— Ну же! — бормотала она. В спешке она скинула со стола стопку журналов. Наконец, на глаза ей попался желтый листочек с названием отеля и телефонным номером, написанными почерком Тима.

Кэри взяла трубку и набрала номер быстро, чтобы не было времени передумать.

— Отель «Мариотт», Гэри, Индиана.

Она сглотнула:

— Здравствуйте. Мне надо поговорить с Тимом Джейкобсом. Он у вас остановился.

— Подождите, пожалуйста.

Боже, хоть бы он был там...

Мужской голос заговорил снова:

— Извините, но у нас нет постояльца с таким именем.

Если бы кто-то подошел к Кэри и ударил ее в живот, она и то не почувствовала бы себя хуже. Она опять начала падать и ухватилась за стол, чтобы устоять на ногах.

— Он... он приехал на конференцию. О свободе прессы.

— Погодите, — зашелестели бумаги. — У нас на этой неделе четыре конференции, но ничего связанного с прессой. Может быть, кулинария?

Кэри покачала головой, глаза наполнились слезами.

— Нет. Должно быть, я перепутала отель.

Когда Кэри повесила трубку, кровь отлила у нее от лица. Сердце и ум затеяли гонку, которая, казалось, убьет ее. Она пыталась дышать глубже, закрыла лицо руками и стала искать разумное объяснение происходящего. Может быть, он случайно дал ей информацию не о той конференции? Прошлой или следующей. Его секретарь сообщила ему не то название отеля. Должен быть какой-нибудь ответ. Хоть какой-нибудь. Любой.

Кэри открыла глаза и поняла, что есть только один способ все выяснить.

— Хорошо же.

Она быстро перевела дыхание и взяла ключи от своей машины. Она всю свою жизнь прожила в Блумингтоне и изъездила все окрестности.

Десять минут спустя она свернула с Саут-Мейпл и подъезжала к кварталу Сильверлэйк. На противоположной стороне улицы она высматривала черный «лексус» Тима, но ничего не видела. Бешено колотящееся сердце немного успокоилось. Должно быть, все это глупая шутка. Всему можно найти объяснение. Тим в Гэри, а не здесь...

Она охнула. Прямо перед ней на правой стороне улицы, как раз под фонарем, стояло нечто знакомое и темное. Нет, Господи. Только не это. Она нажала на педаль, черная паника приближалась, и она увидела, что это «лексус». Такой же, как у Тима.

У многих людей есть такие машины. У многих. Номер... она не может быть уверена, пока не увидит номер.

Два года назад у нее очень хорошо шли дела, и она сделала Тиму сюрприз на день рождения, подарила машину его мечты — даже с индивидуальным номером. И вот она подъехала к «лексусу» и ясно увидела его номер в свете своих фар. Она сама выбирала эти буквы: WRITE2U.

Кэри вся покраснела, щекам стало жарко, она не могла дышать. По лицу потекли слезы, и она сжала кулаки. Все-таки это правда.

Все случившееся за последний час казалось ночным кошмаром, и Кэри молилась о том, чтобы проснуться. Никогда с того момента, как она познакомилась с Тимом, она не думала, что он способен на такое, на ложь, обман и...

Что теперь делать? Она может припарковаться и ходить по квартирам, пока не найдет его. Или поехать домой и позвонить адвокату. Теперь слезы полились быстрее, в ее душе поднималась паника. Перед глазами затанцевали темные пятна, наверное, поднялось давление.

Может ли быть какое-нибудь разумное нейтральное объяснение тому, что машина припаркована в этом квартале? Может быть, он помогает другу или встречается с другим профессором? Или поехал в Гэри вместе с кем-то еще, кто живет здесь?..

Объяснения закончились, вместо них возникла идея. Кэри остановилась и вышла. Потом подошла к машине Тима и бросилась на нее всем телом, обрушив на автомобиль весь свой гнев и ужас.

Сигнализация машины мужа тут же сработала и наполнила ночную тишину, заглушая возмущенные крики из окон квартир поблизости. Кэри вернулась к своему автомобилю, забралась внутрь и стала ждать.

Только бы тебя не было здесь, Тим... пусть будет какое - то другое объяснение...

