А он… Боже, он набросился на нее, как голодный зверь, в надежде забыться, заглушить боль, которая безжалостно пронзала его с каждым ударом сердца.

Отвернувшись от спектакля, разыгрываемого у алтаря, Арион последовал за расходившимися людьми.

– Думаешь, дело только в этом? – не успокаивался Сакис. – Я готов поклясться, что она испугалась, увидев тебя.

Ари резко повернулся к нему:

– Что ты несешь?

– Мне показалось, брат, что она не спускала с тебя глаз. Ты знаком с ней?

– Я впервые в этом захолустье и приехал только потому, что ты попросил меня. А вот что ты забыл на этих похоронах?

– Я настояла на нашем приезде, – отозвалась Брианна, его будущая родственница. – Лоуэлл в прошлом работал на компанию, и я решила, что присутствие Сакиса будет уместным. Мы пытались предупредить тебя, но твой мобильный был выключен, а в «Макдоналд-Холле» сказали, что ты выехал из отеля вчера.

Арион сжал челюсти. Вчера он, как последний дурак, отчаянно пытался найти женщину, которая покинула его среди ночи. Полтора дня он колесил по окрестностям в поисках красной машины, чей цвет не шел ни в какое сравнение с ярким оттенком волос незнакомки, от которой он потерял голову. Несколько прекрасных часов, проведенных с ней, заглушили разъедающую его душу боль. Но как он не заметил, что это всего лишь иллюзия? Теперь горькое раскаяние станет расплатой за опрометчивый поступок.

– Мы уже почтили память усопшего. Может, пора убраться отсюда? – спросил Ари, отгоняя от себя назойливые мысли.

– Ты куда-то спешишь? – поинтересовался Сакис.

– Завтра в семь утра у меня встреча, а потом я улетаю в Майами.

– Но сейчас только два часа дня.

Старший брат не сразу нашелся, что ответить. Не мог же он признаться, что не спал больше суток, гоняясь за мечтой, которой не существовало. В любом случае он во что бы то ни стало стремился оказаться как можно дальше от рыжеволосой ведьмы.

– Я знаю, который час. Если хотите остаться – пожалуйста.

Кивнув на прощание брату и Брианне, он стал пробираться сквозь толпу, не утруждаясь скрыть угрюмое и озлобленное выражение лица. Краем глаза он заметил, как мелькнули огненные локоны. Ему стоило невероятных усилий не обернуться и не проверить, Перла это или нет. Сжав кулаки, мужчина ускорил шаг.

– Арион, подожди! – Хриплый женский голос почти затерялся среди какофонии похоронного спектакля. А это действительно походило на представление с Морганом Лоуэллом в главной роли, чья смерть от передозировки наркотиков породила огромное количество сплетен и кривотолков – к великой радости журналистов.

Ари замер. Сделав глубокий вдох, он обернулся. Перед ним стояла вдова в черном. Вдова, чьи ярко-рыжие волосы отливали соблазнительным медным блеском. Он невольно вспомнил, как ее кудри мерцали в полутьме гостиничного номера. И снова, вопреки всему, кровь застучала в висках, и искра желания загорелась в теле. Не в силах совладать с собой, он окинул Перлу жадным взглядом. На ней было простое черное платье, какое обычно надевают на похороны. Но Арион помнил, какие соблазнительные формы оно скрывает, какое райское наслаждение таят в себе ее округлые бедра. Если бы он мог…

«Нет», – скомандовал голос разума. Ни за что на свете он не позволит себе вновь прикоснуться к ней. Ему казалось, что той ночью они слились воедино, поддавшись некоему божественному и чистому порыву, но теперь он не сомневался, что для нее это было лишь похотливым совокуплением.

– Здравствуй, Арион… Значит, твоя фамилия Пантелидес? – Зеленые глаза женщины с тревогой всматривались в его лицо.

– Значит, твое настоящее имя Перла Лоуэлл? Расскажи мне, какую роль ты играешь? Ведь мы оба в курсе, что опечаленная вдова – всего лишь маска. Могу поспорить, что под сдержанным платьем прячется откровенное нижнее белье.

Перла оторопела и обиделась. «Черт, какая отличная актриса», – подумал мужчина.

– Как ты смеешь? – произнесла она дрожащим голосом.

