании бюро по трудоустройству, полагая, что его появление снизит конкуренцию на рынке предложения труда. В 1931 г., когда по инициативе демократа Р. Вагнера был принят закон о государственных общественных работах, Гувер фактически саботировал его исполнение. В ответ губернатор Нью-Йорка создал у себя временную администрацию помощи (ТЕРА). Ее руководитель Г. Гопкинс так объяснял причины, заставившие его занять этот пост: «Я видел, как удлинялись очереди за куском хлеба и чашкой кофе и переполнялись ночлежки для бедняков… Скопища мужчин слонялись на тротуарах в безнадежных поисках работы… Впавшие в отчаяние, озлобленные толпы безработных штурмом брали местные муниципалитеты и помещения организации помощи только для того, чтобы узнать о пустой казне и быть рассеянными с помощью слезоточивого газа»[66].