Кэри смотрела на подъезд и ждала минуту, потом другую. Вдруг дверь открылась, и она увидела его. Своего мужа, которому она доверила свое сердце и душу.

Он был в спортивных брюках и белой футболке, волосы были растрепаны. Ком застрял у Кэри в горле. Как он мог? Как он мог обманывать ее?

Она смотрела, как Тим трусцой бежит по улице, направляет свой пульт в сторону «Лексуса», нажимает кнопку и начинает обозревать окрестности. Обернуться в ее сторону он не успел: она открыла дверцу машины и вышла наружу.

Внезапное движение привлекло внимание Тима, их взгляды встретились — их разделяло метров пятнадцать.

Его рот открылся от удивления и оставался открытым, казалось, невыносимо долго, и Кэри видела, как он побледнел.

— Кэри... — он сделал шаг по направлению к ней и остановился.

Ей захотелось ударить его по лицу, или побить, или попросить вернуться с ней домой, и пусть скажет, что все это — ошибка. Но очевидность происходящего была просто невыносима. Ей захотелось упасть на свою машину и зарыдать, но у нее ни на что не было сил. Вместо этого она заползла на водительское место и завела мотор, глаза были полны слез.

Уму непостижимо, словно все это происходит с кем-то другим. По дороге домой Кэри едва дышала, руки механически вертели руль. Она подумала было, не заехать ли ей к родителям или одной из трех сестер, которые жили недалеко но сразу решила, что сделает это потом: всему свое время. Сейчас она хотела остаться одна, принять удар и дать себе возможность оплакать случившееся, наконец, поверить в факты.

У Тима есть любовница. Студентка.

Неверными шагами она прошла из гаража в дом, бросилась на диван в гостиной и зарыдала. Так она не плакала даже в колледже, когда они с Райаном порвали отношения. Даже когда у нее случился выкидыш вскоре после того, как они с Тимом поженились.

Это были глубокие, гортанные рыдания, исходившие из какого-то места ее души, о существовании которого она и не подозревала . Мрачного места, в котором не было слов, кроме мучительного почему?

Почему это случилось? Что пошло не так? Она была уверена, что Тима и сейчас тянет к ней. Что же тогда? Она напрягалась, пытаясь представить себе то, чего она не могла ему дать.

Потом ее осенило. Должно быть, эта студентка умнее, образованнее, лучше владеет словом. Да, именно это. Разве Тим не рассказывал все время о своих студентах, когда приходил домой? Он с восторгом делился выдержками из их работ, как будто умело составленная фраза была проявлением величайшего из людских талантов.

Она вспомнила, как однажды была с Тимом на вечеринке в университете. Это была одна из ее первых университетских вечеринок, и она была в восторге от того, что попала туда. Они стояли в кругу остроумных и достаточно известных людей, когда разговор зашел о книгах. Декан факультета Тима заговорил о каком-то вашингтонском даровании, а женщина, с которой Кэри была знакома очень поверхностно, упомянула сборник южно-американских поэтов, которым восхищалась. Потом высокая и сутулая дама, стоявшая слева от Кэри, наклонилась к ней и спросила, что она любит читать.

Кэри доверительно кивнула и ответила правду:

— Романы Джона Гришема. Мой любимый — «Фирма».

Последовала пауза, которая, как показалось Кэри, длилась вечно. Декан приподнял бровь. Губы высокой женщины сложились в неловкую улыбку, почти презрительную. Любительница поэзии замерла; потом выдавила из себя смешок, словно решила, что Кэри пошутила. Пожилой мужчина рассеянно потер лоб и выглядел смущенным.

— Гришем... не думаю, что я его знаю... Это тот автор из Айовы, который пишет труды по сравнительному литературоведению?

Но Кэри их уже не слушала. Она смотрела на выражение лица Тима — смесь раздражения и желания не показывать его. Он обнял Кэри за плечи и привлек ее к себе, словно говоря миру: «Ну и что, зато она красивая!»

Прерванный разговор вновь продолжился, но этот момент Кэри запомнила на долгие годы. Было ясно, что Тим смущен, что ему хотелось бы видеть ее остроумной, интеллигентной и начитанной, как другие жены. Вот почему он встречается с другой. Должно быть, эта студентка может беседовать с ним о таких вещах, о которых Кэри не имеет понятия.