– Смею. Я тот, к кому ты прыгнула в постель, когда тебе следовало сидеть дома и оплакивать мужа. Какого же отношения к себе ты ожидаешь? – выпалил Ари, отметив, как побледнела Перла.

Но она опошлила воспоминания об их случайной встрече, которая значила для него слишком много.

– Я хотела извиниться за… маленькую ложь. И поблагодарить за тактичность. Но теперь вижу, что ты этого недостоин. Ты бесчувственный озлобленный тип, которому ничего не стоит унизить человека. Если ты собрался уходить, то скатертью дорожка.

Ее слова нисколько не задели его, ему нечего было стыдиться. Арион отвернулся и дернул дверную ручку, но прежде чем он сел в лимузин, их взгляды встретились.

– Развлекайся ролью убитой горем вдовы. Но когда толпа разойдется и тебе захочется вернуться к другому амплуа, советую держаться подальше от «Макдоналд-Холла». Я сегодня же переговорю с управляющим, и ноги твоей там больше не будет.

Лихорадочный ступор. Именно так можно описать то, что происходило дальше. Перла чувствовала себя словно в бреду в течение всех поминок, пожимая руки многочисленных гостей, принимая соболезнования. Она машинально поддакивала, когда речь заходила о том, каким милым человеком был Морган. Перла запретила себе вспоминать об оскорблении, которое ей нанес Арион Пантелидес. Но в то же время она не могла поверить, что он действительно считает ее распутной женщиной, которая ходит по барам в надежде подцепить кого-нибудь.

Миссис Клинтон не отходила от нее.

– Скоро все закончится, девочка, – говорила пожилая женщина, поглаживая Перлу по спине. – Продержись еще полчасика. Потом я начну недвусмысленно намекать, что пора бы оставить тебя в покое.

Перла никогда не рассказывала ей о своей семейной жизни. При одной мысли о том, что кто-либо узнает горькую правду, позор обжигал ее, словно раскаленное железо. Однако Перле казалось, что соседка догадывается, что к чему. От сочувствия, сквозившего в ее взгляде, на глаза молодой женщины навернулись слезы. Неожиданно, словно прорвало плотину, она зарыдала.

– Ох, дорогая. – Миссис Клинтон обняла ее, окутав теплом и утешением, в которых нуждалось истерзанное сердце Перлы.

Она надеялась, что ей посчастливилось найти искреннее утешение в объятиях незнакомца три дня назад, но это оказалась очередная безжалостная насмешка судьбы.

– Простите. Я не должна…

– Глупости! Ты имеешь полное право делать все, что хочешь, в такой день. К черту приличия.

Перла истерически рассмеялась. Неожиданно перед ней появился бокал с бренди. Она подняла глаза. Брианна Манипенни, протягивая бокал, сочувственно улыбнулась ей.

Перла вытерла слезы, стараясь не размазать остатки макияжа:

– Спасибо.

– Не стоит благодарности. Мы с Сакисом в этом месяце присутствуем уже на третьих похоронах. Я тоже немного выпила, потому что мои нервы расшатаны. – Она села рядом с Перлой и грациозно скрестила ноги. – Конечно, это не идет ни в какое сравнение с тем, что приходится переживать вам… Если мы можем как-то помочь, не стесняйтесь обращаться.

– Спасибо еще раз. И передайте, пожалуйста, мою признательность вашему жениху, а также… еще одному члену семьи Пантелидес за то, что они нашли время прийти на похороны…

Хотя она видела, как Арион садится в машину, Перла все равно оглядывала комнату, опасаясь, что он вернется.

– Арион уже уехал, но я передам ему, – ответила Брианна.

– Я ценю, что он приехал, несмотря на занятость, – произнесла вдова и сделала глоток бренди, который обжег ее горло, но придал сил.

Учитывая то, что натворил Морган, она не ожидала увидеть здесь кого-нибудь из этой семьи.

– Откровенно говоря, я впервые видела Ариона таким встревоженным. Не знаю, какая муха его укусила.

Перла покраснела.

– Брианна, – послышался голос Сакиса.

Он подошел и тоже выразил свои соболезнования.

Перла постаралась подобающе ответить. Когда Сакис повернулся к своей невесте, его лицо засияло от искреннего обожания. Сердце женщины наполнилось болью и завистью.